Амулет ведьмы (СИ) - Безбрежная Анна

— Эта же Ребекка, она такая всегда была: гордая, насмешливая и невыносимая, — чуть улыбнулся Горден, словно вспомнил что-то очень хорошее. А на меня будто бы упала черная тень, сдавливая сердце и душу физически.

— Но я не хочу, чтобы она была с нами. Можно мы с тобой вдвоем поедем домой? — попросила его я.

— Не обращай на нее внимание. Я тебя огражу от ее нападок. Обещаю, — кивнул Горден.

— Правда?

— Конечно, — улыбнулся теплой улыбкой он. — Маленьких импульсивных ведьмочек надо защищать. — И Горден сделал шаг ко мне.

А мне стало так хорошо и тепло на душе. Он хочет и будет меня защищать от всего! Возможно, он даже меня любит… От этой мысли словно солнце внутри зажглось, осветило каждый потаенный уголок моей души, изгоняя оттуда мрак неверия, злости и ревности.

— Горден, пожалуйста, прости меня за выходку в мэрии, — сделала шаг к нему и сложила в молитвенном жесте руки у груди.

— Уже простил, моя ведьмочка.

Горден в миг подошел ко мне и властно подхватил, усадив на стол, вклинился между моих ног и, взяв меня за подбородок двумя пальцами, посмотрел мне прямо в глаза. В них разгоралось пламя желания и страсти. Я задохнулась, такая живой волна силы достала и меня. И он, наклонившись, впился в мои губы, обхватил за талию, и я застонала, утопая в чувстве сладости и силы, что покоряла меня. Обняла его плечи и прижалась к нему так сильно, как могла. Заелозила на столе, а он надавил своим весом и уложил меня спиной на столешницу. Верховный кусал и мял мои губы с такой страстью, что она передалась и мне. Я запустила руки в его волосы, гладила его шею и плечи. А он растворял меня в себе. И тут Горден взял меня за запястья и сжал их одной рукой над головой, пригвоздив к столу. Отодвинулся и посмотрел потемневшим тяжелым взором, рассматривая так, словно я была под ним уже обнаженная, растянутая, неспособная пошевелиться, беззащитная и слабая.

Я было дернулась и потянулась к нему губами, так хотелось его настойчивых и страстных поцелуев, но он держал меня крепко. Мои губы дрожали, внизу живота жар опалял и набухли соски. Это было впервые, когда я хотела отдаться мужчине. Моему мужчине, который я чувствовала, будет для меня самой яркой и единственной любовью всей моей жизни.

И тут он обрушился на меня ураганом безудержной страсти, впиваясь с губы и, казалось, в мою сущность. Меня сносило волной его напора и желания. Между моих ног внушительный бугор терся и заставлял стонать в голос.

— Горден, — выдохнула я, плавясь под ним.

Он так и не дал мне свободы. Его руки ласкали мою грудь. Гладили и сжимали. А потом Верховный расстегнул пуговицы платья, обнажив лиф, а кожа горела под его поцелуями и ласками. Его жаркие губы покусывали соски, что уже были оголены и платье сползло куда-то в район талии. В его паху стало еще тверже, и я ощущала пожар между ног, и сама уже терлась об его достоинство.

Было страшно и волнительно узнать, что такое близость между мужчиной и женщиной. Боялась, но хотела почувствовать между ног то, что выпирало из его ширинки.

— Горден, — выдохнула я, выгибаясь под ним и подставляя грудь для его поцелуев, которые сводили с ума, уносили в мир сладостной нереальности, жгучей страсти и любви.

И тут, сквозь громкий пульс в ушах, я услышала стук в дверь. Горден даже ухом не повел и продолжил меня ласкать.

— Горден, ты там? — меня словно ушатом холодной воды облило. Это была Ребекка.

— Горден? — настойчиво продолжала стучать она в дверь.

Горден оторвался на меня и привстал на руках, тяжело дыша и смотря на меня взором, в котором пылал пожар страсти. Нетерпеливый стук повторился. Ну и коза она!

Верховный маг выпрямился, причесал пятерной волосы, привел в порядок одежду и пошел открывать двери.

— Я тебе не помешала, милый? — сладким голосом спросила его бывшая.

— Что тебе, Ребекка? — сухо спросил маг.

— Надо поговорить, Горден. И это срочно, — ответила она.

