Ракетные войска СССР - Игорь Дроговоз

а) «О создании системы обнаружения и целеуказания системы ИС, средств предупреждения о ракетном нападении и экспериментального комплекса средств сверхдальнего обнаружения запусков баллистических ракет, ядерных взрывов и самолетов за пределами горизонта».

б) «О создании отечественной службы контроля космического пространства», предусматривавшие создание радиолокационных станций обнаружения спутников ОС и раннего обнаружения РО на базе радиолокатора 5Н15 и загоризонтной РЛС «Дуга».

Они положили начало работам по созданию отечественной системы предупреждения о ракетном нападении.

Решение было принято и в Радиотехническом институте АН СССР, руководил которым в то время академик А.Л. Минц (1896–1991), с энтузиазмом взялись за разработку сверхмощных надгоризонтных радиолокационных станций предупреждения о ракетном нападении и контроля космического пространства. Коллектив под руководством Ю.В. Поляка (1922–1993) вскоре предложил военным проект РЛС 5Н15 «Днестр», предназначенной для обнаружения баллистических ракет. Он получил одобрение министерства обороны и с 1962 года началось строительство первых четырех станций этого типа.

Для развертывания РЛС «Днестр» выбрали районы Мурманска, Риги, Иркутска и Балхаша, где развернулись грандиозные строительные работы. Непосредственный участник этого строительства, генерал-полковник К.М. Вертелов позже вспоминал: «Не менее сложной и острой проблемой, решавшейся параллельно с наращиванием мощи ракетных войск стратегического назначения, было создание противоракетной обороны страны и ее первого эшелона — системы раннего предупреждения о ракетном нападении, которая могла бы обнаружить старт стратегических ракет со всех ракетоопасных направлений, селектировать боеголовки, определить координаты траектории их полета и места падения, а также передать эти данные на командный пункт.

РЛС „Днепр“.

Задача фантастически сложная, так как на все это отводятся лишь мгновения. Разработка и конструктивное решение станций обнаружения и слежения определили необходимость строительства гигантских по объемам и техническому насыщению сооружений (размеры достигали по высоте 90 метров при соответствующих длине и ширине). Строительство первой очереди этого типа станций потребовало 7–8 лет. И это при двухсменной работе, практически максимально возможном насыщении строительных площадок рабочими и параллельном ведении работ. На отдельных стройках мы вынуждены были сосредотачивать до 28–30 тысяч человек.

Сложность создания станций раннего обнаружения ракетного нападения и других объектов противоракетной обороны заключалась в том, что весь комплекс систем инженерного обеспечения функционирования основного технологического оборудования к началу монтажа последнего должен быть готов к работе в штатном режиме при автоматизированном управлении…

Тактико-техническое задание на разработку объектов системы раннего предупреждения предусматривало обеспечение работы всех систем и сооружений объекта без вывода в ремонт и снятия станции с боевого дежурства на протяжении не менее десяти лет»[42].

Только 25 августа 1970 года на вооружение был официально принят комплекс раннего обнаружения баллистических ракет, в состав которого входили командный пункт в Подмосковье и два узла раннего обнаружения на безе РЛС 5Н15М «Днестр-М», построенные в районе Мурманска (РО-1) и Риги (РО-2) — северное направление в этот период считалось наиболее ракетоопасным.

Через три года в строй вступили еще два радиолокационных узла (РЛС «Днестр»), предназначенные для обнаружения искусственных спутников Земли — близ Иркутска (ОС-1) и в районе озера Балхаш (поселок Гульшанд) (ОС-2).

Параллельно со строительством радиолокационных станций «Днестр» и «Днестр-М» велась разработка РЛС нового поколения — 5Н86 «Днепр» и 5Н79 «Дарьял» — обладающих более высокими тактико-техническими характеристиками.

После вступления в строй первых объектов СПРН, руководство министерства обороны решило создать по американскому образцу единую систему, вроде НОРАД, объединив имевшиеся к этому времени средства СПРН и системы противоракетной обороны А-35. Но это оказалось весьма непростым делом.

