Взрывай! Спец по диверсиям - Юрий Корчевский

Саша взобрался на единственное крыло и заглянул в кабину. Кресло пилота было пустым. Экипаж успел выпрыгнуть с парашютами или выбрался из поврежденного самолета после аварийной посадки.

Саше стало интересно, и он открыл крышку бензобака на крыле. Пахнуло бензином. Он сломал веточку и сунул ее в бак. Как он и предполагал, ветка осталась сухой – бак был пуст. Понятно, не дотянули до своих, возвращаясь с задания, упали.

Он заглянул в кабину еще раз. Приборы были разбиты, но следов крови – пусть и засохших – не было.

Он бы так и ушел – уже сделал несколько шагов, как обратил внимание, что на фюзеляже, ближе к хвосту, есть еще одна кабина – вроде для хвостового стрелка.

Саша с трудом влез на фюзеляж; ухватившись обеими руками, откинул фонарь и заглянул в кабину. Она была пуста, а внизу, на полу, лежал пулемет. Вид у него был немного несуразный: с высокой мушкой, приспособленной для стрельбы с турели, без сошек, без приклада.

Саша внимательно осмотрел неожиданную находку. По стволу и ствольной коробке – легкая сыпь ржавчинки. Если оттереть керосином, так пулемет вполне еще может пригодиться. И патроны в коробке есть – сотни три.

Саша осторожно спустил на землю пулемет и коробку с патронами, выбрался сам. Водрузил пулемет на плечо, коробку – в руку. Получалось тяжеловато, но своя ноша не тянет.

Он добрался до избы и сразу спрятал пулемет в сарай, а карабин – под крышу. Зайдя в избу, обнял Олесю.

– Я тебя позже ждала, обед приготовить не успела, – виновато призналась она.

– Я не голоден. У нас керосин есть?

– Совсем чуть-чуть. Я для растопки печи оставила да для лампы.

– Отлей немного.

– Возьми в чулане.

Саша нашел оцинкованную посудину – вроде круглой канистры, открыл крышку, понюхал. Точно, керосин. Плеснул немного в пустую консервную банку и поспешил в сарай.

Полчаса он пытался понять, как разобрать пулемет – его интересовало состояние ствола. Если цел, не поражен ржавчиной – можно заняться смазкой и оттиранием ржавых пятен.

Саша заглянул в ствол. Видимо, при авиационной жизни за пулеметом ухаживали, но нахождение его в сыром лесу больше полугода сказалось.

Саша нашел кусок проволоки, обрывок тряпки и вычистил ствол. Осмотром остался доволен. Теперь можно было приняться и за другие детали.

С пулеметом Саша провозился до вечера: вычистил, смазал, собрал и пощелкал затвором. Вроде должен работать. Патроны к нему наши, винтовочные, калибра 7,62 мм. Вот только будут ли они стрелять?

Саша решил залезть в подвал и выстрелить там хотя бы один раз. В лесу нельзя, эхо выстрела далеко слышно – километра три окрест. А привлекать внимание к хутору не хотелось.

Он открыл коробку с патронами и выщелкнул из пулеметной ленты два патрона. На кончиках пуль – черные и красные пояски, по стандартному обозначению пули должны быть бронебойно-зажигательные. Капсюль покрыт красным лаком, и с виду патрон похож на обычный, винтовочный.

Подхватив пулемет под мышку, Саша неуклюже спустился по лестнице в подвал.

По устройству пулемет походил на дегтяревский, но механизм подачи патронов из ленты был другим. Да и рукоять взведения затвора располагалась непривычно для советского оружия – слева.

Саша взвел затвор, вложил патрон в патронник. Пулемет стрелял с заднего шептала, как и многие советские автоматические образцы – тот же пехотный пулемет «ДП», автомат «ППШ».

Он направил ствол в бревно сруба погреба и нажал на спуск.

Выстрел в тесном пространстве погреба просто оглушил его. Хорошо – догадался открыть рот перед выстрелом, как делают все артиллеристы, иначе барабанные перепонки просто полопались бы. А пулеметик-то работает!

Саша выбрался из подвала и поискал глазами, куда бы спрятать пулемет. Больно он здоров и тяжел – килограммов десять, а то и поболе будет. Но потом махнул рукой: пусть здесь полежит. Завтра он все равно с ним уйдет.

Отмыв руки щелоком от керосина и смазки в бочке, Саша вернулся в избу.

– Фу, как пахнет от тебя! – поморщилась Олеся.

– Керосином.

– Ты никак деревню сжечь решил?

– Да взял всего чуть-чуть, грамм двести. Разве ими сожжешь чего-нибудь?

– Целых двести грамм! Да за них такой шматок сала отдать надо!

– Я больше не буду, – совершенно искренне пообещал Саша.

