Капитан Блад - Диана Удовиченко

Дана волновала другая мысль. Никаких признаков заражения он не нашел. Но ведь должен был, потому что они обязательно есть. Видимо, плохой из него наблюдатель.

Или… или твари научились имитировать человеческие эмоции.

Снова дневник экспедиции. Все свободное время Дан занимался его просмотром. На этот раз профессор был еще мрачнее, чем обычно.

– День тридцатый. Сегодня погибла Анна Миклош. Заражение паразитом, – камера показала лабораторию, на столе труп женщины с раскуроченной грудной клеткой. Рядом лежало тело убившей ее твари. Над столом склонились двое ученых в защитных костюмах. – Заражение происходит по цепочке, – говорил Валевски. – Пока больше ничего не известно.

Еще две записи содержали отчеты об изучении паразита. Куча научных терминов, из которых Дан мало что понял.

– День тридцать второй, – Валевски был бледен, измученное лицо осунулось, под глазами залегли черные тени. – Нам грозит эпидемия. Хорошо, что мы успели отправить информацию на Землю до момента заражения. Боюсь, мы, сами того не желая, вызвали к жизни очень опасное существо…

Настя

Настя вяло пережевывала кусок жестковатого мяса. В последнее время свежина, добываемая Дитрихом, не лезла в горло. Хотелось овощей, фруктов и мягкого белого хлеба. Но приходилось довольствоваться тем, что есть. Растения Дан запретил употреблять в пищу – слишком велика была опасность нарваться на ядовитое.

«Не капризничай, – насмешливо сказала Жасмин. – Скажи спасибо, что хотя бы мяса вдоволь. Какие вы там в двадцать первом веке избалованные».

Насте даже огрызаться было лень, она погрузилась в тяжелые размышления. В последнее время девушка все больше тревожилась за Дана.

«Нашла из-за кого переживать, – фыркнула Жасмин. – Из-за грязного мужика».

Настя усмехнулась про себя. Охотница сознательно обедняла свою жизнь, отказываясь от мужчин. Плохо жить без любви. Настя давно уже осознала и приняла: она любит Данилку. Капитан Платонов умел делать подругу счастливой. Он был настоящим мужчиной в понимании Насти. Сильный, жесткий, решительный, но одновременно добрый и щедрый душевно, бесконечно снисходительный к тем, кто слабее, Дан легко переносил капризы и странности девушки. А уж у Насти характер был далеко не подарочный.

Она всегда боялась потерять Дана. Нет, не того, что бросит или изменит – в преданности друга она как раз не сомневалась. Бояться заставляла опасная профессия. Каждый раз, когда Дан уходил на задержание, Настя металась, не находила себе места, мечтая быть рядом, помогать, защищать, если понадобится – заслонять собой. Ей казалось, что только вместе с ней Дан в безопасности.

Странно, за себя она не переживала, а за любимого испытывала вечный страх. А теперь, на этой негостеприимной планете, в мертвом лагере, где скользили черные тени, по ночам густился туман-убийца и невозможно определить, где человек, а где – чудовище, прячущееся в человеческом теле, она боялась намного сильнее…

Дитрих фон Валленштайн, пользуясь задумчивостью девушки, откровенно и нагло рассматривал ее, задерживаясь взглядом то на пухлых губах, то на высокой большой груди. В глазах его горел неподдельный интерес, на лице появилась масленая ухмылочка.

Настя с изумлением услышала собственный голос:

– Чего уставился, мразь?

Дитрих, не ожидавший такого отпора, отвел взгляд: подруга Блада его не пугала, а вот с самим капитаном ссориться не хотелось.

– Я задала вопрос, – Настя с грацией дикой кошки поднялась из-за стола, медленно двинулась к штурману.

– Зашибись! Успокойся, не нужна ты мне. У Марии фигура лучше, – попытался отшутиться Дитрих. – И яйца с ней в безопасности…

Настя пыталась справиться с Жасмин, но неистовая охотница не сдавалась. Она достала бластер, приложила к виску штурмана:

– Хочется посмотреть, есть ли у тебя мозги.

«Прекрати это!» – Настя наконец сумела справиться с альтер-эго, убрала оружие, быстро вышла из камбуза. Остановилась, делая глубокие вдохи.

– Ты правильно поступила, – на плечо легла тяжелая рука.

Настя резко обернулась. Перед ней стоял Вася. Выражение лица стрелка ей очень не понравилось – от прежнего добродушного спокойствия не осталось и следа, глаза смотрели цепко и холодно. Рука сама потянулась к бластеру. Вася перехватил запястье девушки, вывернул руку, усмехнулся:

– Не выйдет, – и дернул, уволакивая за угол дома.

Тело Жасмин было тренированным, мускулистым, но Вася обладал невероятной для человека силой. Он, как пушинку, перекинул девушку к стене, прижал руки к бокам, поднял так, что ноги беспомощно болтались над землей. Настя раскрыла рот, чтобы закричать, но не успела: в горло вонзилось холодное, склизкое, вонючее. Она задохнулась, забулькала, пытаясь не пускать в себя паразита. Но личинка проскользнула вглубь, вызвав резкий приступ тошноты.

