Тайна аптекаря и его кота - Виталий Каплан

Впрочем, мне его очень скоро жалко стало. Ведь как в Святых Посланиях сказано, в каждом из человеков корень греха живёт и в разные стороны побеги испускает. У графёныша — в одну, у меня — в другую, а кустик-то один и тот же. И ведь мается, наследство своё господину отписать готов. Ну, положим, сейчас он того, что имеет, не ценит — на золоте ест, на пуховых перинах спит, и уверен, что так оно всегда будет. Но ведь подрастёт же когда-нибудь, поймёт, что такое денюжка и почему её всегда не хватает — и графам не хватает, и князьям.

Вообще, забавно — лет ему столько же, сколько и мне, но ребёнок ребёнком. Я в десять лет был взрослее, чем он сейчас.

Ну, как положено, предложил я молодому господину вина подогретого, окорока свинячьего — но он только головой мотнул. Так мы и сидели, очереди его ожидаючи — я у двери на корточках, а он — в затянутом синим бархатом кресле, куда уселся после того, как я вошёл. Видно, посчитал неприличным взад-вперёд гостиную шагами мерить.

А потом звякнул колокольчик — и побежал я купчиху со всем вежеством провожать до ворот, где уже коляска с кучером её заждалась. Потом метнулся к господину, провозгласил о визите высокородного Баалару Хидарай-тмаа.

— Ага, — сказал то ли мне, то ли самому себе господин. — Это последний, значит? Ну, зови, зови. И далеко не уходи, может, надобен будешь.

Ну, мне далеко и не надо — всего лишь за ковёр.

— Что ж, блистательный Баалару Хидарай-тмаа, — голос господина был каким-то вялым и бесцветным, — могу сообщить вам следующее. С помощью моего… гм… искусства мне удалось выяснить, что ваш друг Алиш покуда жив, и находится он в Столице, более того, в восточной её части, ближе к городской стене, нежели к центру. Но это пока всё. Точного его местоположения, а также обстоятельств пребывания определить я не в силах. Есть у меня, впрочем, некоторые догадки, но делиться ими покуда рано, да они вполне могут оказаться ложными.

— Что же делать? — сдавлено протянул графёныш. Того гляди, ещё и слезу пустит.

— Сейчас разъясню, — кивнул господин и, спустив кота с колен, встал из-за стола. — Для дальнейшего мне потребуется ваша помощь. То, что вы с искомым Алишем не только друзья, но и молочные братья, для нас с вами обстоятельство крайне благоприятное. Да будет вам известно, что не только между кровными, но даже и между молочными братьями на протяжении всей жизни хотя бы одного из них существует тонкая связь, точнее сказать, резонанс некоторых флюидов. В обычном состоянии связь эта почти не ощущается, но искусственными средствами её можно усилить. Это понятно?

Графёныш молча кивнул.

— Тогда продолжаю. Если вы, Баалару, окажетесь достаточно близко от Алиша, то с помощью вот этого, — что-то блеснуло в его руке, — ощутите его присутствие. Возьмите, рассмотрите внимательнее. Да-да, по виду обычная серебряная монета, половина огрима. Но с монетой я проделал ряд… скажем так, манипуляций, и теперь она настроена на ваши с Алишем общие эфирные колебания. Удобнее всего повесить монету на грудь, тут есть дырочка. Так вот, когда вы окажетесь поблизости от своего молочного брата, то сразу почувствуете.

— А как именно почувствую? — уже чуть поспокойнее спросил графёныш.

— Хотел бы я, — усмехнулся господин, — чтобы это сообщил вам внутренний голос. Увы, такое мне не под силу. Вы почувствуете боль, Баалару. Монета станет греться, и чем ближе вы окажетесь к брату, тем сильнее будет нагрев и, соответственно, боль. Вы готовы к этому?

— Конечно! — вскричал графёныш. — Конечно, готов! Я не боюсь никакой боли!

— Мне бы вашу уверенность, — тихо ответил господин. — Впрочем, пока вы не подойдёте к брату совсем близко, на расстояние двух-трёх локтей, боль будет хоть и сильной, но не чрезмерной. Да вам и не надо будет подходить близко! Мне нужно, чтобы вы основательно прогулялись по восточной части столицы и с помощью монеты определили дом, в котором находится Алиш. И всё! Большего пока от вас не требуется. Как определите, что за дом — сейчас же возвращаетесь назад. Объяснить, почему?

Высокородный господин Баалару Хидарай-тмаа молчал. И господин счёл его молчание знаком согласия.

— Всё очень просто. Вполне возможно, что брата вашего удерживают в том доме силой. А вы, Баалару, уже достаточно взрослый юноша, чтобы понимать: ни своим кинжальчиком, ни саблей ничего сами не сделаете. Мало ли кто это может быть. Хорошо если просто ночные… но не исключены куда более неприятные варианты.

