Вдова Его Величества (СИ) - Демина Карина

И просто ледяная.

Катарина отступила. И вновь коснулась. И рассмеялась, когда водомерки брызнули в стороны. Шаг. И еще один. И теперь она обеими ногами в воду влезла. И кажется, что ног у нее нет. Собственное отражение, несколько размытое, пялится на Катарину из черноты, и вовсе не кажется сколь бы то ни было красивым.

— Простудишься, — заметила Джио.

— Она теплая.

Первый холод прошел, сменившись тем самым томным теплом хорошо прогретой воды. А дно оказалось мягким, что ковер. И даже мягче ковра. Ноги в нем вязли, но не сильно.

— Там может быть глубоко… — Джио села.

— Я… попробую… — Катарина вытянула ногу и попыталась нащупать дно. Получилось. И вряд ли пруд в саду стали бы делать глубоким. Напротив, он столько лет зарастал, что почти уже и зарос.

И значит, Катарина может его пересечь.

Вот так.

Босиком.

И с задранными юбками. Безобразие какое! Какое великолепное безобразие. Катарина перехватила юбки, подняв их еще выше, кажется, колени и те обнажились, благо, местным стрекозам не было никакого дела до колен Катарины. Они метались вокруг, будто пытаясь отогнать наглую человечку.

Пруд становился глубже.

И глубже.

И наверное, стоило отступить, но Катарина столько раз отступала и уступала, что вдруг совершенно по-детски заупрямилась. Она задрала юбки еще выше и, как обычно, попыталась нащупать дно, чтобы сделать следующий шаг.

— Катарина! — этот громкий голос заставил вздрогнуть.

Метнулись стрекозы.

Что-то несильно ударило в лоб, и Катарина вскинула руку, пытаясь защититься, но вместе с тем вдруг потеряла равновесие. Она попыталась устоять, чувствуя, что заваливается набок, и ногу поставила, только дно, еще недавно бывшее пологим, гладким, куда-то подевалось. Нога провалилась в яму, и Катарина с коротким писком рухнула в воду.

Она ушла с головой. И темная жижа полилась в рот и нос, залепила глаза, уши. На долю мгновенья Катарина растерялась, всполошенно забилась, пытаясь вырваться из водяного плена. Юбки мигом пропитались влагой, спеленали, грозя уволочь на дно.

А воздух закончился.

Почти.

Катарина распрямилась и сделала вдох.

Закашлялась и снова рухнула, потеряв с трудом обретенное равновесие. И уже со злости мысленно прошипела пару слов. Как ни странно, паника отступила. И у нее получилось опереться на дно руками и ногами. Вот так… пальцы, правда, запутались в каких-то водорослях, но ничего, на берегу Катарина от них избавиться. Она поднялась, чихнула и ладонью стерла с лица грязную воду.

— Ужас какой… — привычно сказала тетушка Лу перед тем, как лишиться чувств. Кевин едва успел подхватить матушку. А Гевин, шагнувший в сторону, будто не желал он иметь дела ни с обмороком, ни с родственниками, задумчиво произнес:

— Позволю себе заметить, что для купания еще немного рановато…

— Я тренируюсь, — сквозь зубы процедила Катарина.

Выглядела она… и думать нечего. Выглядела она отвратительно. Волосы мокрые и грязные. Лицо… тоже грязное. Одежда висит тряпьем и, кажется, в декольте что-то трепыхается, то ли рыба, то ли жаба. А треклятые водоросли тянут руку Катарины ко дну.

Она тряхнула, пытаясь избавиться от них, но не вышло.

— Да что за…

Не водоросли.

Точнее на первый взгляд это на них и походило, тонкие темные нити, что оплели пальцы Катарины, будто цеплялись за них, как за последнюю надежду. Нити тянулись ниже, прирастая к комку чего-то грязного и уродливого настолько, что Катарина не сразу поняла, что именно вытащила.

А поняв, сглотнула.

И выпрямив спину — голова, подумаешь, всего-навсего голова, пусть и слегка объеденная рыбами, но совершенно безопасная — шагнула вперед.

— Кажется, — она даже нашла в себе силы улыбнуться Гевину, который стоял, скрестив руки, и наблюдал за Катариной. И как-то сразу становилось очевидно, что помогать он не станет. Нет, если Катарина попросит, то и не откажет… — Нам все-таки не помешает королевский дознаватель.