Генерал-полковник Ю.В. Вотинцев вспоминал:

«Надгоризонтные средства системы предупреждения (А.Л. Минц) и средства дальнего обнаружения системы ПРО (Г.В. Кисунько) создавались независимо друг от друга. И это привело к тому, что средства работали в различной системе координат, определяющих параметры траектории баллистической ракеты. Использовались и разные вычислительные машины. У Минца — машины главного конструктора М.А. Карцева „5Э-73“, а у Кисунько — главного конструктора B.C. Бурцева. Различными были и автоматизированные системы передачи данных.

Подобная несогласованность потребовала существенно доработать боевые алгоритмы и программы вычислительных машин на командных пунктах СПРН и ПРО, которые заняли около 30 процентов их памяти и быстродействия. В дальнейшем именно эти обстоятельства вызвали необходимость увеличить количество вычислительных машин и заменить их на ЭВМ нового поколения. А следствие — немалые дополнительные затраты.

Допущенная Минрадиопромом „самостийность“ различных фирм, отсутствие требований на стандартизацию и унификацию вооружений неоправданно дорого обошлись как войскам, так и налогоплательщикам, затормозили ввод в строй новых объектов»[43].

Итак, отсутствие координации научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ в области создания систем предупреждения о ракетном нападении стоили много времени и денег, потребовали серьезной (и весьма затратной) доработки имеющихся средств.

Ошибки, допущенные на первом этапе создания СПРН, постарались учесть в дальнейшем. Главный конструктор СПРН В.Г. Морозов позже вспоминал:

«Анализ, проведенный специалистами Минобороны и ЦНПО, показал, что система, создаваемая на основе эскизного проекта 1968 года, не позволит решить весь комплекс задач ракетно-космической обороны. В 1972 году был принят к реализации вновь разработанный в Научно-тематическом центре объединения „Вымпел“ эскизный проект СПРН. Отличием этого проекта от предыдущего была, в частности, его тесная увязка со средствами контроля космического пространства.

Информационная компонента этих систем — средства СПРН и СККП (системы контроля космического пространства) — разрабатывалась как единое целое, а независимые разработки Александра Минца, Анатолия Савина и Григория Кисунько стали дополнять друг друга.

Наряду с группировкой средств надгоризонтной радиолокации проектом предусматривалось включение в состав СПРН двух узлов (Чернигов и Комсомольск-на-Амуре) загоризонтного обнаружения стартов МБР с ракетных баз США, космической системы обнаружения стартов с космическими аппаратами на высокоэллиптических орбитах и наземным пунктом приема и обработки информации. Двухэшелонное построение СПРН, работающей на различных физических принципах, создало предпосылки для ее устойчивой работы в любых условиях»[44].

В соответствии с проектом, в 1973 году было осуществлено сопряжение на едином командном пункте радиолокационных узлов СПРН и ПРО, после чего началась широкомасштабная модернизация существующей системы предупреждения.

18 января 1972 года было принято очередное секретное постановление ЦК КПСС и Совета Министров.

Оно предусматривало строительство новых радиолокационных узлов:

1) РО-5 с РЛС «Днепр» в Мукачево; 2) РО-3 с РЛС «Дарьял» в Печоре (этот узел первоначально хотели строить на Земле Франца-Иосифа, но из-за фантастически высокой стоимости проекта от него вскоре отказались); 3) РО-7 с РЛС «Дарьял» в Мингечауре; 4) двух узлов загоризонтного обнаружения «Дуга» в Чернобыле и Комсомольске-на-Амуре; 5) вынесенной приемной позиции «Даугава» на узле РО-1 в Мурманске; 6) создание командного пункта системы предупреждения о ракетном нападении в Солнечногорске.

Уже через год в районе Балхаша была ведена в эксплуатацию новая радиолокационная станция 5Н86 «Днепр». Подобные же РЛС вскоре появились под Иркутском, Мукачево (радиотехнический узел ПРИ РО-5) и Севастополем (РО-4), что позволило создать сплошное непрерывное поле надгоризонтного обнаружения на западном, юго-западном и южном направлениях.

Официальным днем рождения советской системы предупреждения о ракетном нападении стал считаться день 15 февраля 1971 года, когда, в соответствии с приказом министра обороны СССР А.А. Гречко (1903–1976), отдельная дивизия предупреждения о ракетном нападении заступила на боевое дежурство. Ее задачей было раннее обнаружение баллистических ракет вероятного противника и оповещение вышестоящих командных пунктов.