Темная лошадка - Оксана Обухова

— Папа переживает за мою сохранность, — усмехнулась Рената и тряхнула черными волосами.

— Так получается… — Света наморщила лоб, — что если бы похитили тебя, то преступников сразу же поймали?!

— Да, скорее всего, — дочь Кутепова пожала плечами.

— Так получается… — снова завела Света, — что вы знали о похищении?!

— Предполагали, — поправила я.

— Но откуда?! — белесые брови няни взлетели и спрятались под челку.

Мы с Ренатой переглянулись. Миша-маленький положил палец в рот, что ему категорически запрещалось делать, пускал пузыри, и круглыми, голубыми глазенками рассматривал глупых взрослых теряющих драгоценное время на болтовню, когда у каждого есть такой вкусный, личный палец и пара лишних минут на удовольствие.

— Много будешь знать, скоро состаришься, — обрезала Кутепова.

— Ну, прям, в кино не ходи! — бесхитростно восхитилась Светка.

— Я бы лучше в кино сходила, — мрачно, но откровенно, призналась я.

— И я с тобой, — в той же манере, подтвердила Рената.

— А кто собирался тебя похитить? — не отставала Света.

— Отвянь. Кому надо, тот и собирался.

— Нет, ну все же, — настаивала Света. — Я должна знать, вдруг Мишу тоже собираются похитить?!

— Не дергайся, не собираются, — усмехнулась Рената.

Лицо Светланы пошло красными пятнами, ресницы моргали от близких слез, Ренаты пыталась ее отвлечь, но бесполезно. Няня так растревожилась, что начала заикаться:

— Я же… я же… гулять теперь забоюсь…

Не думаю, что существовал на белом свете хоть один человек, ни разу не совершивший ошибки или глупости. Ошибаются все. И чем активнее жизнь, тем больше допущенных промахов. Один раз моя самоуверенность едва не стоила жизни мне и Туполеву, на этот раз цена ошибки возросла многократно, но бог свят, все произошло от чистого сердца. На какой-то момент взвинченность няни показалась мне подозрительной, но буквально тут же я устыдилась подобных мыслей и, неожиданно для себя, забыв о просьбе Кутепова, ляпнула:

— Не беспокойся, Света. Несколько дней посидишь с Мишей дома, а потом вас перевезут в Калининград.

— Куда?! — один голос воскликнули обе девушки.

Тут бы мне и прикусить язык. Но то ли после всего пережитого на голову ослабла, толи извечная женская болтливость обуяла…

— Михаил Петрович завтра вечером вылетает в Калининград. У него там какие-то дела в порту. И есть приятель из бывших сослуживцев отца. С ним дядя Миша хочет договориться о том, что бы вас обеспечили всем необходимым — врачами, хорошим жильем…

— Нормально получается, — перебив, нараспев протянула Рената. — Ты здесь без году неделя, а уже все знаешь лучше остальных. Почему он нам ничего не сказал?!

— Да! — воскликнула няня. — Я ведь тоже не почтовый перевод, мне подготовиться надо!

— Чего вы всполошились? — удивилась я. И только тогда поняла, как здорово подпакостила Кутепову. Он еще сам не был уверен, что больного сына смогут обеспечить всем необходимым, ехал, так сказать на разведку, а бестолковая Софья уже все разболтала. — Так будет лучше для всех, дяде Мише одну Ренату охранять придется…

Не слушая меня, Рената вскочила и бросилась вон из комнаты. Светлана сосредоточенно собирала кубики и старательно не смотрела в мою сторону.

«А пошло оно все к черту! — расстроено подумала я. — Вас же хотела успокоить. Вот так всегда, хочешь, как лучше, а получаешь…».

Проходя по гостиной в свою комнату, я видела, как Рената, уперев одну руку в бок и выставив колено, стояла рядом с шахматистами и выговаривала отцу:

— А меня ты тоже собираешься куда-то спрятать?! Может быть, я чего-то не знаю о твоих планах?! Что ты для меня приготовил?! Караганду? Мадрид? Или деревню возле озера Байкал?!

Тихой, шкодливой мышью я проскользнула в свою комнату, закрыла дверь на ключ и пожалела, что нельзя навесить с обратной стороны табличку «Прошу не беспокоить». Кажется, у меня поднималась температура, надо было сходить за градусником и аспирином, но натыкаться на кого-то из Кутеповых не хотелось совершенно. На сегодняшний день с меня достаточно впечатлений. В сумке завалялась таблетка снотворного, я проглотила ее, улеглась в постель и попросила мозг скорее отключиться. Желательно без призраков в зеленой мути и прочих сновидений.

На грани сна я услышала, как кто-то тихо постучал в дверь, подергал ручку, но не получив ответа, ушел. Я оставила ключ в замочной скважине.

