Четыре крыла - Татьяна Юрьевна Степанова

и с размаху всадила ему в накачанный грудной бицепс! Брызги крови на белых подушках. Он выдернул вилку из груди, швырнул бутылку просекко об стену. А она опомнилась, по-бабьи – деревенски взвыла, заголосила: «Прости! Прости меня!» Кинулась к нему на грудь слизывать кровь горячечными поцелуями, шепча о сумасшедшей любви к нему. Она в тот миг испугалась своего скрытого врожденного садизма, управлявшего ее натурой и диктовавшего совершать поступки, о которых ей приходилось жалеть.

– И я стала жертвой доноса? Вася вам на меня настучала? – спросила она бесстрастно Клавдия. – Неудивительно. Старую собаку не выучишь новым трюкам. Если подлость – вторая натура у рваной суки.

– На допросе в полиции Василиса повторит свои показания, – заметил Клавдий. А Макар вновь поразился: куда делся интеллигентный тон Дрыновой, едва речь зашла про Васю Моревну?

– Ну, до ментов пока далеко, – усмехнулась Анна Дрынова. – Вы не пугайте меня полицией. Мы же воспитанные образованные люди. Не опричники-плебеи, быдло… Вам, Мамонтов, ради вашего отца-ученого, чьи книги мне чрезвычайно нравятся, и вам, Макар, ради вашего покойного батюшки – Иерусалимского Прометея с Благодатным огнем и вас самого, нашего русского Чайльд Гарольда, я отвечу максимально честно. Я бы никогда не причинила зла Игорю. Я его любила. Но он меня предал.

Манера ее речи… столь изменчивая, парадоксальная, непредсказуемая, ее интеллект, изысканность метафор и… тщательно завуалированный цинизм. Макар удивлялся Анне Дрыновой все больше и больше.

– Когда вы виделись с Игорем в последний раз? – спросил он.

– В тот жуткий вечер в том ужасном месте – в клубе «Малый». Я в его двери больше ни ногой.

– А когда вы познакомились с Адонисом и стали встречаться? – спросил Клавдий тоном «настоящего бывшего полицейского».

– Вы задаете очень личные вопросы, – ответила им Анна Дрынова. – Среди знакомцев Игоря я вас не помню, он до вашего круга недотягивал, несмотря на все потуги казаться столичным креативщиком. Ему банально не хватало образования. Значит, вы его ищете за компанию с тем, другим молодым человеком, ударившим меня в клубе «Малый» по лицу. Но в качестве кого?

– Паренек пахал в подсобке и в баре клуба, его имя Руслан. Патроны клуба купились на его фамилию Карасев, они сплошь русофилы, а он наполовину татарин по матери. Если бы они знали, его бы, наверное, не наняли. Его мать простая уборщица. Он спас Игоря от отморозков с битами, подосланных – не вами ли, Анна Ильинична? – Клавдий созерцал Анну Дрынову. – И заступился за него в публичной разборке, затеянной вами. Его матери некому помочь в розысках. И мы взяли на себя смелость поиграть в частных детективов.

– Вы оба в ролях графа Монте-Кристо и Жана Вальжана, а пропавший сын уборщицы – бедняжка Козетта. Идеалы детства – моего, не вашего, я вас гораздо старше, – улыбнулась Анна Дрынова, моргая наивно и мило белесыми ресницами. – Сын вашей уборщицы врезал мне по физиономии, едва не выбил зубы. Я страдала от боли. Он меня унизил и опозорил.

– Это вы их убили? Руслана из мести, а своего любовника Адониса из ревности? – произнес Клавдий нарочито спокойным тоном.

– Совсем больные, ребятки, да? – Анна потянулась к самовару, отвернулась. Макару показалось – она намеренно прячет от них лицо, хотя выражение на нем вроде прежнее, или нет? Тени в саду от набежавших туч… Где-то уже бушует непогода, но в Шишкином Лесничестве пока лишь пасмурная мгла…

– Я никого не убивала, – заявила Дрынова.

– Ваш любовник пропал, а вы его даже не ищете, – продолжал давить Клавдий.

– Они уходят. Встал, отряхнулся – и след простыл. У меня есть женская гордость. После случившегося в «Малом» я его видеть не желаю, но… я никого не убивала. А насчет нашего с ним знакомства – я действовала тогда целиком в интересах Васьки. Землю рыла в поисках для нее молодых здоровых мужиков, она меня задолбала просьбами. Я ведь практически завязала с рекламой, съемки мало дохода приносят. Сосредоточилась на бизнесе своего агентства для моделей, актеров, оперных певцов, шоу-бизнеса. Нам с братом надо платить по счетам. Мы с Игорем познакомились перед Новым годом. Он увидел на сайте агентства объявление о наборе моделей, прислал резюме, мы встретились. Я его направила к Васе в бутик. А он…

– Что сделал Адонис? – спросил Клавдий.

