Адмирал южных морей - Артем Каменистый

Теперь понятно, кто так ловко умеет обращаться с головами…

Народу столпилось слишком много, и я не смог сразу пробиться к месту, где должна была приземлиться тварь. Совсем чуть-чуть не успел. От места ее падения, будто от эпицентра взрыва, разошлась волна сбиваемых с ног тел. Люди, разлетавшиеся в стороны, увлекали за собой других. Один такой навалился на меня, из-за чего мне пришлось попятиться, пропустив часть зрелища. Лишь краем глаза увидел, как брызнул кровавый фонтан, а когда оттолкнул в сторону загораживающего обзор воина, адское создание прыгнуло вновь. Задние лапы, вывернутые будто у кузнечика, работали что надо — кошмарная туша с дивной скоростью сиганула прямиком на стену, чуток не достав до потолка, и там, оттолкнувшись от камней, с еще большей прытью понеслась вниз.

Но тут в ее кровавый маршрут вмешался человек. Кто-то из матийцев, ошалев от всего происходящего, метнул свою алебарду. Надо сказать, что в воздухе раз за разом проносились копья и тяжелые дротики, но повезло именно ему — узкое четырехгранное острие вонзилось твари в основание ноги. От толчка гадину развернуло, и вместо того чтобы, мягко приземлившись, опять кого-нибудь наградить ударами пары когтистых лап, она неуклюже завалилась набок. Попыталась вскочить, но повреждение конечности сказалось на резвости — не успела.

Зато люди успели, со всех сторон опуская все, что держали в руках. Надо сказать, букетов роз никто не держал, зато хватало копий, алебард, секир и мечей.

Следующий прыгун, выскочивший из подвала, был встречен организованно, приземлившись на гостеприимно подставленные клинки разнообразных образцов холодного оружия, после чего был с легкостью добит.

— Все копья и алебарды вниз держать, не давать им выпрыгивать! — заорал я, продвигаясь к ближайшему светильнику.

Двигался я к нему не просто так. Еще по пути, на бегу, по запаху, цвету пламени и другим признакам заподозрил, что питает огонь не масло, а нефть или продукт, из нее произведенный. И еще кое-где в стенных нишах стояли кувшины с длинными узкими горлышками. Из таких легко подливать в светильники. Пожар каменным стенам не страшен, вот и не боятся хранить горючие материалы под рукой, чтобы не бегать за ними далеко.

Выдернул пробку, принюхался. Так и есть — отдает чем-то нефтяным. Схватил за плечо ближайшего воина:

— Эй ты! Хватай кувшин и тащи к подвалу! Там лей на лестницу! Бегом!

Парень оказался понятливым — вложил меч в ножны, взялся за посудину. Я направился следом с горящим светильником в руке. Погань много чего не любит, но огня в особенности, так что грех этим не воспользоваться.

У входа в подвал народ организовал многоступенчатую оборону, и попыток прорыва больше не было. Правда, снизу кто-то нехорошо ревел, подвывал, и если уши не врут, даже скрежетал чем-то. Не исключено, что огромными зубами. Кувшин полетел вниз, разбившись на ступеньках, следом я отправил светильник. Взвилось пламя, тут же опав, захлебнувшись в дыму. Народ дружно закашлялся, отшатываясь от удушающего облака, вопли погани усилились, наверх попытались выскочить сразу две твари, мелкие и шустрые, но двигались они вслепую — огонь явно не пошел им на пользу. Копья сделали свое дело, остановив ловкачей, а секиры и мечи завершили начатое.

— Еще тащите! Кто видит кувшин, тащите сюда и бросайте вниз! — приказал я.

Кувшинов в храме хватало, но мы и половины не сумели использовать. Нефть, сожрав весь кислород в подвале, не горела, а чадила, из-за чего атмосфера в помещении стала непригодной для дыхания, и мы были вынуждены выскочить наружу.

Здесь, кое-как откашлявшись, заняли оборону возле всех выходов, карауля желающих выбраться на свежий воздух. И не зря — три твари приняли на копья. Хотя они были ослеплены огнем и дымом, но все равно ухитрились серьезно зацепить парочку бойцов.

Из ворот и дверей валили клубы черного дыма, в них настороженно вглядывались десятки воинов, держа оружие наготове. Но больше никто не попытался покинуть храм.

Так нас и застал Арисат, с группой своих людей показавшийся со стороны моря.

— Что там у вас? — издали спросил я.

— В поселке порубили всех, они там даже сделать ничего не успели. С гримами больше провозились, чем со жрецами: тварей этих там семь рыл оказалось. А на пристани хорошая драка получилась, темные пытались корабль увести, но не успели. Несколько в башне закрылись, но мы двери вышибли и тоже всех порубили. А у вас тут что?

— Да в подвале куча тварей была, у нас потери. Залили там все нефтью, теперь ждем, когда она дымить перестанет.

— Да лучше прикрыть все двери, и пускай в дыму задыхаются.

— Да они и так, похоже, задохнулись, больше не лезут. А подвал надо проверить, мало ли что там.

— Дело ваше, но я бы двери все же закрыл.

Я указал на ближайшее дерево:

— Посмотри на Зеленого. Сидит на ветке спокойный и перышки чистит. А когда дрались с поганью, шипел, хоть и почуял ее поздно. Думаю, он больше ничего не чует.

— Ну мало ли… Сами говорите, что не сразу почуял. Может, ему под землю трудно заглядывать.

— Если закрыть все двери, мы неделю будем ждать, пока дым выветрится. Я даже не знаю, сколько нефти залили в подвал, но уж никак не пару ведер.

— Нефть худо горит.

— Только не эта — пылала очень даже здорово. Ладно, отставить разговоры. Корабль захваченный под охраной остался?

— Конечно! А как же иначе?!

— Тогда всех, кто у тебя свободен, отправляй прочесывать остров. Наверняка найдутся ловкачи, сумевшие удрать, ты живыми таких бери, а то даже допросить некого.

Отправил Арисата и остался ждать, когда выветрится дым в храме. Плохо, что наши силы сейчас растянуты по всему острову, но никуда не денешься. Будь обе галеры на ходу — приказал бы привести их в местную гавань, но увы…

Ждать пришлось несколько часов. Уж не знаю, нефть была в кувшинах или продукты ее переработки, но горела эта жидкость прекрасно. Сколько ее залили в подвал — неизвестно. В суматохе не до подсчетов было, но по результатам понятно, что жрецов сгубила лень. Не стоило держать в храме таких запасов, ведь мало ли кому и против кого они пригодятся. Ножками надо больше ходить, если светильник гаснет, издали принося посудину с заправкой, а не набирая ее в ближайшей стенной нише.

Когда атмосфера в храме более-менее приблизилась к земной, мы, обмотав лица мокрыми тряпками, сунулись внутрь. Смердело здесь изрядно, да и глаза пощипывало, но дышать было уже можно. Стены и потолок, прежде серые, стали угольно-черными от жирной копоти. Над входом в подвал все еще дымились балки перекрытий — видимо, пламя до них сумело дотянуться, но мореное дерево не занялось. Было темно, и нам пришлось заново разжигать погасшие от недостатка кислорода светильники.