Комната свиданий, или Кодекс поведения блондинки - Наталья Александрова

– Оно-то так, да только Барсов этот вообще личность сомнительная, работал санитаром в больнице, пил сильно. Дело ясное – встретил кого-то у магазина, взяли бутылку – а там пошло-поехало… Судья пять лет ему вкатил, и то потому, что уж очень Барсов этот на суде раскаивался, слезами обливался.

Дядя Вася распрощался с коллегой и повесил трубку.

Бонни потерся об него слюнявой мордой и выразительно заглянул в глаза.

– Гулять хочешь? – проворчал Василий Макарович. – Обождешь, твое время еще не наступило… давай лучше посмотрим, какую модель следующей клеить будем…

Он развернул альбом с фотографиями военной техники и погрузился в его изучение. Бонни встал лапами на стол и заглянул через дяди-Васино плечо. Однако не успели они просмотреть и половины альбома, как зазвонил телефон.

Василий Макарович поднес трубку к уху и услышал мужской голос:

– Это баня?

– Какая, к чертям, баня?! – выпалил дядя Вася и хотел уже бросить трубку, но из нее донеслось:

– Шучу, Макарыч, шучу! Ты что – шуток не понимаешь? Это же я…

– Ты, Африканыч?

– Конечно! Я, как с тобой поговорил, сам заинтересовался. Позвонил одной знакомой из городского загса, спросил про твою Нину Чеславовну. И что ты думаешь? Она в том же году, как в аварию попала, вышла замуж. И фамилию поменяла.

– И за кого же она вышла? – заинтересовался дядя Вася, – хотя, кажется, я уже догадываюсь…

– Верно догадываешься! Вышла она за Анатолия Ивановича Барсова, того самого, которого потом за убийство посадили. Так что с Барсовым этим прожила она недолго. Только, Макарыч, должен тебя все же огорчить…

– А что такое?

– А то, что, по данным нашего загса, Нина Чеславовна Барсова скончалась четыре года назад. В общем, как ни странно, это не твоя Барсова…

– Что скончалась – я знаю… – проговорил Василий Макарович. – Даже знаю как. Погибла при аварии теплохода «Жуковский»…

– Все-то ты знаешь, Макарыч, ничем-то тебя не удивишь! Прямо даже неинтересно с тобой разговаривать. Зачем же ты эту Барсову ищешь, если она погибла? Или у вас в столицах теперь и на покойников следствие заводят?

– Это смотря на каких. Ежели покойники шустрые да беспокойные, приходится заводить…

Фирма «Эльстрой» размещалась не в современном здании из стекла и хромированного металла, а в симпатичном старинном особнячке в тихом районе неподалеку от Таврического сада.

Наверное, это говорило заказчикам и конкурентам о солидной и устойчивой репутации фирмы, а также о том, что ее владельцы обладают хорошим художественным вкусом.

Я поднялась по мраморным ступеням, нажала на медную ручку в форме сказочной птицы и вошла в фойе фирмы.

Прямо напротив входа красовалась мраморная статуя какой-то античной богини. Я вспомнила свой подъезд на Васильевском острове, статую Фемиды и порадовалась, что со мной нет Бонни – он наверняка попытался бы поднять лапу на мраморную богиню, и у нас были бы неприятности.

– Извините, вы к кому? – чрезвычайно приветливо обратился ко мне симпатичный молодой человек в строгом темном костюме.

Это тоже хорошо говорило о фирме: в конторах попроще возле входа ставят толстого дядьку средних лет в пятнистом комбинезоне.

– Я по поводу работы… – сказала я довольно робко. Впрочем, у человека, который пришел устраиваться на работу в солидную фирму, вполне может бьпь неуверенный вид.

– Вам нужно подняться на второй этаж, там налево по коридору и до кабинета номер двадцать четыре, – сообщил мне молодой человек, но приветливость в его голосе понизилась градусов на двадцать.

Я поблагодарила его и поднялась на второй этаж.

Лестница была тоже мраморная, с широкими ступенями, покрытыми темно-красным ковром. Справа от площадки была огромная дверь, отделанная резьбой и бронзовыми украшениями. За этой дверью, несомненно, располагалось местное начальство. Неожиданно дверь распахнулась, из нее выскочила девица в зеленом костюме и белой блузке, с красным от волнения лицом. Размахивая руками и разговаривая сама с собой, она припустила по коридору, цокая каблучками.

– Эй, тебе помочь? – крикнула я вслед.

Но она только махнула рукой и исчезла в конце коридора.

Я пожала плечами и пошла влево, как велел мне охранник.

