Искусница - Елена Хаецкая

Он выскочил из комнаты вслед за Броэреком. Ножки у него были кривые и коротенькие, но перебирал он ими на удивление быстро.

Деянира осталась в одиночестве. У нее появилась возможность перевести дух и обдумать свое нынешнее положение. Итак, она находится на попечении Тиокана, а тот вскорости передаст ее мастеру — самому никчемному во всей гильдии. И гильдия будет с интересом наблюдать за тем, как юное подмастерье подсиживает наставника. Все этого хотят. Все ожидают этого от нее. Интересно, как она это сделает? А если у нее ничего не получится?

Она вдруг поняла, что будет скучать по Броэреку.

Деянира покачала головой. Она не должна влюбляться. Ни в кого. Ее так называемые чувства к Броэреку — обычная иллюзия, от которой следует избавиться как можно скорее.

Следует рассуждать здраво. Вовсе она не влюбилась. Исключено. Сработал «синдром заложника»: они проделали вместе некий путь, даже опасности преодолевали, вот она и вообразила… Скоро это мимолетное увлечение пройдет без следа.

Она твердо решила быть холодной. Сдержанной. Никто не получит доступа к ее сердцу. Она целиком и полностью сосредоточится на карьере.

А затем — так уж устроена голова Деяниры — в ее мыслях быстро нарисовалась целая история будущей жизни: старая дева за ткацким станком, мастер из мастеров, уважаемая в гильдии особа. Несколько десятков подмастерьев. Маленькая комната, где проходят ее дни. Год за годом, год за годом, пока она окончательно не впадет в маразм, не заболеет и не умрет.

У Деяниры аж похолодело все внутри. И это — все?.. Вся ее судьба в Истинном Мире? Ни приключений, ни путешествий, ни удивительных встреч? С тем же успехом она могла бы устроиться на завод и выйти на пенсию с радиоприемником «Дорогому сослуживцу».

Деянира покачала головой. Нет, разумеется. Работа в гильдии — лишь этап. Очередной этап. Когда она сообразит, как ей быть дальше, она непременно сделает следующий шаг. Возможно, ей надо добраться до Мастеров в Калимегдане. Если втайне иметь в виду запредельно высокую цель, то легче добиваться промежуточных результатов.

Да, продолжала Деянира рассуждать сама с собой, именно: добраться до Мастеров, до троллей из высших. До сородичей Морана Джурича.

И… что?

Что дальше?

Потребовать от них, чтобы они вернули Элли обратно в Канзас, к папе и маме? «Нет места лучше дома»? В сущности, все сводится именно к этому.

— Нет места лучше дома, — проговорила вслух Деянира. Слова эти удивленно повисли в воздухе.

И тут вернулся Тиокан. Он потирал на ходу маленькие ручки, улыбался, что-то бормотал под нос и вообще выглядел очень довольным. Завидев Деяниру в своем креслице, он остановился, словно налетел на невидимое препятствие, потом ахнул, хлопнул себя по бокам и подбежал к девушке, переваливаясь с боку на бок.

— Что ты здесь делаешь? Курица!

— Вы сами велели мне подождать.

— Велел! А ты всегда делаешь то, что тебе приказывают? Курица!

— Не всегда, — сказала Деянира, поднимаясь. — Не кричите на меня. Кроме того, я не курица.

— Ах да, — сказал Тиокан как ни в чем не бывало. — Забыл. Я должен отвести тебя к Дахатану. Бедняга, он обрадуется. Жертвы никогда не догадываются, что их ведут на убой.

— Простите, но кто здесь все-таки жертва? — не выдержала Деянира.

— Ну, это вы с Дахатаном разберетесь, кто из вас двоих жертва, — сказал Тиокан. — Так будет, я думаю, справедливо. Честный поединок. Состязание двух воль.

Дом Дахатана, небольшой и без всяких украшений на фасаде, не слишком-то понравился Деянире. Она все-таки надеялась на более красивое жилище.

Однако выбирать не приходилось. Тиокан втолкнул ее внутрь, и она очутилась в тесной прихожей. Под ногами хлюпало — судя по запаху, там сгнило сено. Дахатан — если только это был он — завозился на верхнем этаже и скоро спустился вниз, крайне недовольный вторжением.

— Я привел тебе ученика, — объявил Тиокан, подталкивая Деяниру вперед. — По-моему, это женщина. Во всяком случае, так она утверждает. Лично я не щупал. В любом случае, она наведет здесь порядок.

Дахатан ничего не отвечал. Деянира почти не видела его и полумраке. Так, неопределенного вида средний человек.

Неудачник, судя по всему, что она о нем слышала до сих пор.

Жуткий неряха.

— А, — вымолвил наконец Дахатан. Судя по замедленной манере говорить, он не то спал, не то пребывал в глубокой задумчивости и до сих пор полностью не очнулся. — Что ж, Гильдии давно следовало об этом позаботиться.

Тиокан хихикнул и ушел, не прощаясь. Деянире показалось, что он растворился в воздухе, таким стремительным и полным было его исчезновение.

— Ученик, выйди на свет, — приказал Дахатан.

Деянира поднялась вслед за ним на второй этаж, где, к удивлению девушки, было светло. Там стоял станок, на котором медленно вызревала большая картина. Сейчас видны были только луговые цветы и ноги лошадей. Очевидно, что до всадников черед дойдет очень не скоро.

Дахатан остановился посреди своей мастерской, и Деянира наконец-то получила возможность рассмотреть его. Среднего роста, темноволосый с крупными залысинами. Лицо даже приятное, если бы его не портило застывшее на нем выражение растерянности.

— Так ты женщина, — сказал он Деянире с таким видом, будто сообщал ей нечто новенькое.

— Не совсем, — ответила Деянира. — Я девушка. — Она произнесла это слово с особым нажимом.

Мастер криво улыбнулся.

— Меня это мало занимает. В одинаковой степени я не люблю женщин и девушек, старух и девчонок. Все ваше племя вызывает у меня отвращение. Но если ты будешь хорошо работать, я постараюсь не обращать внимания на твои юбки.

— По-моему, сейчас на мне штаны, — заметила Деянира. Ей казалось, что это очень остроумно, но мастер скорчил в ответ кислую гримасу:

— Тебе никто не позволит расхаживать по городу в штанах. Так что подбери себе соответствующую одежду и принимайся за работу. Видела, в каком состоянии прихожая?

Так что пришлось Деянире шить себе новые перчатки…

Ладить с Дахатаном оказалось гораздо проще, чем она предполагала. Этот человек унаследовал мастерскую и место в гильдии от отца и деда и, поскольку руки у Дахатана не лежали вообще ни к одному из возможных ремесел, не счел нужным переучиваться. Гобелены — так гобелены. Это занятие давалось ему так же плохо, как и любое другое. Он создавал по одному сносному изделию в два-три года, и гильдия, сочтя, что избавляться от Дахатана хлопотней, чем терпеть его в своих рядах, каждый раз подтверждала его квалификацию.

Учеников у этого мастера, по понятной причине, не было, а какие возникали — те надолго не задерживались. Деянира оказалась первой, кто взялся за Дахатана всерьез. Она начала с того, что навела в доме немыслимую чистоту и поддерживала порядок с рвением, если не сказать — с яростью. Дахатан вяло подчинялся заведенным ею порядкам. Он даже выдавал Деянире деньги, не спрашивая, на что она намерена их потратить.