Они поели. Поскольку уже стемнело, улеглись спать – чего попусту лучину или керосин жечь? В деревнях и селах и до войны ложились спать рано, а вставали с первыми лучами солнца. А в войну и подавно, поскольку электричества не было.

После завтрака Саша взвалил на плечо пулемет, взял коробку с патронами. Карабин оставил: чего без толку железяку носить, если патроны негодные, и направился на прежнее, облюбованное еще вчера место.

Деревья уже распустили почки, и выглянули первые зеленые листики. Воздух в лесу был свежий, чистый, не то что в городе. Все-таки деревенская жизнь имеет свои плюсы.

Саша расположился у дерева, метрах в ста от дороги и положил пулемет на землю. Ближе не подойдешь – немцы вырубили лес по обе стороны от дороги. Некоторое время он пытался продумать – как приспособиться к стрельбе? Станка, сошек и приклада у пулемета не было. Если пулемет будет лежать на земле, толком не прицелишься, да и гильзы у него вниз вылетают, для них пространство нужно. Вот незадача!

Оставив пулемет, он вернулся в лес и, промучившись битый час, ножом отрезал от упавшего дерева обрубок, вроде чурбачка. Чертыхаясь – дерево было намокшим и тяжелым, понес его к пулемету. Уложив на землю чурбак, сверху пристроил пулемет. Должно получиться.

Открыл крышку лентоприемника, заправил ленту и взвел затвор. Теперь пулемет был готов к стрельбе, осталось только дождаться подходящей цели.

Днем движение поездов по ветке было оживленным, и долго ждать не пришлось. Снова послышались перестук колес и пыхтение паровоза. Вот показался и он сам, выбрасывая из трубы клубы дыма и пара.

Впереди паровоза катилась платформа, на которой за мешками с песком стоял пулемет. Расчет – двое немцев стояли в полный рост и курили, о чем-то весело разговаривая между собой.

За паровозом тянулся состав – вагонов тридцать. Вагоны были грузовые, двери закрыты. Стало быть, не солдат везут и не раненых. Вполне может быть, что трофеи в свою любимую Германию. Взорвать бы их к чертовой матери, да нечем. Пулеметом он только паровоз из строя выведет да пробку на дороге на некоторое время создаст.

Саша выждал, когда паровоз приблизится, и лег за пулемет. До чего прицел неудобный! У пехотного пулемета проще и понятнее, а здесь – несколько колец. Он решил наводить мушку в центр самого маленького кольца. Но для начала надо было расстрелять пулеметный расчет на платформе, иначе они откроют ответный огонь.

Саша прицелился, вздохнул, задержал дыхание и нажал на гашетку. Такого он не ожидал! Темп стрельбы был просто бешеный. Пулемет трясся и подпрыгивал на деревянном чурбачке, и удержать его за рукоятки было просто нереально. Выстрелы буквально сливались в сплошной треск, как будто рвали кусок ткани, – р… р… р… р! Звук оглушал.

Фигуры немцев на платформе исчезли.

Саша поймал в прицел черный, лоснящийся краской паровозный котел и нажал на гашетку. Сноп пуль прошил водогрейный котел, и паровоз сразу окутался паром из множества пробоин. А вот при стрельбе поправлять наводку удобно. Стрелку видно, куда летят пули, потому как донца их светятся красным цветом.

Саша нажал на гашетку еще раз, поведя стволом вдоль паровоза – от дымогарной трубы до будки машиниста. В бешеном темпе пулемет изрыгнул очередь и смолк. В запале Саша передернул затвор и нажал на спуск, но пулемет только щелкнул затвором. Лента с патронами кончилась.

Е-мое! Да он и стрелял-то всего несколько секунд, а двести патронов уже улетучились. Прожорливая машинка!

Паровоз замедлил ход и метров через двести остановился. Пар из котла вышел через многочисленные пробоины, и тяга исчезла.

Саша вскочил и бросился бежать вдоль железнодорожного пути к паровозу. Собственно, паровоз его не интересовал – он бежал к платформе. Там пулемет, там патроны! Авиационный пулемет ему был уже не нужен, без патронов он – простая железяка да и в пехотном бою неудобен.

Лыжные пробежки зимой сказывались – он добежал быстро, практически не задыхаясь.

Взяв в зубы нож, Саша взобрался по поручням в паровозную будку. Одного взгляда ему хватило, чтобы понять – паровозная бригада мертва.

Он открыл дверь слева от котла и побежал по настилу вперед, к носу паровоза. На секунду задержался, выглянул из-за котла на платформу.

Немцы лежали неподвижно.

Саша перепрыгнул с паровоза на платформу, удачно приземлившись на мешки с песком, и побежал по платформе вперед – туда, где стоял пулемет «МГ-34». На ходу бросил взгляд на немцев, и его едва не стошнило. У обоих практически не было голов – какие-то обломки костей вперемешку с мозгами и кожей.