Неистовый барон - Кэтрин Коултер

Тем не менее он не сожалел ни о чем из того, что сделал вчера вечером, и его решение жениться на Сюзанне не изменилось.

Рогану нравилось имя Сюзанна. Ему казалось, что его звучание все равно будет доставлять удовольствие, если даже выкрикивать его во гневе.

– Знаешь, дорогой, хотя мне очень приятно, что ты хотел скрыть от меня позорные дела Джорджа, но я все равно догадалась бы обо всем. Ты не стал бы прятать молодую девушку, если бы на ней женился. Ты выставлял бы ее напоказ и стремился бы развратить, что сейчас собираешься сделать с ней и с Марианной. – В голосе Шарлотты зазвучала неожиданная решимость:

– Нет, не надо больше защищать Джорджа. Сюзанна и Марианна – вот кто нуждается в защите.

Шарлотта вновь принялась мерить шагами комнату.

– Почти пять лет! – сказала она, обращаясь скорее к камину, чем к Рогану. Обернувшись, она посмотрела на сына, который лежал в постели, подперев рукой голову. – Кем же на самом деле был Джордж? – наконец сказала Шарлотта, не в силах удержать это в себе.

– Не знаю, – ответил Роган. – Я собираюсь поехать в Оксфорд и все выяснить. Несомненно, Джордж знал того человека, который из-за карты похитил Сюзанну. Мне очень жаль, мама.

– Я знаю. Мне тоже жаль. Когда ты едешь в Оксфорд?

– Я поеду, как только получу согласие Сюзанны на тайный брак. Никто больше – ни соседи, ни друзья, ни даже Фитц – не должен знать истинного положения вещей, мама. Нужно сохранить все в тайне.

– Да, так будет лучше всего. Я думаю, ты должен жениться на Сюзанне до отъезда в Оксфорд. Она очень гордая. Джордж предал ее, выставил в неприглядном свете, и она, несомненно, страдает. Вероятно, Сюзанна чувствует себя отверженной, никому не нужной. Да, ты должен жениться на ней сейчас же, потому что иначе, боюсь, она уедет из Маунтвейла, считая, что не сможет принять твою благородную жертву. Да, нужно провести очень скромную церемонию. Ты собираешься получить специальную лицензию?

– Да, и как можно скорее.

– Ты удочеришь Марианну?

– Конечно. – Роган почесал грудь, затем, сообразив, что мать смотрит на него, быстро натянул одеяло до самого подбородка. И только тогда понял, что мать смотрит отнюдь не на него, а скорее сквозь него.

– Когда она будет твоей женой, нам по крайней мере не надо будет о ней беспокоиться. Она все понимает. В то время как ты будешь находиться в Лондоне и заниматься тем, что у тебя так хорошо получается, Сюзанна будет жить в Маунтвейл-Хаусе, в уюте и достатке.

– Зачем мне одному ехать в Лондон? Она, Марианна и Тоби поедут со мной.

Шарлотта только пристально посмотрела на него.

– Но она не такая, как я, и совсем не бесхарактерная. Она сама мне это вчера сказала. Довольно – больше ни слова. Делай как знаешь. Сюзанна будет несчастна даже не из-за тебя. Подумай о своих любовницах, дорогой, обо всех своих вечеринках, о «Клубе четырех коней», об опере, о…

– Осмелюсь предположить, что Сюзанне понравится опера и… – Голос Рогана вдруг увял. Он вспомнил, с кем разговаривает. Роган посмотрел на свои ноги, пошевелил ими под одеялом, затем откашлялся. – Ну, когда я захочу развлечься, то позабочусь о том, чтобы и она не скучала. Очевидно, вы понимаете, что я смогу это сделать.

Лицо Шарлотты прояснилось. Еще не было и семи часов утра, солнечные лучи лились через восточное окно, и мать казалась Рогану одной из самых красивых женщин, каких он только встречал.

– Так всегда поступал твой дорогой отец. Естественно, когда я хотела доставить себе удовольствие, то поступала так же. Именно это делает брак счастливым.

Никогда не забуду – когда погиб на охоте милый лорд Вестминстер, я была ужасно расстроена, просто не находила себе места. Так твой дорогой отец не отходил от меня до самых похорон. – Внезапно на ее лице появилось строгое выражение. – Знаешь, дорогой, прежде чем Сюзанна будет свободна и сможет жить в свое удовольствие, она должна будет родить тебе наследника. Ты сможешь сам ей все это объяснить?

Мысль о том, что мать станет объяснять Сюзанне, как обращаться с донжуаном, ужаснула Рогана.

– Конечно, мама, я с этим справлюсь. Вам не надо ничего ей говорить.

– Надеюсь, что так, дорогой. Человек с твоей репутацией должен быть в состоянии убедить любую женщину – жена она ему или нет.

– Да, конечно, вы правы. А теперь я должен выбраться из постели и принять меры к тому, чтобы Сюзанна не ускользнула из Маунтвейл-Хауса. Обещайте мне, что не будете с ней разговаривать.

– Хорошо. Как там у Марианны с животиком?

– Она уснула в библиотеке у меня на руках. Она так и не поняла, что там нет фортепьяно. Нужно будет научить ее сегодня танцевать шотландский рил. Да, именно рил. Она станет с удовольствием прыгать и скакать, держа пальцы во рту, пока Фитц будет колотить по клавишам.

Шарлотта эффектно выгнула бровь, представив себе, как ее сын с безукоризненной репутацией распутника танцует с маленькой девочкой.

Через полчаса Роган входил в спальню Сюзанны.

Служанка матери, Сабина, поправляла щетки на туалетном столике. Все последние три года Сабина безуспешно пыталась затащить Рогана к себе в постель. Сейчас, заметив ее, барон медленно попятился.

– А вот и вы, милорд! Хотите видеть мадам?

Пустая трата времени! Тут есть более интересная женщина, которая доставит вам удовольствие, которая…

– Сабина, где леди Маунтвейл?

– Вы имеете в виду вашу жену?

В радиусе пятидесяти миль уже все слуги знают все до малейшей детали.

– Да, свою жену, – ответил Роган. – Где она?

– Она что-то бормотала про себя, милорд, а что, я не разобрала. Она спросила меня, где ее чемодан, а когда я поинтересовалась, зачем он ей нужен, миледи ничего не ответила. Она вышла из комнаты – как бы это сказать? – с ошарашенным видом.

Задержавшись в дверях, Роган одарил Сабину плотоядной улыбкой и сказал:

– Теперь я женат, Сабина.

– И что же? – спросила она, обхватив руками свои груди и приподняв их вверх.

Роган вскинул вверх руки, повернулся и ушел. Ну что она за штучка?

– А, Тоби? Где вы пропадаете?

– Я пытаюсь найти Сюзанну, сэр.

– Вот что, посмотрите в детской, а я спрошу у Фитца.

– Возможно, – сказал Фитц, – ее милость находится у братьев Харкеров и разговаривает с ними насчет кошек.

Ее милость. Ну если уж Фитц признал Сюзанну хозяйкой Маунтвейл-Хауса, то дело в шляпе.

Никто – даже граф Нортклифф со всем своим высокомерием – никогда не станет оспаривать его мнение.

Удивительно, как Фитц до сих пор не решил, будто участницы кошачьих бегов унижают достоинство миледи.

– Нет, – сказал Роган, – скорее всего она строит планы, как от меня сбежать.

– На ее месте я тоже подумывал бы об этом, милорд, если бы вы женились на мне и продержали целых четыре года взаперти.