КлаТбище домашних жЫвотных - Стивен Кинг

Сквозь песню ветра Луис расслышал тихий стук камня о камень. Оглянувшись, он увидел, что Джад, сидя на корточках, отбирает самые большие камни, которые Луис выкопал из земли, и складывает их в кучку.

— Тебе для пирамиды, — пояснил он, заметив, что Луис на него смотрит.

— Ага, — кивнул Луис и вернулся к работе.

Он вырыл могилу шириной фута два и длиной фута три — проклятый кот разместится с комфортом, подумал он, — и когда ее глубина достигла тридцати дюймов, а кирка начала высекать искры почти при каждом ударе, спросил Джада, не пора ли остановиться.

Тот подошел и бегло глянул на яму:

— Вроде нормально. Но тут я тебе не советчик. Ты сам должен решить.

— Теперь вы мне можете сказать, для чего мы все это затеяли?

Джад улыбнулся едва заметной улыбкой.

— Микмаки верили, что это волшебное место, — сказал он. — И этот холм, и весь лес от болота на севере и востоке. Они устроили здесь могильник и хоронили своих мертвецов, вдали от всего. Другие племена держались отсюда подальше… пенобскоты всегда говорили, что в этих лесах обитают духи. А потом то же самое говорили и торговцы пушниной. Думаю, кто-то из них видел огни на болоте и принял их за духов. — Джад улыбнулся, и Луис подумал: Это совсем не то, о чем ты сейчас думаешь. — А потом даже сами микмаки перестали сюда приходить. Один из них утверждал, что видел здесь вендиго и что земля испортилась. Они тогда устроили по этому поводу большое шаманское заклинание… то есть так мне рассказывал старый пьяница Стэнни Би, как мы все называли Стэнни Бушара, а Стэнни Би любил приврать. Чего не знал, то выдумывал.

Луис, помнивший только, что вендиго — это какой-то дух северной страны, спросил:

— А земля правда испортилась? Вы сами как думаете?

Джад улыбнулся — во всяком случае, его губы слегка

скривились.

— Я думаю, это опасное место, — тихо проговорил он. — Но не для кошек и собак. И не для хомячков. Давай, Луис. Похорони свое животное.

Луис опустил в яму пакет с телом Черча и медленно забросал его землей. Теперь он чувствовал усталость. Ему было тревожно и зябко. Стук комьев земли о полиэтилен звучал угнетающе, и хотя Луис не жалел о том, что пришел сюда, ощущение душевного подъема пошло на убыль, и ему хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Им еще предстояла долгая дорога домой.

Стук земли становился все глуше, а потом и вовсе затих — теперь комья ложились поверх других комьев с глухими, мягкими хлопками. Луис бросил в яму последнюю порцию земли (никогда не хватает, вспомнились ему слова дяди, владельца похоронного бюро, сказанные, наверное, тысячу лет назад, вынутой из ямы земли никогда не хватает, чтобы засыпать могилу полностью) и повернулся к Джаду.

— Теперь сложи пирамиду, — сказал старик.

— Послушайте, Джад, я устал и…

— Это же кот Элли. — Голос Джада был тихим, но непреклонным. — Она хотела бы, чтобы ты все сделал правильно.

Луис вздохнул:

— Да, наверное.

Сооружение надгробия из камней, которые Джад передавал Луису по одному, заняло еще десять минут. Когда все было готово, над могилой Черча стояла низенькая коническая пирамида, и Луис почувствовал вполне ощутимое удовлетворение от проделанной работы. Маленькая каменная пирамида среди других пирамид в лунном свете — это казалось единственно правильным. Скорее всего Элли никогда ее не увидит — Рэйчел хватил бы удар при одной только мысли о том, чтобы вести дочь на старое индейское кладбище, да еще через болото с зыбучими песками, — но сам он ее видел, он ее сделал, и это было хорошо.

— Они почти все развалились, — сказал он Джаду, поднимаясь и отряхивая колени. Теперь ему удалось разглядеть, что повсюду валяются кучки камней от рассыпавшихся пирамид. Но Джад проследил за тем, чтобы он построил свою пирамиду только из тех камней, которые сам выкопал из земли, когда рыл могилу.

— Ну да, — отозвался старик. — Я же тебе говорил: место старое.

— Теперь все? Мы закончили?

— Да. — Джад похлопал Луиса по плечу. — Ты все сделал как надо, Луис. Я знал, что ты справишься. Пойдем домой.

— Джад… — снова начал Луис, но Джад лишь подхватил кирку и направился к ступеням. Луис взял лопату и поспешил за стариком — не бегом, а быстрым шагом, чтобы сберечь дыхание. Он оглянулся лишь раз, однако каменная пирамида, под которой покоился кот его дочери Уинстон Черчилль, уже растворилась в сумраке, и Луис не смог ее разглядеть.

Мы просто прокрутили пленку назад, устало подумал он, когда какое-то время спустя они вышли из леса на поле за его собственным домом. Луис не знал, сколько сейчас времени; он снял часы, когда прилег вздремнуть днем, и они так и остались на подоконнике у кровати. Он знал только, что совершенно измотан, убит, выжат как лимон. Такой усталости он не испытывал с тех самых пор, когда работал мусорщиком в Чикаго — в старших классах, во время летних каникул лет шестнадцать-семнадцать назад.

Они вернулись той же дорогой, что шли туда, но у Луиса стерлись почти все воспоминания об этом походе. Помнил, что споткнулся на куче валежника, в голове мелькнула безумная мысль о Питере Пэне — о Боже, я растерял все счастливые мысли и сейчас упаду, — но его поддержала надежная, твердая рука Джада, а через пару секунд они прошли мимо места упокоения котика Смаки, и Трикси, и Марты-Нашей-Любимой-Кральчихи и вышли на тропу в той части леса, где Луис бывал не только с Джадом, но и со всем своим семейством.

Еще он помнил, что размышлял по дороге о сновидении с участием Виктора Паскоу, во время которого ходил по лесу, но никак не мог уловить связь между тем ночным походом и этим, сегодняшним. Еще он думал о том, что это было опасное приключение: не в мелодраматическом смысле романов Уилки Коллинза, а в очень даже реальном. То, что он насажал на ладони волдыри в состоянии, близком к снохождению, — это еще полбеды. Ведь он мог убиться на том валежнике. И Джад тоже. Такие поступки никак не вяжутся со здравым смыслом. Смертельно уставший Луис объяснял это растерянностью и огорчением по поводу смерти питомца, которого любила вся семья.

И уже скоро они были дома.

Они молча прошли через поле и остановились у подъездной дорожки к дому Луиса. Ветер выл и стонал. Луис молча протянул Джаду лопату.

— Пойду-ка я тоже домой, — наконец сказал Джад.

А то Луэлла Биссон или Рути Паркс привезут Норму, и она удивится, где меня черти носят.

— А сколько времени? — спросил Луис, изумленный, что Нормы еще нет дома; судя по его состоянию, сейчас должно было быть далеко за полночь. — У вас есть часы?