Простушка - Коди Кеплингер

– Алло? Бьянка?

Но так уж вышло, что в жизни никогда ничего не складывалось так, как хотелось мне

– Привет, Кейси. Прости, что разбудила, но ты не могла бы кое-что для меня сделать? Пожалуйста.

– Би, с тобой все в порядке? – спросила она. Ее сон как рукой сняло. – Что такое? Что-то случилось?

– Можешь взять у мамы ключи от машины и приехать забрать меня? Мне нужно, чтобы кто-то довез меня до дома.

– До дома? – растерянно спросила она. Теперь она ничего не понимала и к тому же испугалась за меня. Когда-нибудь у бедняжки от меня язва начнется. – То есть ты не дома? Ты не у себя ночевала?

– Да успокойся, Кейси, со мной все нормально, – утешила ее я.

– Нет уж, Бьянка, не надо мне твоих «успокойся»! – огрызнулась она. – Ты несколько недель ведешь себя, как чужая, и игнорируешь меня, когда я пытаюсь с тобой заговорить. А теперь вдруг звонишь ни свет ни заря и просишь забрать тебя на машине, но при этом я не должна волноваться? Да ты где вообще?

Этой части разговора я боялась больше всего, поэтому сделала глубокий вдох, прежде чем ответить на этот вопрос.

– У Уэсли… Знаешь огромный дом на…

– А то, – ответила Кейси. – У Уэсли Раша? Конечно, я знаю, где его дом. – Кажется, ей стало любопытно, но она попыталась скрыть это и снова заговорила сердито. Впрочем, ее актерские способности были не лучше моих. – Ладно, приеду через десять минут. – И она повесила трубку.

Я закрыла телефон и сунула его в карман.

Десять минут. Всего каких-то десять минут.

Я вздохнула и оперлась о балконные перила. Отсюда наш скучный Хэмилтон напоминал зловещий город-призрак. На улицах в такую рань было пусто (вообще-то, пробок у нас даже днем не бывало), и магазины с серыми крышами были закрыты. Серое облачное небо делало эту пустынную картину еще более унылой, окутывая город пеленой мрака.

Мрак без единого лучика солнца. Как моя жизнь. Поди разберись.

– Может, ты не в курсе, но по субботам люди обычно любят поспать подольше.

Я обернулась и увидела Уэсли в дверях. Он сонно потирал глаза и улыбался. Несмотря на ледяной ветер, он был в одних трусах. Черт, какое же у него шикарное тело… но мне нельзя сейчас об этом думать. Нужно покончить с этим.

– Нам нужно поговорить. – Я попыталась сосредоточить взгляд на чем-то еще, кроме его сексуальной почти обнаженной фигуры. Но не нашла ничего лучше своих ног.

– Хмм, – задумчиво протянул Уэсли и провел рукой по растрепанной шевелюре. – Мой отец говорит, что это самые страшные три слова, которые может произнести женщина. Мол, если она сказала «нам надо поговорить», ничего хорошего точно не жди. Ты меня пугаешь, жупа.

– Пойдем лучше в дом.

– Не слишком многообещающее начало.

Я последовала за ним в спальню, нервно теребя руки. (Потные ладони – это так привлекательно!) Он плюхнулся на кровать и, видимо, ждал, что я сделаю то же самое, но я осталась стоять. Нечего разваливаться. Кейси приедет меня забрать уже через восемь с половиной минут – я считала, – поэтому нужно провернуть все быстро и безболезненно.

Или просто быстро. Безболезненно вряд ли получится.

Я нервно почесала затылок.

– Слушай, – выпалила я, – ты отличный парень, и я очень ценю все, что ты для меня сделал…

Почему это выглядит так, будто я решила с ним порвать? Разве двое людей не должны сначала встречаться, чтобы потом расстаться?

– Правда? – уточнил Уэсли. – С каких это пор? Я никогда не слышал от тебя ни одного доброго слова, одни оскорбления. Конечно, я подозревал, что рано или поздно тебе понравлюсь… но что-то мне подсказывает, что дело нечисто.

– Но, – продолжала я, пытаясь не обращать внимания на его слова, – я больше не могу так продолжать. Мне кажется, нам нужно прекратить… эээ… спать вместе.

М-да. На самом деле похоже на то, будто я решила с ним порвать. Осталось лишь добавить «дело не в тебе, дело во мне» – и картина будет полная.

– Но почему? – Он не выглядел обиженным. Кажется, он был удивлен.

А вот я обиделась, что он совсем не обиделся.

– Потому что меня это больше не устраивает. – Я решила повторить фразу, которую много раз слышала в кино. Не зря же эти слова стали классикой. – Мне просто кажется, что так будет лучше для нас обоих. – И я показала сначала на себя, а потом на него.

Уэсли прищурился и пристально посмотрел на меня.

– Бьянка, это как-то связано с тем, что произошло вчера вечером? – серьезно спросил он. – Если так, имей в виду, тебе не надо бояться, что…

– Нет, дело не в этом.

– Тогда в чем? Я ничего не понимаю.

Я уставилась на свои ботинки. Резиновый край кед начал отслаиваться, но ярко-красная ткань ни капли не выцвела. Какой яркий красный цвет!

– Я, как Эстер, – прошептала я, обращаясь больше к самой себе, чем к Уэсли.

– Что?

Я посмотрела на него, удивившись, что он вообще меня слышал.

– Я как… – Я покачала головой. – Ничего. Между нами все кончено. Я больше не могу.

– Бьянка…

Два гудка, раздавшиеся снизу, спасли меня от дальнейших объяснений.

– Я… мне пора идти.

Мне так хотелось поскорее убраться из этого дома, что я даже не слышала слов, которые Уэсли прокричал мне вслед. Его голос просто растворился вдали, и я надеялась, что он меня никогда не догонит.

19

Я села в потрепанный пикап, и Кейси завела мотор. Пикап принадлежал ее маме. Вообще-то, у мисс Уоллер (бывшей миссис Блайт – после развода она снова взяла девичью фамилию) могла бы быть машина получше. Когда она была замужем за отцом Кейси, денег у них было полно. Мистер Блайт предложил купить ей «Лексус», но она отказалась. Ей нравился раздолбанный старенький «Шевроле» – она купила его, еще когда училась в школе, в десятом классе. А вот Кейси терпеть не могла эту тачку. Особенно учитывая, что другой у нее не было.

Кейси бы точно не отказалась, предложи отец купить ей «Лексус». К сожалению, щедрость мистера Блайта испарилась после развода.

Кейси смотрела на почти-особняк через ветровое стекло, а я пристегивала ремень. На ней была розовая пижама с зелеными лягушками, а сверху куртка; короткие волосы торчали во все стороны. В отличие от меня, Кейси даже в растрепанном виде выглядела очаровательно и сексуально.

Ей даже делать ничего не нужно было.

– Привет, – пробормотала я.

Она повернула голову и взглянула на меня. Глаза скользили по лицу, выискивая признаки беды. Она хмурилась. Поиграв со мной в гляделки, она отвернулась и выехала на дорогу, немного поборовшись с переключателем коробки передач.

– Так, – заявила она, когда мы отъехали от дома, – что творится? И не надо, пожалуйста, говорить, что все в порядке, потому что я подняла свой зад в семь утра, и если не услышу правду, клянусь, сверну тебе шею!