История Украинской ССР в десяти томах. Том третий - Коллектив авторов

Русские крестьяне основали села Кромчатка, Русские Тишки, Русская Лозовая, Люджа, Краснополье, Уды, Пушкарное, Мезеновка и др. Наряду с однородными в этническом отношении населенными пунктами возникло много сел и слобод со смешанным русско-украинским населением. В населенных пунктах, основанных ранее русскими людьми, впоследствии часто поселялись также украинские крестьяне и казаки. К ним относятся города Бобрик, Валки, Каменное, Колонтаев, Маяки и др.

Количественный рост населения Слобожанщины происходил сравнительно быстро. В 1657 г. на ее территории насчитывалось 64 города и села, а в 1686 г. — 232, т. е. в 3,6 раза больше. В них проживало около 250 тыс. человек, большую часть которых составляли украинские переселенцы.

Земли Запорожья заселялись несколько медленнее, чем слободские. Главной причиной этого явления была постоянная угроза опустошительных вторжений татарских орд, кочевавших в непосредственной близости от Запорожья. Часть беглых крестьян из центральных районов Украины и России оседала по берегам рек Орель, Самара, Ингулец, а часть направлялась на Сечь. Особенно значительный приток переселенцев в пределы Запорожья наблюдался в конце 70-х годов, когда на территорию Правобережной Украины вторглась армия турецких и татарских феодалов. Не имея средств к существованию, переселенцы попадали в зависимость от богатой старшины и зажиточного запорожского казачества. Однако отсутствие крепостничества продолжало притягивать в Запорожье феодально зависимое население с других украинских земель, из России и Белоруссии.

Рост феодального землевладения. В ходе освободительной войны украинского народа 1648–1654 гг. произошли значительные изменения в поземельных отношениях на Левобережной Украине. Было ликвидировано землевладение польских магнатов и шляхты. Освобожденные земли перешли в собственность Войскового скарба — высшего финансового органа казацко-старшинской администрации. Часть украинской шляхты и старшины, принимавшей участие в войне на стороне восставшего народа, не только сохранила, но и увеличила свои имения.

Феодальное землевладение юридически существовало в двух основных формах: ранговой и частной. Ранговое формировалось из царских и гетманских пожалований «на ранг», «на уряд», частновладельческое — из пожалований «на вспартя дому», на «подпору дому», а также «вечного», «зуполного» дарения. По мере укрепления феодальных порядков усиливалась тенденция к превращению временных пожалований в наследственные.

Главным условием укрепления феодальной собственности на землю являлось усиление политических позиций феодалов. «…Высшая власть в военном деле и в суде, — подчеркивал К. Маркс, — была атрибутом земельной собственности»[68]. Военно-административный аппарат поддерживал власть собственника земли над крестьянином, принуждая его отдавать господину почти даром часть своего труда или готовой продукции. В первые годы после освободительной войны Б. Хмельницкий и царское правительство вынуждены были считаться с сильными антифеодальными настроениями крестьянства и проводить осторожную политику в земельном вопросе. До 1657 г. они раздали феодалам или подтвердили их старые владельческие права лишь на 70 имений, т. е. незначительную часть земельных богатств. Рост феодального землевладения ускорился после смерти Б. Хмельницкого, когда власть захватила группа казацкой старшины, выступавшая за немедленное восстановление феодально-крепостнических порядков. Главными источниками формирования феодального землевладения были официальные пожалования земель, освоение пустошей, массовая купля и открытый захват земельных участков крестьян, казаков и мещан.

Крупное землевладение увеличивалось прежде всего в северных районах Левобережья, отдаленных от главного театра военных действий и более заселенных. Старшина и шляхта получили в свое владение на территории Стародубского, Черниговского и Нежинского полков более трехсот селений, значительные пространства земель и промысловые угодья. Несколько медленнее складывалось феодальное землевладение на южных землях Левобережной Украины, подвергавшихся частым нападениям иноземных захватчиков и потому менее заселенных.