Все утро воскресенья я провела, разложив на полу своей комнаты топографическую карту окрестностей города. Сидела долго. С закрытыми глазами, с открытыми, сидела и вспоминала толчки, повороты и ухабы. Пыталась представить кошмарную гонку в железном кузове и угадать время. Но получалось плохо. Достаточно перепутать один поворот, и я уведу следствие в другую сторону.

Откуда меня везли? На плане были обозначены частные гаражи и заводские постройки, сарай, судя по размерам, не мог оказаться в гаражном кооперативе, но полной уверенности не было. Вдруг, сослепу я ошиблась в размерах? Испуганный человек склонен к преувеличениям…

Поняв бессмысленность усилий, я набрала на сотовом номер Андрея и, после приветствий и расспросов о самочувствии, задала вопрос:

— Ты работаешь вместе со следствием?

— Да, — ответил детектив.

— Передай, пожалуйста, Сергею Андреевичу, что я ничем не могу помочь с маршрутом. Я очень старалась, но не могу с точностью сказать, даже сколько раз перевернулась, выпадая из кузова. Перепутаю направление и все — ложный след.

— Я понимаю, — сказал Андрей. — Боишься всех запутать.

— Прости, я старалась, но, увы…

Через несколько минут после разговора с Андреем, — я только успела карту сложить и собраться на террасу голову проветрить, — мой сотовый разразился нервной, требовательной дрожью. Это была мама. И как часто бывает, с упреками, кои трудно перебить:

— Я не знаю, где ты живешь, и что происходит! Почему тебя две недели нет дома! Почему за ключами от твоей машины и квартиры приезжал этот туполевский Антон! Ты что-то от меня скрываешь?! Ты обещала перезвонить еще в пятницу, я ждала всю субботу, — мама звонила дважды, но один раз надо мной трудился косметолог, а второй раз я сидела за обеденным столом вместе с Кутеповыми и не могла ответить. Матушка итальянкой племянницы давно скончалась, так что согласитесь, разговор по телефону «да, мама, нет, мама», звучал бы странно. А простыми междометиями от моей дорогой мамочки отделаться сложно. — Что происходит, Софья?! Ты где?!

— Со мной все в порядке, — соврала я и посмотрела в зеркальную дверь платьевого шкафа. Маска енота почти сошла, если замазать ее тональным кремом поверх лечебной мази, то вообще ничего не останется. Я так надеюсь. Но косметичка настойчиво рекомендовала не пользоваться декоративной косметикой хотя бы два дня. Брови, безусловно, за это время не вырастут, но подрисовать их вполне можно. — Я к тебе приеду…

— Когда?! — раздался в трубке грозный рык.

— Завтра.

— Почему не сегодня?!

— Я занята.

— Чем?! В воскресенье…

— Мама, — перебила я, — я приеду к тебе. Обязательно. Обещаю. Но завтра.

— Софья, скажи мне честно, — ты не в больнице? Не в тюрьме?

— Мама!!!

— Нет, ты скажи, я все пойму!

Сумасшедший дом. Боже, дай мне силы.

— Мама, зачем мне в тюрьме машина? Антон сказал тебе, что перегоняет машину для меня? Включи логику!

Мама включила. И перешла на просительный тон.

— Сонечка, я так хотела, что бы ты сегодня проехалась со мной по мебельным магазинам. Ты знаешь, как долго я выбираю… — Я знала. Действительно долго. Мама только недавно переехала из Городка в Город губернский и с трудом привыкала к обилию магазинов. Из магазина в магазин с ней можно перебираться раз двадцать, сжечь бензина на пятьсот рублей, пока мамочка убедиться, что здесь это кресло стоит на сто пятьдесят рублей дешевле, чем в магазине другого района. И расцветочка веселей. — Я бы хотела с тобой посоветоваться…

— О чем?

— Нам надо купить другой шкаф. Из старого все вываливается.

— Мама, ты купи любой, я все оплачу…

— Софья, — с упреком булькнула мамочка, — я не о деньгах, я о совете… Я тут один присмотрела, но не знаю, слишком он громоздкий…

Шкаф был описан в деталях. После чего было затребовано одобрение, что я и сделала, скрестив на всякий случай пальцы. (Не приведи господи, ошибиться. С досадной регулярностью меня будут водить на экскурсию к этому шкафу, и изумляться — как две умные женщины могли так опростоволоситься?!)

— Мамуля, я приеду завтра.

— Обещаешь.

— Клянусь.

— Что приготовить на обед?

— Мясо с картошкой.

Кстати о мясе, и неправильном питании. Вчера Нюся грозилась напечь беляшей.

Я тихонько прокралась к черной лестнице и бегом спустилась на двадцать седьмой этаж. Беляшами начинало пахнуть еще на пороге пентхауза.