Дерзость - Фарид Фазлиахметов

В протопленную печь хозяйка поставила хлеб, и по теплой избе поплыл неотразимо приятный запах, знакомый каждому, кто жил в деревне. Этот запах самой что ни на есть мирной жизни уносил далеко от войны, успокаивал и убаюкивал. Ребята, расположившись кто на полу, кто на лавках, задремали. Никто, конечно, не разувался и не раздевался.

Но долго отдыхать нам не пришлось. В хату вбежал взволнованный часовой:

- Тревога! К хутору идут немцы!

Я бросился к крыльцу и увидел на расстоянии не более двухсот метров развернувшуюся цепь гитлеровцев. Их было много, не меньше сотни. Гитлеровцы, видимо, рассчитывали прихлопнуть нас на хуторе, и это им почти удалось. Поздно обнаружили врага часовые, поздно...

Мы выскочили во двор. С флангов тут же открыли огонь два вражеских пулемета, у надворных построек стали рваться мины. Наше спасение - лошади. Они стояли запряженные, чтобы в случае опасности не канителиться с упряжью. Но, испуганные взрывами мин и стрельбой, лошади сорвались с привязей.

С большим трудом нам удалось вывести за ворота несколько подвод, и, рассыпавшись веером, мы погнали лошадей в сторону леса. Хорошо еще, что снега было мало и сытые кони быстро уносили нас прочь. Над нами свистели пули и осколки мин. Убило моего гнедого мерина, который был под седлом и бежал на привязи. Убило лошадей Левы Никольского и Николая Кадетова. К лесу дошли только три упряжки, но люди, к счастью, не пострадали. Лошадей пришлось распрячь и взять под уздцы.

Опасаясь преследования, спешим скорее пересечь бездействовавшую до сих пор железную дорогу Осиповичи - Могилев. Но на этот раз по ней курсирует бронепоезд и ведет по лесу беглый артиллерийский огонь.

Вынужденная остановка. Проверяю наличие бойцов. Нет пока Андрея Гришановича и Кости Сысоя, они оставлены в засаде. Беспокоит, нет ли погони, не наступают ли немцы на пятки? Крепко они нас прищучили, черт подери!

Приказываю Крышеву и Золотову вернуться назад, постараться найти Андрея и Костю, установить, далеко ли фашисты. Кашпорова, Кадетова, Никольского и Арлетинова посылаю вдоль линии посмотреть, нет ли где трубы под насыпью.

Со Стениным, Чеклуевым и остальными ребятами ведем наблюдение за бронепоездом. Он медленно двигается то в одну, то в другую сторону, паровоз окутан клубами пара. Минут через десять возвращаются Лева с Костей. Они сообщают, что слева есть труба, через которую можно перебраться на ту сторону. Это уже неплохо, но что делать с лошадьми? Не оставлять же их немцам?

Вслед за Никольским и Сысоем прибежали Курышев и Золотов. Андрея и Костю они не встретили, но обнаружили, что фашисты по нашим следам вошли в лес. Вот почему прекратился минометный огонь и замолк бронепоезд. У немцев, видимо, есть радиосвязь.

- Друзья мои! - обратился я к бойцам. - Положение наше сложное. Дорога каждая минута. Приказываю: пешие быстро вправо, в трубу - и на ту сторону. Чеклуев, выводи конников. Найдите место с низкой насыпью, разгоните лошадей в галоп и перескочите, чтобы немцы и глазом моргнуть не успели, а там выйдете на наш след, и пойдем вместе.

Получилось все хорошо. Пешие прошли незамеченными. Конников немцы обстреляли, но обнаружили они их поздно, и ребята успели скрыться в лесу. Артиллерия и минометы гитлеровцев заработали позже, вероятнее всего, тогда, когда эсэсовцы и полицаи вышли к бронепоезду. Но огонь немцы вели наобум, и нам он не причинил никакого вреда.

Под утро следующего дня мы благополучно прибыли в Полядки. Было досадно, что диверсия сорвалась, что потеряли несколько лошадей и седел, но самое печальное было то, что мы ничего не знали о судьбе Кости Сысоя и Андрея Гришановича. Ребята как могли старались объяснить родителям и сестрам Андрея, почему его нет с нами, успокаивали... Но те, конечно, тревожились безмерно ведь для Андрея это было первое боевое задание.

Костя Сысой вернулся в Полядки на следующий день. Они с Андреем, находясь в охранении, вовремя заметили растянувшуюся в цепочку группу противника, которая двигалась в обход дома лесника с левого фланга. Вскоре стало ясно, что перед ними полицаи. Укрываясь за стволами деревьев, Сысой и Гришанович открыли огонь из винтовок. Полицаи залегли, началась перестрелка. Но долго сдерживать их ребята не могли. Выйдя из боя, Костя и Андрей разошлись на всякий случай в разные стороны. Андрей в лесу был ранен в ногу осколком мины, двигаться не мог и спрятался в стогу сена. Его нашли на другой день бойцы из отряда Королева.

Сысой и Гришанович своими действиями, можно сказать, спасли нашу группу. Поставленную цель - отрезать нам пути отхода - гитлеровцы и полицаи выполнить не смогли.

Когда я рассказал Шарому об обстоятельствах провала операции, он немного подумал и с полной уверенностью сказал:

- Немцы получили информацию прямо отсюда, из Полядок!

- Я тоже так думаю, но кто это мог сделать? Здесь в деревне мужчин-то раз, два и обчелся. Хозяин наш? Но ведь он сам нам достал винтовки и патроны...

- Перед вашим выходом на задание хозяин не отлучался из дому?

- Перед выходом - нет, а вот после - этого я не знаю.

На этом наш разговор закончился, но зерна сомнения в душе были посеяны: кто же все-таки предатель? Кто из этих обитателей маленькой деревушки в десять-двенадцать домов, с которыми, казалось, мы жили очень дружно?

Выяснить это удалось лишь спустя много лет. И вот что нам стало известно.

Как только мы выехали к железной дороге, хозяин нашего дома торопливо запряг лошадь и, с опаской оглядываясь по сторонам, тихо выехал за околицу. Когда крайние дома деревни утонули в ночной темноте, он погнал лошадей рысью. Не останавливаясь, проехал деревню Погорелое и, лишь подъезжая к полицейскому посту, на въезде в местечко Лапичи, натянул вожжи.

Постовым полицаям он предъявил аусвайс и, нахлестывая усталого коня, проехал прямо к зданию комендатуры.

Комендант стоя выслушал сообщение предателя о том, что группа партизан выехала к железной дороге в район станции Татарки, посмотрел на часы и коротко бросил:

- Когда именно?

- В десять вечера.

Комендант отошел от висевшей на стене карты района, сухо предложил доносчику выйти из кабинета и по телефону сообщил начальнику Осиповичской службы безопасности:

- Известный вам диверсант Высокий Федор с группой в одиннадцать человек сегодня в 22.00 на шести санных подводах и с шестью верховыми лошадьми выехал под Татарку. Группа поставила себе целью устроить крушение поезда и сжечь эшелон, забросав его бутылками с горючим. Сейчас, по моим предположениям, группа находится в районе деревни Игнатовки.

В течение целой минуты трубка молчала, затем последовало четкое распоряжение: