Кто вы, Лаврентий Берия?: Неизвестные страницы уголовного дела - Андрей Сухомлинов

Берия: Дроздова говорит неправду. Я ее не насиловал, но и то, что я совершил, является гнусным преступлением.

Председатель суда Конев: Подсудимый Берия, вы завлекли ее в особняк под видом помощи матери?

Берия: Я ее не насиловал.

Член суда Москаленко: Подсудимый Берия, вы лжете, 16-летняя девочка не могла добровольно прийти к вам в особняк и вступить в половую связь со стариком. Это противоестественно. Она тогда еще не достигла половой зрелости.[109]

Берия: Я еще раз утверждаю, что я не насиловал Дроздову.

Председатель суда Конев: Свидетель Дроздова, продолжайте давать показания суду.

Дроздова: Меня не выпускали из особняка три дня, я была в очень тяжелом состоянии и все время плакала. Перед тем как выпустить из особняка, Берия и Саркисов предупредили меня, чтобы я об этом никому не говорила, в противном случае угрожали расправой. Я о случившемся никому не говорила, только рассказала матери и она пошла в особняк Берия разговаривать с ним по этому вопросу.

Берия: То, что она находилась у меня три дня, это неправда, это ее выдумка. Она была у меня 30–40 минут и ушла.

Председатель суда Конев: Свидетель Дроздова, вы свободны.

Председатель суда Конев: Подсудимый Берия, вы совершили изнасилование несовершеннолетней Валентины Дроздовой?

Берия: Мне тяжело говорить об этом, но я не насиловал ее.

Председатель суда Конев: Тов. комендант, пригласите в зал свидетеля Акопян.[110] Свидетель Акопян, суд предупреждает вас, что вы должны показывать только правду. Вы подтверждаете свои показания, данные вами на предварительном следствии?

Акопян: Да, я подтверждаю показания, данные мною на предварительном следствии. 29 марта 1949 года умерла моя мать, ее смерть меня так поразила, что я потеряла сознание и была отправлена в больницу. Моя дочь Валентина осталась одна и попала в руки этого человека через Саркисова. Берия, видимо, не считал нас за людей, он представлял, что нам, простым, бедным людям, лестно вступить в связь с таким лицом. По возвращении моем из больницы мне дочь рассказала о чудовищном преступлении, которое совершил над ней Берия. Я сначала не поверила, что такую подлость мог совершить Берия, я думала, что это сделал кто-нибудь из его подчиненных, но дочь утверждала, что насилие совершил сам Берия. Я была в страшном состоянии. Когда я попала в особняк Берия, я дала ему пощечину. Я говорила, что напишу Сталину, а он мне ответил, что все мои заявления все равно попадут к нему. Я даже сказала ему, что готова убить его. Берия настаивал на том, чтобы моя дочь сделала аборт. Я ему сказала, что пойду жаловаться к сыну Сталина, а он мне ответил, что сын Сталина — пьяница и его самого не допускают к отцу.

Член суда Громов: Свидетельница Акопян, подсудимый Берия угрожал вам расправой?

Акопян: Когда мы с дочерью уходили из особняка Берия, он предупредил нас, чтобы о случившемся мы никому не говорили, в противном случае он уничтожит нас.

Председатель суда Конев: Подсудимый Берия, вы признаете себя виновным в совершенном вами преступлении в отношении Дроздовой?

Берия: Я признаю то, что мне не нужно было встречаться с Дроздовой, но я оказывал ей систематическую материальную помощь.

Председатель суда Конев: Какое же это имеет значение для чести человека?

Берия: Я не виноват, я ее не насиловал.

Председатель суда Конев: Свидетель Акопян, вы свободны Подсудимый Берия, садитесь.

В 11 ч. 50 мин. объявляется перерыв».

После перерыва к этому эпизоду суд уже не возвращался, посчитав полученные куцые доказательства достаточными для признания Берия виновным в этом преступлении. А приговор усилен таким абзацем:

«Судебным следствием установлены также факты иных преступных деяний Берия, свидетельствующих о его глубоком моральном падении.

Будучи морально разложившимся человеком, Берия сожительствовал с многочисленными женщинами, в том числе связанными с сотрудниками иностранных разведок».

Ссылок на статьи УК РСФСР при этом, естественно, нет. А знаете почему? Потому что все это преступлением не является. Таких статей в УК РСФСР просто не было, нет и сейчас.

Я думаю, если показать все это любому судье районного масштаба и задать ему вопрос: признал бы он виновным в изнасиловании человека при наличии в деле такого количества и качества имеющихся доказательств, то ответ, я уверен, будет один: нет. Более того, я думаю, что судья предложит возвратить дело на дополнительное расследование и по другим основаниям. Вот почему.