Вася отпустил ее, повернулся и быстро зашагал прочь. Настя упала на четвереньки, скорчилась, сунула два пальца в рот пытаясь выблевать омерзительную тварь. Но рвоты не было. Она почувствовала, как паразит ворочается внутри, потом ощутила резкую боль: червь проколол пищевод, добираясь до позвоночника. Настю охватила странная истома, наступило равнодушие: паразит начал захватывать, подчинять тело. Сил подняться, позвать на помощь не было. Настя поняла: она будет в таком состоянии, пока тварь не завладеет ею целиком, не только телом, но и разумом. Тогда она превратится в ходячий кокон, в зомби, послушного воле паразита. И уже не сможет предупредить Дана об опасности. Дан будет первым, кого она заразит…

«Держись, подруга! – напомнила о себе Жасмин. – В конце концов, это мое тело, и я его не желаю терять. А еще нас двое, значит, и ума вдвое больше. Этому слизняку придется постараться, чтобы с нами справиться!»

«Но я не могу подняться. Хорошо, если меня скоро найдут…»

«Значит, будем сражаться, пока не найдут! – настаивала Жасмин. – Просто не думай о твари. Думай о своем. Или о моем. Только не отключайся. Хочешь, историю расскажу? Ты все спрашивала, почему я мужиков ненавижу. Слушаешь? Ну, прошу тебя, слушай! Не поддавайся!»

Разум заполонили воспоминания Жасмин.

Удобный диван, включенный на режим массажа, мягко вибрировал, только обещанная релаксация никак не наступала. Жасмин нервно водила пилкой по ногтям. С момента расставания прошел месяц, а у нее в ушах все еще звучали слова Айрона – так, будто он стоял рядом и говорил снова и снова: «Ты невыносимо скучная и пресная, кошечка. В тебе нет куража».

Ушел. Бросил. Обманул ее надежды. Жасмин с трудом сдержала слезы: хватит, она и так слишком много плакала в последнее время. Постепенно обида переходила в глухую злобу, в желание доказать Айрону и всему миру: она, Жасмин, именно такая… Как он там сказал? Сильная, гордая, сумасшедшая и непокорная?

В голову один за другим приходили безумные планы. Бросить все, сбежать из дома, стать… кем? И бежать – куда? Впереди заранее просчитанное, тщательно выверенное и подготовленное будущее. Университет, учеба на микробиолога, доходная и непыльная работа на Корпорацию. Последовательно, правильно… невыносимо тоскливо. Айрон прав: скучно…

Жасмин с досадой отшвырнула пилочку – вещица из суперпрочной керамики осталась лежать на краю дивана. Девушка отключила режим вибрации, повернулась на бок, уткнулась лицом в подушки. Надо забыть его, забыть, забыть…

Она долго повторяла эти слова, словно мантру, и сама не заметила, как задремала. Проснулась резко, будто от толчка, дернулась, ощутив безотчетный ужас, подняла голову.

Над нею стоял человек – спросонья, в полутемной комнате показалось: огромный, черный… невыносимо страшный. «Откуда он взялся? – мелькнула паническая мысль. – Почему не работает система безопасности?» Ведь в полицию должно поступить оповещение о нарушении границ частной собственности…

Жасмин хотела закричать, позвать на помощь, но тяжелая рука в перчатке закрыла ей рот, вдавила голову в подушку. Человек склонился над девушкой, рассматривал с холодным любопытством. У него было узкое лицо с крупным ястребиным носом, тонкие губы и острый подбородок. На гладко выбритом черепе поблескивали капельки пота. Жасмин не могла оторвать взгляда от светло-желтых глаз – казалось, в них пряталась звериная ярость, готовая вот-вот вырваться наружу.

Человек вдруг улыбнулся, и это сделало его еще страшнее. Он медленно поднял левую руку. Жасмин скосила глаза и увидела большой нож с окровавленным лезвием. Она отчаянно затрясла головой, молчаливо умоляя не причинять ей зла. Незваный гость издал довольный смешок, приставил острие ножа к низу ее живота, чуть надавил, дернул, вспарывая снизу доверху ткань легкого комбинезона. Он неотрывно смотрел в глаза Жасмин, откровенно наслаждаясь ее ужасом.

Правая рука насильника оторвалась от губ девушки, но теперь к горлу был приставлен нож. Все так же глядя ей в глаза, человек улыбнулся шире и покачал головой, предостерегая: закричишь – умрешь. Жасмин давилась слезами, мысленно умоляя весь мир о помощи и понимая: ее не будет. Почему-то безупречно надежная система безопасности не сработала, никто не знает, что она заперта здесь с убийцей. А родители… Обожгла мысль: кровь на ноже, чья?.. Она знала ответ.