— Так я стражу позову! — ляпнул графёныш. — Или из дому нашего людей приведу.

— Очень толково, — хмыкнул господин. — Будь я вашим учителем, поставил бы самый низший балл. Подумайте, что вы скажете страже? Что в этом доме какие-то разбойники держат вашего брата? А откуда вы это знаете — спросят стражники. Если вообще спросят, а не сразу накостыляют по шее.

— Кому накостыляют? Мне? — вскипела в графёныше благородная кровь.

— Вам, Баалару, вам, — кивнул господин. — Потому что пойдёте вы туда не в парадном вашем одеянии, а оденетесь как простолюдин. Ох, чувствую, это тоже придётся разъяснять. Первое: юному графу в восточной части, мягко скажем, небезопасно. Это нехорошие места — там могут просто раздеть, а могут и кишки выпустить. Даже днём. Второе: вы не сможете взять с собой охрану из вашей челяди, потому что как объясните дома, куда и зачем идёте? Третье: если кто-то узнает там вас, блистательного графского сына Баалару Хидарай-тмаа — то по городу сразу пойдут слухи. Зачем это отпрыску благороднейшей семьи шляться в сомнительных кварталах? Но дело не столько даже в вашей репутации, сколько в том, что преступники насторожатся и могут перепрятать Алиша. Это понятно?

— Да… — помолчав, протянул графёныш.

— Вот поэтому — никакой самодеятельности. Вы гуляете на местности, как почувствуете жжение — начинаете ходить туда-сюда, стараясь найти направление, на котором жжение усиливается. Когда поймёте, что это за строение — обойдите его по кругу и через каждые несколько шагов высыпайте на землю щепотку порошка, который я вам дам. После этого возвращаетесь сюда, переодеваетесь в своё графское платье и отправляетесь домой. Кстати, дома не станут беспокоиться из-за вашего отсутствия?

— Не станут! — юный Хидарай-тмаа скривил губы. — Я Училище прогуляю, и о том от господина смотрителя принесут записку лишь к вечеру.

— Могут быть неприятности? — господин слегка изобразил голосом заинтересованность.

— Не могут, а будут, — подтвердил графёныш. — Высекут меня. Но, право, это такие пустяки по сравнению…

Пустяки, значит? Небось, поимел бы он дело с дядюшкой Химараем, взял бы свои слова назад. А вообще занятно. Не думал я, что у высокородных так же заведено, как и у простых людей.

— Воля ваша, — согласился господин. — В любом случае, после того, как вы совершите требуемое, мне будет гораздо проще сделать всё остальное. Узнав, где, я вскорости пойму — и кто, и зачем, и как поступить.

— Так я, значит, завтра с утра и отправлюсь! — весело сообщил Баалару.

— Да. Приходите сюда в девятом часу. Получите монету, переоденетесь в простонародное платье… И вот ещё что…

Господин дёрнул шнурок, и по дому заливисто раскатился звон колокольчика.

Я сунул затычку в дырку, выскочил из-за ковра и стрелой метнулся в кабинет. Поклонился у порога, встал ровно. Мол, вызывали, господин мой?

— Вот, блистательный Баалару Хидарай-тмаа, это мой слуга, звать его Гилар. Будет завтра вас сопровождать в вашей лечебной прогулке. Парень он ушлый, город знает как свои пять пальцев, если что — поможет, подскажет.

Ого! Такого поворота я и не ждал. Едва удержался, чтобы рот не распахнуть.

— Ступай пока, Гилар, — велел господин. — Потом всё объясню.

Поклонился я молча и помчался в спальню — ковёр меня уж заждался!

— Нет, Баалару, я, конечно, не стану посвящать лакея в такие дела, — наставительным голосом говорил господин. — Ему достаточно будет знать то, что лечу я вас от малоизвестного, но опасного душевно-телесного недуга, и что лечение требует прогулок по тем местам, где движения эфирных токов гармонирует с колебанием флюидов вашей тонкой сферы. Мальчишка он необразованный, слов таких не поймёт, но и не надо — главное, чтобы проникся почтением к премудростям лекарской науки. Порошок постарайтесь сыпать так, чтобы он не заметил, ну а если заметит, отвечайте, что сейчас это модно в светском обществе. Что и господа, и дамы сейчас за большие деньги покупают заморские ароматические соли, и сыплют их, где ни приведись оказаться. Он и поверит, жизнь светскую откуда ему знать? Зато по бытовой части можете смело на него положиться, здравым смыслом Гилар отнюдь не обделён.

Ну, спасибо! И откуда же господин про меня такое успел понять? Что он вообще обо мне знает, кроме жалостливой истории купецкого сына да здешнего моего лакейского служения? Впрочем, я тут же сообразил: это ведь он графёнышу говорит, чтоб подбодрить того, успокоить: мол, есть надёжное плечо, на которое при случае и опереться можно.