Необыкновенные приключения Синего человека - Луи Буссенар

— Быть может, огонь остановит это полчище.

— Вперед!

Близость мучительной смерти придала изможденным людям силы. Ничего не видя, ни о чем не думая, они бросились бежать.

Проклятье! Дорогу им неожиданно преградила река. Она стремительно несла свои желтые воды меж высоких, обрывистых берегов. Нырять здесь не решился бы, пожалуй, и самый искусный пловец.

Но за спиной полыхал огонь! За спиной наступали муравьи!

Языки пламени понемногу опадали. Дым становился черным. Запахло гарью. Огонь оказался бессилен перед насекомыми. Это было настоящее муравьиное наводнение. Миллиарды их погибли в огне, а новые миллиарды шли и шли по углям, по трупам себе подобных. И шествию не было конца. Черное, курящееся еще пять минут назад болото вновь зашелестело желтыми сухими листьями, неумолимо надвигавшимися на людей. Нельзя было без содрогания слышать этот звук.

Надо что-то делать. От ужасной смерти их отделяло несколько мгновений.

Первым тишину прервал Феликс.

— Я думаю, друзья, что мы пропали. Жан-Мари, ваш револьвер с вами?

— Да, месье.

— Прекрасно! Я хотел бы попросить вас об одной услуге. Ведь вы не откажете мне?

— Слово бретонца! Что нужно делать?

— Когда муравьи начнут терзать нас, я на прощание обниму всех, а потом, пожалуйста, пристрелите меня.

ГЛАВА 10

Кое-что об алжирской саранче. — Опасные малютки. — Кровожадность санбасов. — Туннель под водой. — Передышка. — Чудо-строители. — Муравьиный ход. — На пути миграции. — «Дорога Дьявола». — На верхушку дерева. — Пещера. — Над пропастью. — Головокружение. — Крик ужаса. — Исчезновение Синего человека.

Одно из самых страшных бедствий Алжира — саранча[147]. Ежегодные набеги этих прожорливых насекомых приносят неисчислимые убытки. Казалось бы, какую опасность может представлять для человека малюсенькая летающая кобылка? Чтобы ее прокормить, достаточно одного колоска. Но стаи саранчи — это поистине катастрофа.

Нашествия миллионных, миллиардных полчищ случаются в этих местах довольно часто. Там, где они прошли, не остается ни травинки, ни листочка.

Огромные стаи насекомых, словно грозовыми тучами, застилают солнце и небо. И на землю спускается тьма. В период миграции[148] прожорливые твари пролетают двадцать пять — тридцать километров в день, издавая глухой, шелестящий звук, похожий на шум водопада. Саранча поднимается в воздух при свете дня, а с заходом солнца садится на землю, чтобы на рассвете вновь улететь.

Горе тому полю, где приземлилась стая. За несколько минут миллиарды челюстей уничтожат посев, как будто тут ничего никогда и не росло. Только что на этом месте зеленел луг или колосился хлеб, и вот уже насколько видит глаз, вокруг лишь серая сухая земля — настоящая пустыня. Где росли роскошные тропические деревья, останутся торчать, словно метлы, только черные обглоданные ветки.

За минуту саранча разоряет миллионы алжирцев.

Однако саранча, по крайней мере, не приносит физических страданий людям и животным. Человек рядом с ней ничем не рискует. Саранча — из убежденных вегетарианцев. Животные ее абсолютно не интересуют. Поэтому можно сказать, что при всех несчастьях, приносимых ею, алжирцам все же повезло. А вот в Новом Свете существуют другие, еще более многочисленные и опасные насекомые.

Вообще, в этой загадочной Южной Америке все необыкновенно: размеры больше, краски ярче, глушь таинственней. И даже у самых ничтожных тварей зверский темперамент. Они опасны для человека, будь он туземец или пришлый. Кто не слышал о мучениях, которые приносят путешественникам москиты?[149] Укусы невидимых жал настолько болезненны, что местные жители прозвали москитов «огненными мухами». А клещ? Это микроскопическое существо впивается в ноги, свободно проникает сквозь одежду, откладывает под кожей свои яйца, принося человеку невыразимые страдания. Если этого паразита вовремя не заметить, недолго и ноги лишиться.

Есть еще голубая мушка, что откладывает яйца в носоглотках спящих людей. Личинки выводятся почти сразу. Они проникают в дыхательные пути, разрушают бронхи, и бедняга погибает в ужасных муках.

А те муравьи, от чьих укусов на теле появляются волдыри, словно тебя ошпарили кипятком?..

Но от москитов еще можно спастись, прибегая к разного рода предосторожностям. Если будешь достаточно внимателен, то избежишь и встречи с клещом. И голубая мушка попадается не слишком часто, а муравей-кипяток — насекомое и вовсе редкое.

Одним словом, со всеми этими тварями человек может бороться, от всех от них можно так или иначе защититься.

Другое дело большие муравьи, те самые, которых гвинейцы называют маниоковыми, а бразильцы нарекли санбасами. Это, пожалуй, самые грозные и опасные из существующих на земле насекомых. Не менее прожорливые, чем алжирская саранча, санбасы рады любой растительности, губя все на своем пути, будь то живой лес, валежник, саванна[150] или плантация.

Но самое страшное, что они — всеядны. Их челюсти пережевывают буквально все: кожу, одежду, бумагу, навоз, табак, а главное — мясо.

Встреча с этими ордами, опустошающими все вокруг, смертельна для любого живого существа — кровожадные агрессоры в мгновение ока оставят от него один голый скелет. Для того чтобы кусочек за кусочком съесть крупного тапира, им понадобится времени меньше, чем нам для описания этой картины. Пятнадцатиметровая змея для них все равно, что земляной червяк. А ведь она способна целиком проглотить обезьяну.

Каждый муравей — частица организованной массы. Крошечные челюсти-кусачки беспрерывно что-то пережевывают, производя при этом еле заметный звук. Но когда челюстей миллиард, то впечатление такое, будто на землю разом обрушился град.

Бегство, только немедленное бегство — единственное спасение от санбасов. Даже огонь, как мы видели, не способен остановить движение многокилометровой орды.

Между тем у этих насекомых нет крыльев. Каким же образом удается им преодолевать реки, во множестве встречающиеся на пути?

Способ этот поистине замечателен и демонстрирует, чего можно достигнуть сообща.

Пятерка наших друзей и их верный пес оказались меж двух огней. Впереди — непреодолимая река. Позади — шуршащий, смертоносный рой, сплошь покрывающий землю. Еще несколько мгновений, и муравьи растерзают путешественников.

— Ну что ж! Готов ли ты, Жан-Мари, выполнить свое обещание? Думаю, время пришло.

— Но, месье, — промямлил бывший сержант, — это выше моих сил.