– Он ко мне сразу подкатил, – ответила Анна. – Я не имею привычки вешаться на шею первому встречному, тем более моложе возрастом. Но Игорь оказался настойчив. Он не давал мне проходу, преследовал меня. Мы начали встречаться, и со мной произошел неожиданный казус – я в него влюбилась. Но вскоре поняла: я у него далеко не единственная. Он спит и с Васькой, а нам обеим изменяет еще с целой толпой прелестниц. Вася вас надоумила искать его у меня, а я говорю – ищите его у нее, если он жив, или же у других его телок. Про сына вашей уборщицы я вообще ничего не знаю. Впервые его имя услышала от вас. И не забывайте – это он поднял на меня руку. И я оставила инцидент без последствий, не обратилась в полицию.

– Любопытно почему? – наигранно удивился Клавдий. – Вас же избили в клубе.

– Любопытство – грех, Мамонтов, – ответила Анна Дрынова. – Я не желала усугублять скандал. Бабы, стиснув зубы, терпят, когда мужики лупят их словно сидоровых коз, ох же эти традиции, да?

– Игорь явился в тот вечер в клуб, где уже подвергся нападению и еле спасся. Другой бы обходил «Малый» стороной, он – нет, – заметил Макар. – Я считаю, пришел на встречу с кем-то. Кому не мог отказать. Вам или вашей подруге Василисе?

– Ко мне он прилетел, мой голубь сизокрылый, опять в мое окно он властно постучался, – тихо процитировала свои стихи Анна. – Он мне написал в ватцап. Про нападение словом не обмолвился. Мужик ведь. Я со стороны узнала, гораздо позже. Игорь мне сказал: «Хочу тебя видеть, умираю без тебя. Аннушка, приходи…» Он собирался вернуться ко мне.

– Но в тот вечер он танцевал с Василисой, – возразил Клавдий. – А вы его попытались у нее на танцполе отбить. Расцарапали ему щеку до крови. Ударили его. А ее стукнули сумочкой и вцепились в волосы.

– Ничего подобного. Кто вам сказал? Васька? Она бессовестно врет! – воскликнула Анна. – Она алкоголичка и лгунья. Она у себя на участке шляется пьяная голышом на глазах наших соседей, – Аня-Мордоворот с наслаждением стебала подружку. – И вы доверяете ее словам?

– Шале стоит на отшибе, – Макар кивнул на сосны. – И забор пять метров. Кто ж наблюдает ее домашний треш?

– Все наши шишкинцы! С пруда! – выпалила Дрынова. – А в тот вечер мы с Игорем разговаривали, выясняли отношения, целовались, собирались уже ехать ко мне, но она подлетела пьяная, злобная и потащила его на танцпол. Словно он ее невольник! И я не выдержала. Я же люблю его! И он мой! Это она первая начала меня бить.

– Но вы обе накинулись на Адониса с кулаками, и ваш брат ввязался в драку, – напомнил Клавдий. – Игорю даже пришлось звать на подмогу Руслана Карасева.

– Я лишь защищалась, – отрезала Анна и умолкла, видно, поняла – лучше промолчать, а то запутаешься окончательно.

Макар с горечью подумал: никогда им не установить точно все детали происходившего в «Малом» в тот вечер. Без видеозаписи с камер просто невозможно ничего понять. Они опираются на показания Карамазова, но его слова тоже сбивчивы и противоречивы. А обе пассии Адониса явно лгут. Допросить бы гостей или персонал, но они ж с Клавдием не полиция, им никто ничего не скажет.

– Игорь сначала изменил мне, – Анна, собравшись с мыслями, решила – надо пояснить ситуацию, а то история выглядит подозрительно. – Он начал мутить с Васькой, и она от него залетела по пьянке. В ее-то возрасте ребенок! Кто родится у старой алкоголички? Игорь был шокирован и… он вернулся ко мне. Но мы поссорились. Он ушел к ней. Однако его тянуло ко мне, и он снова возник на моем горизонте. Васька беременная спятила от ревности и наняла уголовников, чтобы те изуродовали его внешность. Проучили. В «Малом» в тот вечер она, наконец, уразумела – она с дитем Игорю на фиг не нужна. Он ее окончательно бросил. Выводы делайте сами.

– Нет, нам ваши выводы интересны, Анна Ильинична, – объявил Клавдий. – И?

– Если он и правда пропал, и его нет в живых, Васька его убила. А ваш сын уборщицы… У него, кстати, удар боксерский, я на себе испытала, просто