Голова держалась за руку прочно, и только остатки зубов поблескивали.

Они и камни в волосах.

Ярко-желтые до боли знакомые алмазы, которым в этом захолустье делать было совершенно нечего.

— Не помешает, — Гевин слегка наклонил голову и подал-таки руку. — Если вы не возражаете, я пошлю кого-нибудь…

— Что вы, это будет весьма любезно с вашей стороны.

А пальцы у него все-таки теплые, живые. И смотрит с насмешечкой, но не обидно.

— Рад оказать вам услугу, пусть и столь незначительную…

— Весьма обяжете, если… — Катарина протянула руку, с которой свисала голова. — Мне несколько неудобно просить вас о подобном, однако самой мне не справиться…

— Пустяки. Рад буду помочь. Но пока позвольте…

Гевин снял джеркин и небрежно набросил его на плечи Катарины.

— Здесь несколько прохладно.

— Благодарю за заботу.

— Не стоит.

Тетушка Лу приоткрыла один глаз и, убедившись, что ни Катарина, ни голова никуда не пропали, вернулась в обморок. Кевин же, уложив матушку на берегу, отряхнулся и спросил:

— Что это такое?

— Голова, — Гевин весьма ловко распутывал волосы, проявляя при этом немалую осторожность. И было не понятно, что именно он опасается повредить — пальцы Катарины или голову.

— Я вижу. Чья?

Голову все же бережно положили на траву, и Гевин присел рядом.

— Судя по зубам, человеческая. Женская. Обратите внимание на надбровные дуги. Определенно человеческая, уж больно форма характерная.

Он повернул ее боком и провел пальцем по темной плоти.

— Лежит довольно давно, но воды здесь… да, слишком кислые, вот разложение и замедлилось. Бывает в болотах тела вовсе мумифицируются. Презанятнейший процесс. Джио, не будет ли наглостью с моей стороны просить вас проводить Катарину к дому? Ей явно следует согреться.

Катарина поняла, что ее трясет, и отнюдь не от страха. Мокрая одежда прилипла к телу, и теперь весьма активно тянула тепло. Отчего Катарину сотрясала мелкая дрожь.

Джио поднялась.

— Будет, — сказала она. — Но я тебя прощаю.

Гевин отвесил низкий поклон. И в нем не было и тени насмешки.

— Брат, тебе не кажется…

— Заткнись, — это было сказано холодно. — И будь добр, загляни к нашему соседу…

…уже «нашему»? С каких это пор?

— Знаешь, — Джио подхватила Катарину под руку и потащила за собой. — А ведь я могу и ошибаться… немного усилий, и муж из засранца получится неплохой. Правда, не уверена, что его хватит надолго.

Катарина поплотнее запахнула джеркин.

Как она может говорить о мужьях, когда Катарина в пруду нашла чью-то голову? Женскую. И с алмазной тиарой в волосах. Пожалуй, это и было самым странным, если подумать.

Что это?

Несчастный случай?

Или убийство? И если так, то кого убили? Когда. И главное, почему не забрали алмазы? Катарина вздохнула и велела себе успокоиться. Какая разница, кто и за что там утонул? Она здесь совершенно не при чем…

Глава 22

Голова лежала на покрывале. С нее успела стечь вода, и Гевин бережно убрал редкие нити водорослей, отчего голова стала лишь более уродливой. Плоть частью ссохлась, а частью сползла, и сквозь разрывы ее проглядывала темная кость.

Поблескивали крупные камни в грязных волосах.

Охала Луиза, то и дело закрывая лицо веером, но не уходила. Кевин стоял посреди пруда, вооружившись длинной палкой, и вид имел весьма мрачный.

— Я подумал, что стоит поискать остальное, — заметил Гевин, встретив Кайдена вежливым кивком.

— И загнал меня.

— Я не люблю воду, — Гевин пожал плечами.

— Можно подумать, я люблю.

— Я очень сильно ее не люблю.

— Позволите? — Дуглас попробовал ногой берег, прежде чем шагнуть в пруд. И проворчал. — А все же трупы надо лучше прятать…

Кому он это сказал, Кайден не понял. Но покраснел. И не он один. Уши у Гевина тоже приобрели весьма характерный оттенок.

— Я не имею привычки мусорить в чужих поместьях, — сказал он шепотом. И Кайден склонил голову, соглашаясь и подтверждая, что и он воспитан не хуже.