Дверь двадцать четвертого кабинета была гораздо скромнее первой, но тоже хранила воспоминания о позапрошлом веке. Я постучала, не дождалась ответа, толкнула створку и вошла внутрь.

Комната, в которую я попала, была довольно просторной и светлой. В ней находилось три письменных стола (не антикварные, вполне современные столы, но подходящие к общему стилю особняка). За столами сидели три женщины в строгих костюмах. Две из них увлеченно работали на компьютерах, третья смотрела на меня.

– Вы к кому? – спросила она не слишком приветливо.

– Я по поводу работы… – робко проговорила я, подавленная строгой и внушительной роскошью здания.

Я ожидала чего угодно: что у меня потребуют оксфордский диплом, лицензию практикующего экстрасенса, документ о владении карате и айкидо на уровне черного пояса и уж, по крайней мере, рекомендации с четырех последних мест работы.

Но вместо этого женщина выскочила из-за стола и бросилась мне навстречу:

– Как вы вовремя! Слава богу! Я уже не знала, что делать! Света не дотянула даже до обеда!

– Что? – от удивления я попятилась, пока не уперлась спиной в дверь. – Какая Света? О чем вы говорите?

– Неважно, – отмахнулась женщина, – вы могли бы приступить прямо сейчас?

Я порадовалась, что с утра не поленилась заскочить в парикмахерскую и привести себя в приличный вид.

– Да, могла бы…

– Но это же просто замечательно! Пойдемте, я отведу вас на рабочее место…

– Но как же… – пролепетала я растерянно, – документы… вы ничего не спросили… и по поводу зарплаты…

– Потом, потом! – Она отмахнулась, схватила меня за локоть и потащила по коридору в обратном направлении.

К полному моему удивлению, мы остановились возле той самой впечатляющей двери, на которую я загляделась в самом начале. Моя провожатая толкнула эту дверь, и мы оказались в роскошной приемной.

Пол покрывал толстый светло-бежевый ковер, на стенах висели гравюры в золоченых рамках – изображения старинных особняков и загородных домов. В углу красовался антикварный столик красного дерева, напротив у стены – традиционная кожаная «тройка» – диван и два кресла. На диване лежала бледная до синевы молодая женщина и стонала, сложив руки на животе, казавшемся огромным при ее мелком телосложении. Возле крутилась та самая девица в зеленом костюме, что чуть не сшибла меня в коридоре. В руках она держала стакан с водой и повторяла монотонно:

– Светочка, попей, легче станет!

При нашем появлении зеленая девица вскинулась и воскликнула:

– Анна Николаевна, я боюсь! Вдруг она сейчас родит, что делать-то будем?

– «Скорую» уже вызвали, – ответила моя спутница, – теперь только ждать надо…

Света внезапно вскрикнула, дернулась и махнула рукой. Вода вылилась, стакан упал и покатился по ковру.

– Раньше времени у нее началось, – пояснила Анна Николаевна, как будто что-то было непонятно.

– Светочка, успокойся! – обратилась она к роженице. – Мы нашли человека на твое место, так что спокойно можешь рожать…

Света приподнялась на диване и хотела, видно, сказать, что ее совершенно не волнует, нашли они человека или не нашли, но боль снова скрутила ее изнутри, и Света, морщась, просто покрутила пальцем у виска.

Открылась дверь, и в приемную ввалились двое санитаров с носилками, следом, переваливаясь по-утиному, спешила толстая акушерка.

С налету ткнув в Светин живот деревянную трубку, она недолго послушала, потом переменилась в лице и крикнула санитарам, чтобы хватали роженицу и несли скорее, а то как бы в машине не родила.

– Вот ваше рабочее место, – Анна Николаевна показала мне на стол, – да, я даже не спросила, приходилось ли вам работать помощником руководителя… то, что раньше называлось секретарем…

– Справлюсь, – смело заявила я, – компьютером владею, делопроизводством тоже… вообще-то я работала бухгалтером…

– Ну и отлично, – я поняла, что Анна Николаевна меня не слушает.

Уже в дверях Света приподнялась на носилках, повернулась ко мне и выдохнула в крайнем волнении:

– Запомни, кофе он пьет крепкий и очень сладкий, три куска сахара на маленькую чашку!

– Со сливками? – машинально переспросила я.

– Упаси тебя боже! – Она округлила глаза. – Никаких сливок! Только лимон! Все необходимое в том шкафу! – Она показала на хорошенький шкафчик красного дерева, скромно стоявший в углу приемной.

Через минуту помещение опустело, сотрудники тоже вышли.

Не успела дверь за ними закрьпься, как на переговорном устройстве загорелась красная лампочка, и из динамика донесся хорошо поставленный мужской голос:

– Света, зайдите с бумагами на подпись!