Окопник (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

Поставив дрона в режим записи, как у эшелона с диверсантами пойдут события, тот запишет это, потом просмотрю, ну и спать.

А разбудил меня понятно грохот канонады, со звоном вылетели окна из рам. Боевой дрон сигнал подавал об атаке. Это на артналёт тот так отреагировал. Тут похоже случайный снаряд недалеко рванул, по городу немцы особо не били. Быстро одевшись, проверил хозяйку, та закрылась в своей спальне и подвывала, сенсоры боевика показали, что под кроватью спряталась. Может та и права. Собравшись, я просмотрел запись работы дрона-разведчика. В три часа ночи колонна грузовиков подошла, и со ста метров просто расстреляла эшелон из станковых пулемётов. Охрану её тоже. И это не смотря на запрет открытия огня у границы. Потом открыли вагоны и сортировали убитых, где раненых, без потерь не обошлось, диверсанты солдаты серьёзные. Но один-ноль в нашу пользу. Молодцы, особисты, неплохо сработали. А я, прибрав боевика, быстрым шагом покинув дом, поспешил в сторону крепости, скрытую облаками пыли от разрывов и дымов.

- Товарищ капитан, там совсем беда, - выскочил ко мне какой-то окровавленный боец с полуобезумевшим взглядом. Тот похоже едва вырвался из крепости.

Да, из крепости потоком выбегали люди, многие в гражданской одежде, кто-то по дороге дальше, кто-то в улочки города, растекаясь по ним, но не все успеют, скоро немцы окружат крепость и такой исход будет невозможен, а мне нужно именно в крепость. Причина проста, парни внутри конечно героически дрались, но немцы, согласно их статистке, потеряли там убитыми всего шесть сотен за всё время осады. Мало. Мне нужно больше эманаций смерти, чтобы архидемон точно клюнул на призыв, вот и собрался всё взять в свои руки, пару суток буду крошить немчуру, пары тысяч хватит, точно архидемон на такую замануху клюнет. Задача стоит пройти на территорию крепости, а тут этот боец что в меня вцепился окровавленными руками. Кстати, тоже артиллерист, суда по чёрным петлицам и эмблемам. Многие выбегали без формы, я приметил пару бойцов в исподнем и босиком, этот хоть в порядке, гимнастёрка с шароварами, сапоги, ремень с подсумками, а вот оружия и пилотки нет.

- Спокойно боец. Просто война началась, обычный обстрел крепости артиллерией! - повышая голос, чтобы тот меня услышал, канонада серьёзная стояла, ответил я.

После этого усадил его на поребрик, выбитый и выщербленный, тут побитая брусчатка была, и проверив его сначала лекарским амулетом, опцией диагноста, определив, что у того травмы головы и плеча, видимо обломками завалило, а ногти сорвал откапываясь. Вот так достав фляжку, промыл рану на голове, на плече не было, только синяки наливались, и стал бинтовать, накладывая бинты аккуратными стёжками. Тот затих, жадно допив всю воду из фляжки, позволяя поработать с ним. Заодно убрал возможное воспаление, лекарским амулетом понятно, почистив раны, и чуть приживил. Да там в принципе ничего серьёзного. Заодно опросил. Тот из артиллерийского полка Шестой стрелковой дивизии, думал этого года призыва, молодой больно, но нет, восемь месяцев уже служит, осенью прошлого года призвали. Наводчик он. В артиллеристы крепких парней призывают, а этот хоть и высок, метр восемьдесят, но дрищ. Видимо брали надеясь, что мясо нарастёт, но не в коня корм, вот и сделали наводчиком. Вот так закончив, сказал, возвращая фляжку на ремень:

- Всё, боец, можешь нагонять своих.

- А вы, товарищ капитан? - вставая, поинтересовался тот.

- А я в крепость, чувствую, моя помощь там нужна.

- А можно мне с вами?

Тут я задумался. Боец похоже потерялся и морально раздавлен, а тут островок спокойствия, да ещё командир, вот того и тянуло ко мне. В принципе, почему и нет? Пора обзаводиться подчиненными, поэтому я сказал:

- Не можно, а разрешите. Устав не учили, боец?

- Разрешите с вами, товарищ капитан? - тут же поправился тот.

- Разрешаю. Представьтесь.