Но тут вылезла я и выглянула из-за Гордона. Платье я не успела застегнуть, так как хотела посмотреть в глаза этой нахалке, и только сжала лиф у груди. Ну и волосы привести в порядок времени не было

— О, так вот чему я помешала? — увидев меня, тут же на ее лице расплылась противная ухмылочка, и она подняла тонкие бровки, разглядывая меня.

— Как удобно ты устроился. Секретарша днем, а вечерами она уже тебя удовлетворяет. Молодец, — последнее слово она протянула.

И только было я открыла рот выпалить все, что я о ней думаю, как Горден резко вышел в коридор и взял под локоть Ребекку.

— Пойдем, поговорим, дорогая, — и так это зловеще прозвучало, что я бы на ее месте испугалась. Но эта была Ребекка, так что она просто хохотнула.

***

Через долгий час, наполненный злостью, ревностью и досадой, за мной зашел Горден и позвал меня вниз на ужин. Когда мы спустились, я увидела, что за столиком нас ждут Кастель и Ребекка. Я остановилась — не захотела к ним подходить. Сил больше не было смотреть на эту стерву, но Горден сказал мне:

— Я с ней поговорил, она не будет тебя доставать.

Но я уверена, что будет. Ребекку только могила исправит. Не при Гордене, так наедине, она найдет способ. И бывшая мага чего-то хочет этим добиться. Только зачем она это делает? Она же сама его бросила у алтаря. Горден говорит, она его не любила. Ведь любящая девушка, готова на все ради своего суженого и единственного. И уж как не желать за него выйти замуж, я просто не понимаю. Я бы хоть сейчас пошла с ним под венец, если бы Горден мне предложил. Зачем ей подначивать меня? Или просто из вредности? Терзали меня тяжелые мысли, не давали покоя, и есть я точно сейчас не хотела.

Зато за столом царила оживленная атмосфера, которую создавала, конечно же, Ребекка. Она остроумно шутила и могла вовлечь в разговор любого. Кастель ей вторил и смеялся. Лишь Горден молча уплетал мясо и пил вино.

— Горден, помнишь, как мы в юности были на королевском балу и там тебе пришлось выйти на дуэль с Ритговом?

Я была точно уверена, что Ребекка специально это вспомнила.

— Ты был такой благородный, когда бросился защищать мою честь, потому что лорд Ритвог полез ко мне целоваться. — Горден просто кивнул в ответ. Он был мрачен и хмур.

— О, а помнишь, когда мы с тобой ездили в горы, на нас напала нежить и все перепугались, но ты нас спас, — вспоминала прошлое Ребекка и я чувствовала всей своей сутью — это был театр для двоих: для меня и ее. А Горден и Кастель лишь зрители.

И еще бесила ее дурацкая манера обращаться к Гордену, как к возлюбленному или мужу: дорогой, милый. Я крепко стиснула зубы, но рука дрогнула — вилка покарябала пустую тарелку и издала мерзкий звук. Ребекка покосилась на меня и в ее глазах плясала издевка. Она явно хотела сказать мне что-то колкое, но побоялась Гордена. Хотя мне кажется, его бывшая вообще ничего не боялась.

Я сцепила пальцы под столом, и сидела, выпрямив спину. Не дождется реакции эта тварь, не унижу себя перед ней. Пусть старается. Горден уже мой — не ее. Так что может изгаляться, как хочет.

В их разговор, который перешел в русло политики, я не вникала, потому что в этом ничего не понимала, зато соловьем разливалась Ребекка и вставляла заумные словечки. А я же исподволь разглядывала Гордена. Какой же он статный, красивый и мужественный. Такой сильный и уверенный, а целуется как! Я даже коснулась губ, вспоминая его поцелуи, то ласковые и нежные, то сносящие, словно буря и ураган страсти. И меня накрыло воспоминаниями — я же чуть не отдалась ему! И тогда уж точно была бы та ситуация, которую описала Ребекка: днем секретарша, а вечером подстилка. Я тяжело вздохнула, и темная пелена осознания накинула покрывало на разум, заставляя сердце заболеть, а душу встрепенуться.

А если бы я ему отдалась и на этом все и закончилось? Верховный бы перестал меня уважать, и я бы просто его удовлетворяла, пока ему не надоела? Легкая добыча не ценится. А я ведь как дура в него по уши влюбилась. Я его так люблю, что без него не хочу дышать и жить!