Допрошенная в ходе следствия свидетель Калашникова показала, что в сентябре 1942 года Берия у себя в особняке предложил ей, шестнадцатилетней девушке, вступить с ним в половую связь, при этом пригрозил: «Если не хочешь дрова пилить, то соглашайся». После этого, как записано в протоколе, «он изнасиловал меня, лишив девственности, в последующие дни в разное время он еще три раза совершал со мной половые акты против моей воли».

Свидетель Чхиквадзе рассказал, что в 1945 году, узнав об аресте брата, он вместе со своей женой — Квиташвили В. В. выехал в г. Москву с заявлением к Берия. Берия изнасиловал его жену, устроив ее похищение с помощью Саркисова.

Все это есть в томе 27.

А в томе 34 читаем показания свидетеля Чижовой о том, что 13 января 1950 года Берия обманным путем завлек ее к себе в особняк, где за обедом применил к ней какое-то наркотическое вещество, в результате чего она потеряла сознание. В протоколе записано: «Утром я очнулась в постели вся окровавленная, а рядом со мной спал этот бандит Берия». Она сразу поняла, что Берия изнасиловал ее, лишив девственности. Она забеременела и вынуждена была сделать аборт.

В дальнейшем, как следует из показаний Чижовой, Берия неоднократно совершал с ней половые акты. Берия постоянно угрожал ей физическим уничтожением и ссылкой матери, если она, Чижова, кому-либо расскажет об изнасилованиях.

Вот это все было нужно тоже расследовать и доказывать. Причем очень подробно и внимательно. Здесь, как вы видите, пошли уже эпизоды «образца» не 1949 года, а 1945-го и даже 1942 года. И все допрошенные употребляют слово «изнасилование». А между тем хороший следователь никогда не напишет в протоколе допроса это слово, поскольку это сложная оценочная, юридическая категория и опыт показывает, что порой допрашиваемые лица здесь абсолютно ничего не понимают. Нередко заявительнице приходится разъяснять, что происшедшее с ней, оцененное ею как «изнасилование», таковым вовсе не является и называется совсем иначе. Нужно еще знать, что расследование изнасилований согласно и старому, и новому УПК строится по правилам так называемых дел частного обвинения. Это значит, если есть процессуально оформленное заявление о привлечении лица к уголовной ответственности за изнасилование, значит, есть дело, а если нет такого заявления, то и дела такого нет. И нечего рассказывать о морально-бытовом разложении, засоряя дело и забивая голову прокурору всякой… Ну, короче, ясно чем.

Возникает еще один вопрос. А знали ли члены следственной группы все эти «технические детали», которые известны каждому стажеру районной прокуратуры? Знали ли они методику расследования изнасилований? Могу сказать одно: и Руденко, и Камочкин, и Цареградский, и Базенко всё отлично знали. Это опытнейшие следственные работники. Трое первых — в генеральских званиях. Они прекрасно ориентировались в законодательстве. Знали, как нужно расследовать уголовные дела любой категории, в том числе и по изнасилованиям.

Как не вспомнить здесь печально известное дело нашего прославленного футболиста Эдуарда Стрельцова. Ровно через пять лет та же Прокуратура Союза, с участием тех же Руденко и Камочкина вела дело по факту изнасилования Стрельцовым девушки Марианны Л. на подмосковной даче в поселке Правда Мытищинского района. В своем интервью бывший прокурор следственного управления Прокуратуры Союза Э.А. Миронова недавно рассказала о ходе следствия по этому делу, участии в нем Руденко и Камочкина. Скажу, вопросов и там возникает масса, но приговор «стоит», несмотря на возмущение общественности, потому что там работали компетентно. 400 листов дела, экспертизы, осмотры, очные ставки, даже следственный эксперимент на слышимость: прокурор Миронова на месте происшествия кричала: «А-а-а!!!», постепенно усиливая крик, а следователь областной прокуратуры Марков с понятыми выясняли, слышно на улице или нет. Смешно? Нет! Там доказывали вину. А здесь, в деле Берия, даже и не пытались. Объем обвинения в контрреволюционных преступлениях был достаточен, чтобы уничтожить Лаврентия Павловича и без упоминания об изнасиловании Ляли Дроздовой и других.

Для усиления обвинения в дело подшили оперативную справку, составленную секретным работником МГБ СССР аж на имя Маленкова:

«Чекистскими органами в 1947 г. арестована злейший враг советского государства, американская шпионка киноактриса Зоя Алексеевна Ф.[111] Из материалов техники подслушивания известно, что Ф. находилась в интимной связи с Берия и в то же время сожительствовала с помощником военно-морского атташе американского посольства капитаном Тейтом (от него она родила девочку). Так как разработку ее вел лично я, то мне было поручено арестовать Ф. на квартире или же снять ее на улице. При аресте Ф. настойчиво добивалась от меня разрешения переговорить по телефону с Берия. Я ей в этом отказал и доложил об этом Абакумову Записывались ли ее показания о встречах с Берия мне неизвестно. Думаю, что нет, так как имя его тщательно оберегалось».