Между двух огней - Ольга Егорова

Или – вишни?

Инга с интересом рассматривала появившуюся вскоре после телефонного разговора на пороге квартиры подругу. На ту, что постоянно присутствовала рядом с Ингой на фотографиях в семейном альбоме, она была похожа и непохожа. Черты лица и стрижка – та же, все легко узнаваемо. Но на фотографиях Марина была какой-то незапоминающейся, второстепенной, можно даже сказать – серенькой.

А в жизни… В жизни это была девушка с такой мощной энергетикой, которой могла бы позавидовать космическая ракета. Если бы, конечно, космическая ракета была способна на зависть. И эта энергетика, не видимая на фотографиях, преображала ее до неузнаваемости, делая ослепительно яркой, сверкающей, необыкновенной…

«Харизма», – подумала Инга через секунду после того, как открыла дверь.

Едва переступив порог, Марина стиснула ее так, что у Инги захрустели косточки. Такой хватки от субтильной с виду барышни ожидать было никак нельзя. Не сдержавшись, Инга тихонько ойкнула.

– Черт, наконец-то! – чмокнув в щеку еще не успевшую прийти в себя Ингу, Марина быстренько сбросила меховую куртку и короткие замшевые полуботинки. По хозяйски открыла дверцу шкафа, отыскала на нижней полке мягкие розовые тапочки, которые оказались ей совсем не по размеру, и махнула рукой, приглашая Ингу в комнату.

Не прошло еще и минуты с начала их общения, а Инга уже готова была расцеловать эту сумасшедшую Марину. В глубине души она ждала чего-то совсем другого. Чего-то более привычного – например, ставшего уже традиционным при встрече восклицания «О господи, Инга!». Осторожных реплик, осторожных движений, понимающих взглядов.

Ничего такого не было и в помине.

– Нет, ты представляешь, – затараторила Марина, удобно расположившись на том самом диване, где вчера сидела грустная Инга и смотрела футбол. – Ты можешь себе представить, что он мне сказал?! Он сказал, что тебя сейчас лучше не беспокоить! Что лучше подождать, пока ты привыкнешь! Что сейчас тебе лучше лишний раз не встречаться ни с кем… Ни с кем – заметь, значит, и со мной – тоже! И, в общем, всякую такую ерунду нес без конца… Но ты ведь знаешь, с ним спросить бесполезно! Если ему что в голову втемяшилось… Охраняет тебя, как тигр! Попробуй, подойди – полголовы сразу откусит! Ой, Пашка! Ну что с ним делать? Ну почему он такой ненормальный?

Инга молчала, понимая, что все эти вопросы риторические, ответа на них от нее никто не ждет. Только улыбалась и слушала.

– А ты, – продолжала Марина все с тем же серьезным, немного хмурым, лицом. – Ты тоже хороша. Раньше, что ли, позвонить не могла? Телефон, что ли, забыла?

На этот раз Марина сделала паузу. Видимо, ответ на вопрос все же подразумевался.

– Забыла. Ты не знаешь что ли, что со мной случилось?

– Ой, да знаю, знаю я все! – замахала руками Марина. – Так записная книжка тебе на что? Взяла бы записную книжку, посмотрела бы, какой там у меня номер, раз ты его забыла, да и позвонила бы сама уже давно! Ну что, неужели так трудно догадаться было, а?

Инга снова промолчала.

– Слушай, неужели правда? Поверить не могу… И представить не могу даже! Ты что, совсем меня не помнишь? Вообще? Ни чуточки, ни капельки?

– Ну разве только капельку, – рассмеявшись, солгала Инга. Физиономия у подруги была такая расстроенная, что ей пришлось решиться на маленькую ложь.

– Вот видишь, – торжественно провозгласила Марина. – А я что говорила? Я ему говорила – она меня вспомнит! Сразу, как только увидит! Нет, он меня не слушал! Говорит, если уж она не помнит меня… Меня! Инга, а ты что, правда не помнишь своего Петрова?

– Не помню, – подтвердила Инга. – Хотя… Как тебе сказать. Сначала мне казалось, что не помню. А теперь кажется, что помню. Наверное, я просто уже привыкла к нему. И ко всему уже привыкла… Почти ко всему.

– Ерунда, – заключила Марина, беспечно махнув рукой. – Прорвемся. Главное, жива осталась. Петров сказал, там машина просто всмятку… Даже по телевизору показывали, в хронике дорожных происшествий… Я не видела… Ты ведь вообще погибнуть могла.

– Могла, – согласилась Инга. – Чудом жива осталась.

– Бедная ты моя девочка. Ну да ладно, все в прошлом. В следующий раз будешь осторожнее на дорогах! Я тебе, кстати, говорила, что эти твои гонки до добра не доведут!

– Гонки? Какие гонки?

– Те самые, – усмехнулась в ответ Марина, – которые ты так любишь на дорогах устраивать! И это тоже забыла, да? Для тебя скорость – что для наркомана доза!

– Забыла, – кивнула Инга.

Эта новая, незначительная на первый взгляд подробность из ее прошлого показалась ей очень обнадеживающей. У неосторожного водителя ведь всегда гораздо больше шансов попасть в ДТП. А если она была, как утверждает Марина, неосторожным водителем, если любила бешенные гонки по трассе – получается, могла сама, по собственной вине и по собственной глупости, создать аварийную ситуацию. Может быть, тормозная система вообще была ни при чем?

– Дырявая твоя голова, – донесся голос подруги.

– Дырявая, – подтвердила Инга. – Как решето.

– Ну ничего. Память – это вообще ерунда. Знаешь, я тебе даже немножко завидую. У меня башка наполнена кучей всякого хлама… Столько всего забыть хочется, а не получается! Не выкинешь не фига из памяти, как ни старайся… А у тебя – чистый лист. Рисуй себе, что хочешь…

– Думаешь, это так просто? – грустно усмехнулась Инга. – Рисовать, что хочешь, не получается. Я пробовала. Не рисуется. Не хочется никаких фантазий, хочется правдоподобия.

– А Петров твой? Рыцарь влюбленный без страха и упрека? Что же он тебе не помогает… рисовать это правдоподобие?

– Он помогает. Но у него, знаешь, не очень хорошо получается.

– Что так?

– Он… понимаешь, он слишком сильно меня бережет, – издалека начала Инга. – Он боится меня расстроить, боится…

– Боится, боится! – передразнила Марина. – Можешь дальше не объяснять. Я прекрасно знаю твоего Петрова. Носится с тобой, как курица с золотым яйцом. Боится…

– Он меня любит, – вступилась Инга. Ей почему-то вдруг стало жалко Павла и немножко неприятно из-за того, что Марина над ним насмешничает.

– Любит, любит, кто бы в этом сомневался. Да и вообще он хороший. Это я так, по привычке, ворчу на него. А на самом деле твой Петров огурец! Его клонировать надо! Каждой тетке на всем земном шаре по одному Петровскому клону – и все тетки счастливы и веселы! Вечный праздник!

Инга фыркнула. Ну до чего она все-таки смешная, эта Марина Позднякова!

– Пойдем чай пить, – предложила она подруге. – Или, если хочешь, у меня вареники есть. Хочешь вареников?

– Петровского производства? – с сомнением в голосе поинтересовалась Марина. – Или полуфабрикат какой?