Мийол-ученик 2 - нейтак

устраивают крайне редко, за первым кольцом обычно идёт продолжение переговоров – второе и последующее кольца, общим счётом до семи.

Согласовать все условия, впрочем, стараются раньше, потому что какую бы формулировку ни использовала вызываемая сторона в конце седьмого кольца, та и считается окончательной.

– Каковы ваши претензии к вызову? – спросил Каремитул.

– Меня не устраивает отягчающая ставка. Принести извинения при проигрыше я готов. Но вот унижаться – нет.

– И всё?

– Если не менять формулировку вызова – всё.

– И в случае, если отягчающая ставка понизится до простых извинений…

– …я готов снизить накал поединка. Скажем, до третьей крови.

Прямые бои ранжировались по наносимому ущербу на семь стадий или классов. Основные градации: бескровный (победа и поражение определяются по, например, истощению ресурса защитных артефактов: кто первым добился возможности ранить противника – тот и выиграл), до первой крови (лёгкого ранения), до третьей крови (трёх лёгких ранений, причём суммарно для обоих бойцов: если кто-то ранен дважды, но успел перед тем ранить противника – это достойный проигрыш), до пятой крови (средние ранения), седьмой крови (тяжёлые, но не калечащие раны), до увечья… ну и до смерти.

Фактически сказанное Мийолом можно было понимать так: «Разница между извинением и унижением для меня равна разнице между почти что дружеским спаррингом с лёгкими травмами и суровым месивом, после которого проигравшему даже встать трудно».

– Не лучше ли снизить ещё немного? – спросил эн-Кордрен.

…а ещё среди всех пятнадцати боёв, проведённых Каремитулом, никогда не фигурировали даже дуэли до третьей крови. Те, что с заменой – и те шли до первой.

Что призыватель отлично помнил.

– Я уже снизил накал до самого минимума возможного, – сказал Мийол. – Драться из-за оскорбления имени Кордрен словом и действием вполсилы, чисто формально – само по себе в чём-то оскорбительно. Да и тратить драгоценное время, чтобы выйти, немного покривляться на публике и вернуться к обычным делам… я ценю себя и своё время. А вы?

– Раз для вас это такой серьёзный вопрос, – закаменел Каремитул, – почему бы не повысить ставки? Насколько я помню, ваша… сестра, – обращение «уважаемая» проглочено, как незадолго до того она сама проглотила его, говоря о Дехире, – хвалилась собственноручно сделанной яхтой. Так уж совпало, что и у меня есть собственноручно сделанная личная яхта.

– Предлагаете в качестве дополнительного условия передачу победителю права собственности на яхту проигравшей стороны?

– Да. Согласны?

– Надо полагать, – слегка улыбнулся Мийол, – тут будут дополнительные условия для дополнительного условия.

– Верно, будут. Так как поделке эксперта не сравниться с работой подмастерья, предлагаю для выравнивания ставок изменить ещё кое-что.

– Слушаю.

– Не «простое оружие и чистая магия», а «простое оружие и чистые чары».

– Говоря проще, вы хотите, чтобы я не использовал катализаторы призыва? Лишился своего основного преимущества, предоставляемого специализацией?

– Бой артефактора и призывателя, когда первый не может пользоваться артефактами, а вот второй использовать призывы может, нельзя назвать честным.

– Резонное замечание. В чистом боевом чародействе не специализируется никто из нас, тем самым положение как бы выравнивается… как бы.

– Чем вы недовольны?

– Я ни разу в жизни не использовал заклинания прямого урона. А вот вы…

Заканчивать Мийол не стал. Намёк на три дуэли Каремитула, в ходе которых тот применял такие заклинания достаточно активно, вышел более чем ясным и без того.

– Выдвигайте встречное предложение.

– А ставку в виде яхты вы отзывать не хотите?

– Нет.

– Тогда предлагаю бой «простым оружием и чистой магией», но при этом ещё и со взаимно согласованным списком защитных артефактов.

– А взаимно согласовать список катализаторов призыва не хотите?

– Почему нет? Если вы предложите нечто существенное, я даже готов продемонстрировать действие Усиленного Призыва Существа.

– Нечто существенное?

– Например, ответная демонстрация заклинаний, которые станете использовать в дуэли вы.

– А время на подготовку останется тем же?

– Да. Три минуты.

– Значит, вы сможете использовать десяток катализаторов, призвав любое существо из этого десятка, заранее зная мой список заклинаний и защитных артефактов – но какое именно и с каким точно усилением, мне останется лишь гадать?

«Похоже, Каремитул выучил первое правило подготовки к бою и про любимое заклинание своего противника выяснил всё возможное…»

– А вас это не устраивает? – словно бы изумился Мийол.

– Конечно, нет!

– Тогда жду вашего ответного предложения.

…Провожая сестру до общежития АЛА на рикша-ролле, призыватель поинтересовался:

– Ну и зачем тебе эта возня? Только без твоих обычных фокусов, я и так устал торговаться. Этот эн-Кордрен словно не в клане рождён и воспитан, а в торговой гильдии.

– Да, битва умов предваряет битву мечей, – покивала Васаре. – Заметил, как он тебя ближе к концу зауважал?

– Скорее, он зауважал меня после давления аурой.

– Это само собой, но сила – ещё не всё. Без ума ею не распорядишься, а ты доказал, что с умом у тебя тоже всё отлично. Я прям вся изгордилась!

– Зубы мне не заговаривай. И ответь на вопрос.

– А ты сам будто не понимаешь…

– Что я понимаю, то моё дело. Мне именно твоё понимание интересно. И твои интриги.

– Ну так я же в твою пользу интригую.

– Это теперь так называется?

– Да, – на младшую-любимую снизошёл редкий стих полной серьёзности. – Во-первых, жить в Лагоре и не участвовать в дуэлях… можно на самом деле. Если сидеть в мезонете, никуда не высовываться, угасить любые амбиции, забыть про перспективы. Но тебя ведь это не устроит. И меня это не устроит. Статус подмастерья и базилара – только ступень, одна из. На пути вверх придётся так или иначе задевать чужие интересы. А значит – драться. Хорошо бы именно на дуэлях, по правилам. Создавая репутацию.

– А во-вторых?

– А во-вторых, надо поставить себя достойно. И тебе, и мне. Я, кстати, рассчитывала, что этот мелкий фуск, Дехир, сам меня вызовет. Но и так неплохо вышло; даже, наверно, лучше, чем в исходном плане. Помнишь, что отец говорил? Три вещи определяют человека, как ничто иное…

– …его дела, его друзья, его враги, – подхватил Мийол.

– Дела определяют натуру и устремлённость, друзья показывают, за что и за кого человек стоит, – закончила Васаре, – а враги дадут понять, против чего и с кем он борется. Поэтому – и