Идолы - Маргарет Штоль

Тима подходит ко второму животному, тянется к его хоботу. Уши Чанг осторожно приподнимаются в ответ на ласку девушки.

– Эта слепая, но она всегда держится в середине. Другие за ней присматривают.

– И сколько им лет?

– Больше, чем тебе. Больше, чем мне. Они старше, чем Тот День. – Биби кивает. – Да, эти девочки видели все.

– Как ты сумел раздобыть трех слонов за какую-то неделю? – скептически интересуется Фортис.

Биби пожимает плечами:

– Я знаю одного монаха, который знаком с другим монахом. А тот знаком с одним фермером. А тот знает парня, который спасает слонов. Мы должны их вернуть через неделю, или придется платить двойную цену. – Он похлопывает Фортиса по щеке. – А это, я предполагаю, придется сделать именно тебе, мерк. Само собой.

– Само собой. – Глаза Фортиса вспыхивают. – Предоставь это мерку. Мерк, он обо всем позаботится.

И вот так они цапаются остаток утра, да и каждое утро тоже.

Но прежде чем солнце успевает забраться выше в небо, на Пинг, Чинг и Чанг уже наброшены толстые веревки, привязанные к крюку, который укреплен на центральной бамбуковой мачте нашего плота. Мы складываем припасы в центре – в основном это корм для слонов, – и к тому времени, когда сами забираемся на наше плавучее средство, плот погружается на несколько дюймов под воду. Фортис кривится, и они с Биби начинают перераспределять вес. И постоянно при этом ругаются, как старая супружеская пара.

Нам, похоже, предстоит долгий путь.

Тима так же недовольна всем, как и Фортис.

– Не думаю, что это справедливо, правда! Слоны вовсе не обязаны тащить что-то настолько тяжелое вверх по реке!

Мы все смотрим на Биби, когда Тима говорит это, но Биби лишь пожимает плечами:

– А чего ты от меня хочешь? Чтобы я тоже тащил плот вместе со слонами?

– А что, – поддерживает Фортис. – Отличная идея!

Биби в ответ лишь смеется и чистит еще один банан, который Чанг ловко ворует у него, прежде чем он успевает откусить кусочек.

Часом позже Пинг, Чинг и Чанг уже влекут нас вдоль берега. Мы плывем следом, привязанные веревками, как будто они ветер, а мы парусник. Тима решает, что наука должна высказаться в пользу реки.

– Поскольку настоящий вес несет вода, а не слоны, – поясняет она.

И снова Фортис с насмешливым фырканьем тычет Биби кулаком в бок, да так, что плот едва не разваливается.

Потому что, как это и выглядело при первом взгляде, на самом деле он представляет собой просто несколько десятков бамбуковых шестов, связанных между собой и пропитанных чем-то вроде смолы.

Конечно, никому из нас и в голову не пришла бы подобная конструкция, когда Биби впервые произнес слово «лодка».

Однако тот накидал на плот подушки с пола своей классной комнаты, и когда я на них уселась, то подумала, что здесь не так уж и плохо. Куда хуже было бы, если бы пришлось идти пешком. Как ослики, вспоминаю я. Как грузовые корабли. Как вагоны на Трассах Посольства. Как разбившийся «шевро» или вертолет. Иной раз дюжина-другая бамбуковых палок бесконечно лучше любой альтернативы.

– Эти подушки – отличная идея, – бормочет Фортис.

– Они не для твоего удобства, они для маскировки, – говорит Биби. Я замечаю наконец под подушками пестрые коврики. – При первом тревожном знаке ты исчезнешь под ними. Хотя я не ожидаю каких-то особых проблем, – добавляет монах.

– Да и с чего бы тебе их ожидать? – улыбается Фортис.

Вода колышется перед нами, широкая, плоская, глубокая. Воздух настолько насыщен влагой, что мы как будто вернулись домой. Над поверхностью трепещут стрекозы.

Лежа рядом с Лукасом, глядя в облака, я вдруг осознаю, что мы по-настоящему не разговаривали уже много дней, с того самого момента, когда прятались под причалом.

Но мы ведь и нечасто остаемся наедине. Ро об этом в особенности заботится.

Я смотрю туда, где на краю плота сидят Ро и Тима, свесив ноги в воду. Потом, переведя взгляд снова на облака, протягиваю руку к руке Лукаса.

Всего одно прикосновение. Всего одно, думаю я, когда мой мизинец цепляется за мизинец Лукаса.

И в тот момент, когда наши пальцы соприкасаются, я ощущаю себя так, словно погружаюсь в него.

– Стоп, – произносит Лукас, улыбаясь солнцу и яркому небу. Его голос звучит так тихо, что я едва разбираю слова. – Я знаю, что ты делаешь.

– Знаешь? – повторяю я, поворачивая голову так, чтобы видеть его лицо.