К концу XVII в. отдельные представители генеральной старшины и полковники превратились в собственников огромных латифундий, заселенных зависимым населением. И. Мазепе принадлежало 120 тыс. душ украинских и русских крестьян, обязанных отбывать феодальные повинности. Полковник Думитрашко-Райча получил в разное время от гетманов, приобрел и отнял у крестьян и казаков 40 тыс. десятин земли с множеством лесных угодий, рек и озер. В его владениях находились местечко Березань и 11 сел вместе с крестьянами. Десятками сел с пашнями, лесами, лугами, реками, различными промыслами владели Д. Апостол, М. Миклашевский, И. Новицкий, Л. Свечка и др. Наряду с крупным увеличивалось среднее землевладение полковой, сотенной старшины, шляхты и зажиточной верхушки мещанства.

Одновременно росло и монастырское землевладение. Церковь представляла собой влиятельнейшую идеологическую организацию класса феодалов. Она освящала его господство, внедряла в сознание трудящихся масс представление о незыблемости феодальных порядков и необходимости послушания властям. Хорошо понимая классовую сущность церкви, гетманы щедро одаривали монастыри имениями. Церковные иерархи также самостоятельно скупали и захватывали земли, заселяли их, обзаводились хозяйством. В крупных землевладельцев превратились киевские монастыри. Они владели 88 селами в Киевском полку и многими селениями в других местностях. Только Печерский монастырь имел на территории Стародубщины 3 волости с 4 селами и 11 слободами. В Черниговском полку ему принадлежали Вишеньки, Радичев, Иванков, Мезин со всеми землями, дубравами, озерами, реками, мельницами, руднями. В конце XVII — начале XVIII в. в собственности монастырей находилось триста сел, расположенных в разных полках Левобережной Украины.

Универсал Б. Хмельницкого Михайловскому Златоверхому монастырю на имения от 22 мая 1654 г.

Быстрый рост феодального землевладения происходил и на Слобожанщине, главным образом за счет правительственных пожалований феодалам поместных владений, насильственных захватов и купли земельных участков казаков и крестьян, освоения и заселения пустошей на правах займанщины (заимки). Например, ахтырский полковник И. Перекрестов приобрел или захватил у населения много земель и заселил их выходцами с Левобережной Украины и России. К началу XVIII в. в его владения входило около 40 тыс. десятин земли с реками, озерами и различными промыслами. Крупными землевладельцами стали также семьи Шидловских, Донцов, Кондратьевых, Ковалевских, Голуховичей и других представителей феодальной верхушки. Увеличилось и среднее землевладение казацкой старшины.

Монастырское землевладение на территории Слобожанщины росло путем правительственных пожалований, захватов, купли, завещаний и закладных. К концу XVII в. сумской Успенский, змиевский Никольский, харьковский Покровский и другие монастыри владели большими имениями с пахотными землями, садами, рыбными ловлями, пасеками.

Земли Запорожья считались собственностью всего запорожского войска. Важные земельные вопросы решала казацкая рада. Она наделяла желающих пахотными землями, лугами, лесами, рыболовными и звероловными угодьями, занималась их перераспределением. Пользуясь господствующим положением в Сечи, старшина и верхушка казачества добивались выделения себе лучших земель и промысловых угодий, закрепления их за собой на правах феодальной собственности.

Изменения в общинном и сябринном землевладении. На Левобережной Украине и Слобожанщине продолжало существовать общинное землевладение. Община сохраняла за собой право распоряжаться землей — перераспределять ее, продавать членам общины или посторонним лицам, давать разрешение на строительство плотин, мельниц, добычу руды и т. п.

Под воздействием социально-экономических (в частности, развития товарно-денежных отношений) и политических факторов общинное землевладение претерпевало значительные изменения. «В Западной Европе, включая сюда Польшу и Малороссию, — подчеркивал Ф. Энгельс, — эта общинная собственность превратилась, на известной ступени общественного развития, в оковы, в тормоз сельскохозяйственного производства и была мало-помалу устранена»[69]. В совместном пользовании общинников остались преимущественно угодья, а пахотные земли перешли в индивидуальное пользование. В жизни общины усилилась роль богатых крестьян и казаков, пользовавшихся большим влиянием при решении земельных вопросов. Верхушка крестьянства и казачества присваивала общинные земли, используя их под пашни и пастбища для собственного скота. Вследствие этих внутренних процессов, а также наступления старшины, шляхты и высшего духовенства общинное землевладение неизменно сокращалось.