Великий эксперимент - Ivan Mak

Все работы научного центра связывались с терриксами. Большие тигры сами участвовали в исследованиях, и Ина, получив место, оказалась ассистентом тигрицы, которая вела собственную научную тему. В первый же день работы ситуация показалась комической, когда тигрица долго искала ответ, очевидный для Ины, как для биолога. Не выдержав полуторачасовых мытарств своего шефа, Ина произнесла пару слов, в которых и заключался ответ.

Ригира обернулась. Она несколько секунд молчала, видимо, просчитывая в уме, верен ли ответ. Он, конечно же, был верен.

— Да как ты посмела?! — Внезапно взвыла она. Ина испугалась ее голоса и уже пожалела о своих предыдущих словах. — Кто тебя просил подсказывать?! Я должна была сама найти ответ!

— Извини, я… — Попыталась оправдаться Ина, но ей это не удалось. Огромная лапа свалила ее на пол и на мгновение Ине показалось, что перед ней не террикс, а терр, готовый ее разорвать.

— Здесь наш научный центр, а не ваш! — Зарычала тигрица. — И то, что вы все знаете, не значит, что вы должны нам подсказывать то, до чего мы и сами можем додуматься! Ты поняла, рыжая?!

— Поняла. — Ответила Ина, пытаясь спрятать свой страх.

Тигрица убрала лапу и села, отворачиваясь от Ины.

— Я хотела помочь…

— Я знаю, что ты хотела! — Снова завыл голос. — Я не дура! Ты поняла?!

— Да. — Коротко произнесла Ина, решив, что будет только хуже, если она скажет больше.

Голос стих, и в лаборатории наступила тишина. Только где-то далеко едва слышно гудел вентилятор, а Ина раздумывала о том, что теперь делать.

— Ты еще не ушла? — Спросила тигрица не оборачиваясь к Ине.

— Нет. — Ина была готова бежать. Не хотелось вновь испытывать себя на прочность, если шефу не понравится ответ.

Ригира развернулась и улеглась на пол, давая этим понять, что не собирается применять свой трюк вновь.

— Я же просила прислать ко мне кого-нибудь поглупее. — Произнесла она так, словно Ина сама себя назначала на это место. — Ну? Что молчишь?

— А что мне говорить? — Не найдя других слов спросила Ина.

— Почему у тебя по биологии «неуд», а ты знаешь ответ на такой сложный вопрос?

Страх постепенно улетучился и теперь возникало желание как следует отплатить за нанесенную обиду.

— Потому что на этот вопрос у нас знает ответ каждый двоечник. — Произнесла она. — Поняла?! — Последнее слово Ина прорычала на языке терриксов, подражая тому, как его говорила сама тигрица.

— Ты врешь. — Произнесла та. В ее голосе послышалась нотка неуверенности. — Не может этого знать тот, кто не знает биологию!

— Тебе это только кажется. — Продолжила наступление Ина. — И то что ты не знаешь биологию, видно с первого взгляда!

Тигрица дрогнула, ударила лапой в пол, сделав попытку подняться. Рыжий зверь среагировал мгновенно.

— Стой! — Послышалось рычание, когда ратион оказался в дверях. Ина обернулась. — Я не буду тебя трогать. Вернись.

— Зачем? — Голос Ины звучал достаточно твердо. — Тебе же нужна дурочка. Найди себе терра и занимайся с ним, коли так! — Последние слова для террикса звучали как оскорбление.

— Я тебя не оскорбляла! — Взвыла тигрица.

— Не оскорбляла?! Ты меня чуть по полу не размазала! Это называется, не оскорбляла?! Все! Закончили на этом!

Ина закрыла за собой дверь и отправилась в отдел кадров, где заявила, что не желает больше работать с тигрицей Ригирой.

— Вы же и дня не проработали с ней. — Возник недоуменный голос женщины. Ина знала только ее имя — Мейли. Она была немолода и, как большинство аранхов, живших с терриксами, обладала спокойным неторопливым характером.

— Я вообще с ней не работала. — Ответила Ина.

Удивление работника отдела кадров еще больше возросло.

— Тогда, в чем дело? — Спросила она.

— В том, что я не желаю с ней работать. И пусть она вам объяснит, почему. Если не сумеет, тогда мне вовсе не о чем говорить.

— В таком случае, я вряд ли могу предложить вам что-либо еще.

Рядом зазвучал сигнал вызова, и Мейли включила громкую связь. В кабинете раздалось непонятное бормотание, едва похожее на язык терриксов. Ина не поняла ни слова, хотя работница умудрилась даже что-то ответить короткими словами «да» и «я иду».

— Идемте. — Сказала она, подымаясь.

— Куда? — Спросила Ина. — Я не поняла этих слов.

— К начальнице. — Коротко бросила женщина и направилась к дверям.

Они вошли в большой кабинет. Такой большой, что на Ратионе он легко сошел бы за Президенский, но для террикса, лежавшего в глубине помещения, он вряд ли казался просторным.

Ина вошла вслед за Мейли, и едва заметный запах подсказал, что здесь же находилась и Ригира.

— Пройдите сюда. — Послышался бубнящий голос начальницы. На этот раз Ина поняла слова достаточно хорошо. Видимо, в отделе кадров был плохой связной аппарат, который передавал только часть звуков, а работница отдела давно привыкла к нему и понимала голос тигрицы даже в том виде.

Ина прошла вперед и заметила Ригиру, лежавшую за углом. Кабинет оказался Г-образным, и от входа вторую тигрицу не было видно.

— Ригира сказала, что ты обиделась за то, что она случайно задела тебя лапой. — Произнесла начальница, не отрывая взгляда от Ины.

— Она случайно задела меня за то, что я случайно сказала ответ, который она искала не знаю сколько времени, тогда как у нас этот ответ может найти каждый дурак за пять минут. — Произнесла Ина. Последнее, конечно же, было неправдой, но утрирование в данном случае было вполне уместно.

— Я должна заметить, что здесь наш институт. — Вновь забубнила тигрица. — И здесь мы ищем ответы на свои вопросы. И мы считаем, что мы должны их искать сами, а не слушать ваши подсказки. Мы хотим сами изучать биологию и сами… — Начальница сказала еще немало длинных фраз, повторяя слово «сами» не один раз, и объясняя, что роль людей в исследованиях сводится только к помощи в проведении самих экспериментов, когда терриксам, с их большими лапами, сложно выполнять некоторые работы, требующие особой точности и легкости в обращении с инструментами. Казалось, начальница читала лекцию, которую Ина должна была усвоить, и прошло минут пять, прежде чем тигрица перешла к новой теме. — Ригира просит у тебя прощения за произошедший инциндент и просит тебя вернуться к работе. Я присоединяюсь к извинениям и к этой просьбе.

Все слова, наконец, были высказаны. Ина молчала, раздумывая, что ответить. Здесь, в присутствии человека, она могла не беспокоиться за себя. Терриксы по своей природе не были агрессивными, и вспыльчивость Ригиры можно было простить. Но дело было в другом. Оно было в сути самой работы, которая в таком ракурсе совершенно не интересовала Ину.