Теперь я слышу, как вода плещется о бамбук подо мной.

– Знаю.

– Это относится к нам обоим, – говорю я, – потому что я тоже знаю, что ты делаешь.

– И что же? – спрашивает Лукас, всматриваясь в меня.

– Скучаешь по мне, – отвечаю я.

А потом чуть придвигаюсь к Лукасу и кладу голову ему на грудь.

Мне кажется, Лукас улыбается в ответ, хотя я и не могу сказать наверняка, но его дыхание становится ровнее, и он кладет ладонь мне на спину, чтобы чуть крепче привлечь меня к себе.

И я засыпаю. И Лукас тоже. Хотя я и стараюсь не спать слишком крепко из страха перед тем, что нас ждет.

Думаю, и Лукас тоже.

Но даже когда наступает рассвет и я просыпаюсь, заваленная подушками, даже когда от моего дыхания в холодном утреннем воздухе возникают облачка пара, Лукас все так же рядом со мной, согревает меня.

Я слышу голос Тимы, доносящийся с берега. Она уже давно проснулась и шлепает рядом со слонами. Предпочла пешую прогулку путешествию на плоту. Тима что-то шепчет слонихам, возможно, рассказывает им какие-то свои тайны и при этом внимательно посматривает по сторонам. И еще она потихоньку достает стебли сахарного тростника из большой сумки, что висит на ее плече, а слонихи вознаграждают ее смелость шумным чавканьем.

Ро шагает рядом с Тимой по мокрому илистому берегу. Они в последнее время постоянно рядом, и я гадаю, многим ли он с ней делится.

Многим ли из того, что он знает. Что он видел.

Я сажусь, чтобы посмотреть, насколько мы продвинулись за ночь. Фортис и Биби уже проснулись и молча всматриваются в речные берега. Лукас перевернулся на другой бок.

Со всех сторон я вижу холмы, покрытые зелеными круглыми рощицами, укутанными еще более густым туманом, чем тот, что висит над рекой.

– Дыхание дракона. Влага с рисовых полей. Особенно ее много зимой, – поясняет Биби, но я не нуждаюсь в его объяснениях. Дома, в Портхоуле, точно так же.

А вот рисовые поля не похожи на что-либо из виденного мной прежде. В реальной жизни. Они нарезаны на квадраты, напоминающие низкие стены грязи, и окружены пальмами, отражающимися в водяном небе под небом настоящим.

Именно это отраженное небо пробуждает мою память.

– Я это видела во сне. Мне это снилось. Не в точности это. Но рисовые поля, похожие на эти. Во сне.

В полях, согнувшись, работают люди в поблекших синих куртках и штанах, в соломенных шляпах и с соломенными корзинами, висящими на их плечах, – корзины большие, круглые. Один мужчина несет сразу две такие корзины, подвешенные на концах какой-то палки, которую он положил себе на плечо.

– А… – Биби кивает. – Предзнаменование. Хорошее. Будда ведет нас в правильном направлении. Мы доверились Пути.

– Мне казалось, ты говорил, что это монахи в храме сказали тебе, будто мы должны двигаться в эту сторону. – Лукас сонно садится.

– Доверься Пути, но и монахам верь тоже. В особенности тем, кто хорошо разбирается в картах.

– А эти рисовые поля вдоль всей реки расположены?

– Местные фермеры зарабатывают на жизнь, выращивая чай, овощи, но в основном рис. Кто-то ведь должен кормить несчастных на стройках. – Биби показывает вперед. – Вон там ферма, где растут ананасы. Вы любите ананасы? Клубнику? Семечки подсолнуха? – Никто из нас не отвечает. Биби пожимает плечами. – Ладно, отлично. Не будем останавливаться из-за клубники. Будем двигаться прямиком в Пинг.

– А я думал, мы плывем по Пингу, – говорю я, поглядывая на огромное пространство воды.

– Я не о реке. Новый Пинг-Сити. Чиангмай. Город. – Биби улыбается. – Здесь вокруг все – Пинг. Счастливая река. Счастливое имя. Приносит удачу.

В эти дни удача случается не часто. Так что нечего удивляться, что имена и названия должны меняться снова и снова.

Немного времени прошло, прежде чем мы услышали какой-то свист. Похоже, он не понравился Пинг, потому что она пятится, толкая Чанг, а та налетает на Чинг, как будто все три слонихи готовы взбунтоваться.

– Змеи и мыши свистят. Но они очень не любят кошек. Так говорят монахи… – Биби мрачно всматривается куда-то мимо слонов. – Но у нас, похоже, проблема посерьезнее.

Я тоже окидываю взглядом берег, но не вижу никаких признаков движения или волнения.

– А в чем дело?

– Контрольно-пропускной пункт, – вздыхает Биби.

– И что они там проверяют или ищут? – Я произношу эти слова, хотя и сама уже знаю ответ.