Пока мы шли, узнал, что тот Валера Вершинин, из Тамбова. В армии нравиться, но тут война, растерялся он. Сам я тоже сообщил кто такой, что нахожусь в лечебном отпуске, но про потерю памяти ничего не сказал. А вообще крепость вполне начала драться, в артиллерийском парке разворачивали орудия, уже отвечали, из самих зданий крепости, из бойниц, били пулемёты. Видно, что шло вполне управляемое сопротивление, строилась оборона. То, что командирам не разрешили выходные, сказалось, и крепость теперь крепкий орешек, на что я мысленно ругнулся. На такое я как-то не рассчитывал, думал командиры выведут подразделения, смысла держаться за крепость нет, но не выводили. Или приказа нет, или наоборот, стоял приказ, держать оборону. Сам я нормально был упакован, форма моя, чуть испачканная на груди Вершинным, кровью намарал, не страшно, на груди висел бинокль полевой, тонкий ремешок планшетки, на поясном ремне фляжка, кобура с пистолетом. За спиной вещмешок. Волшебный вещмешок, откуда я смогу доставать много нужного. Вполне достаточно. А так из крепости по мосткам народ бежал, нам навстречу, и пробиться через этот поток не очень-то удавилось, по краю шли, но всё же прошли через арку Цитадели внутрь.

- Боец, вон убитый часовой, забери оружие, патроны и каску. Документы не забудь. Бегом.

Тот побежал к убитому красноармейцу-стрелку, по каске ясно что часовой, погиб в первые минуты войны. И это не мародёрство, тот приказ выполнял. Прибежал обратно, нагоняя меня, сообщив, что кроме винтовки «Мосина», было двадцать пять патронов россыпью, забрал ещё пилотку и каску. Документы убитого мне отдал, я в планшетку их прибрал. Сам Вершинин свои документы сохранил, при нём были. Я уже определил где штаб обороны, туда пригибаясь посыльные бегали, и оттуда. Вот ты и поспешили, часто вокруг миномётные и артиллерийские снаряды разрывались, осколки так и свистели, но мы перебежками добрались до нужного здания, я козырнул сержанту, тот с бойцами и станковым пулемётом «Максим» на охране, и в штаб, он на первом этаже. Тут три полковника командовали. Точнее два полковника и один полковой комиссар.

- Кто такой? - спросил один из полковников, наблюдая, как я расстегнул клапан нагрудного кармана, после чего взял протянутые документы, и справку. - На излечении находитесь? Что случилось?

Сняв фуражку, я показал багровый след пули.

- Рана зажила, но диагноз другой, полная потери памяти

- Беспамятный, значит? - уточнил тот, и поморщился, когда на нас мусор посыпался, один снаряд попал в задние. - Кем был?

- Начальник штаба полка. Уже проверяли, по штабной работе ничего не помню. А утром проснулся от канонады, и сам удивился, я чётко различаю где какое орудие работает, даже по звуку определяю их позиции.

- Корректировщик? Хм, это хорошо. Проверим. А что за боец?

- В городе подобрал.

Вершинина проверили и отправили к его подразделению, это его остатки полка готовили позиций, обкладывали пушки мешками с землёй, снаряды переносили. Меня «обрадовали» что артсклад рванул, даже стен не осталось, «золотой» выстрел в первые минуты обстрела крепости. Запасы есть, но мало, каждый снаряд в цель, такой лозунг сейчас политработники продвигали. Вообще в штабе деловая суета царила, полевые телефоны на столах стояли, многие звонили, оба полковника постоянно на связи, бойцы-связисты бегали, устраняли повреждения. Вот и меня направили на наблюдательный пункт, в другое здание, где корректировщики устроились. И знаете, я оказался на своём месте, и стал работать именно по уничтожению миномётов и пушек. Точнее по их расчётам, по ценным кадрам. Уже девять «трёхдюймовок» в строй ввели, и те активно били по своим собратьям, что стояли на вооружении германской армии. Где доставали, всё же дальность у них была едва восемь километров. Так что тяжёлые орудия, что были за дальностью этой дистанции, нам не по силам было достать. Однако и более лёгких пушек да миномётов, нам с лихвой хватало. Я был старшим на посту корректировки, лейтенант, что тут ранее командовал, передал мне это право, вот я и управлял огнём. Уже к полудню немцы вынуждены были снизить пальбу по крепости, потому как потери среди артиллеристов несли просто страшные. Причём я играл, например, отмечал очередной удар как накрытие батареи батальонных миномётов, а на самом деле накрыл батальон пехоты, что столпился у переправы, орудия по десять выстрелов в максимально быстром темпе сделали. Больше сотни солдат, даже двести скорее, точно погибли, не меньше раненых. Кучно собрались.