Проклятие Митридата - Сергей Богачев

Та же участь постигла римлян и в Эфесе, с той лишь разницей, что они бежали в храм Артемиды.

Десятки, сотни городов были залиты кровью не только мужчин, которые могли бы выступить против Митридата, но и их жен, детей и даже рабов. Обреченные, пытавшиеся бежать от гибели морем, получали смерть более легкую, нежели те, которые были убиты или сожжены в своих домах, — их настигали военные корабли, которые таранили легкие суденышки, пуская на дно всех, кто в них находился.

Только в городе Тралл горожане не решились приложить руку к убийству: уж слишком много среди них было римлян. Правда, не подчиниться Митридату означало вынести самим себе приговор, но слишком яркими были их воспоминания о том, как по их улицам прошли легионы понтийских воинов. Они с эллинами особо не церемонились — насиловали и убивали так, будто вместо мирного населения видели перед собой лютого врага. Тогда они вырезали больше половины жителей, и выжившие смирились. Но… не простили.

Городские старейшины наняли варвара по имени Феофил, который славился своей жестокостью. Варваром его считали, потому что за любой косой взгляд в свою сторону он мстил ударом. И хорошо, если это был кулак. В действительности Феофил был пафлагонцем, но легенду о себе не спешил развенчивать. Он получил обещанную ему плату, собрал несколько десятков таких же, как он, негодяев и стал сгонять жителей, указанных старейшинами, в храм Согласия. Некоторые из горожан, оказавшие сопротивление у своего дома, там же нашли и свою смерть. А когда улицы города были зачищены, Феофил и его головорезы мечами истребили всех, кто находился в храме.

Так было в каждом городе. Так было везде.

Но не знали еще эллины Малой Азии, что римский сенат, прослышав о невиданной резне, решил, что это и есть последняя капля их терпения, и кинул жребий. Его вытянул Люций Корнелий Сулла — римский консул, который и возглавил армию из пяти легионов для войны с Митридатом.

— Повелитель, наместники докладывают, что во всех полисах твой приказ выполнен, — принес ему весть прибывший воин.

— Насколько пострадали римляне в наших землях? — пребывая в задумчивости и как бы и не замечая своего подданного, спросил Митридат.

— Убито около ста пятидесяти тысяч италийцев и римлян, мой господин.

— Ну что ж, теперь за свои тылы мы можем быть спокойны. Следовательно, в ближайшее время надо ожидать ответного удара…

Глава 29

Отец и сын

8 августа 2013 года

— Ну слава богу, кажется, живой и без всяких внешних признаков, так сказать, «готической архитектуры»!

Черепанов нарочито внимательно оглядел Виталия Заборского и усмехнулся. Несмотря на насмешливый тон, в его голосе чувствовались нотки тревоги.

— А где же черные круги под глазами и мертвецкая бледность на лице? Похоже, что ты зря провел время в кругу передовой молодежи нашего города.

Заборский остановился посреди кабинета и, театрально подняв руки, заунывным голосом продекламировал:

Я мрачен сам, и вид мой тоже.Скрыл белый грим прыщи на роже,И я собой ужасно горд,Ведь я большой и страшный гот!

Черепанов рассмеялся:

— Ну вот, теперь узнаю прежнего сотоварища по оружию. А то я уже было испугался: десять секунд как пришел и все молчишь.

— Служу телекомпании «Зенит»! — ответил Виталий, усаживаясь в свое любимое кресло.

— Тогда я дважды спокоен! — в том же духе подхватил Черепанов и добавил: — Ты давай поскорее выходи из образа загадочного гота и рассказывай, что полезного узнал у этой братии. Надеюсь, время потратил не зря?

— Да смотря с какой стороны посмотреть, — уже серьезным тоном произнес Виталий и, несколько секунд помолчав, продолжил: — Там не все так просто, Иван Сергеевич. Даже не знаю, с чего начать.

— А ты, мой юный друг, начни с самого начала. Глядишь, по ходу и разберемся с твоими непростыми сложностями.

Черепанов сел напротив Виталия, всем своим видом показывая, что он внимательно слушает. Последующие десять минут говорил только Заборский.

Как и договорились, уже на следующий день он пришел в кафе «Белый аист», где традиционно устраивали свои посиделки местные готы. На фоне посетителей кафе эта компания молодых людей выглядела как стая ворон на белом снегу. Одетые в черные кожаные одежды, они вальяжно расположились в дальнем углу. «Как им в этой спецодежде не жарко?» — подумал Виталий, но, увидев на одном из парней длинный черный плащ и сапоги с высокими голенищами, решил оставить свой вопрос при себе.

Особо не заморачиваясь и зная, что сумеет разговорить даже мертвого, Виталий решил действовать напролом. Подойдя к группе молодежи и выждав момент, когда на него обратят внимание, он представился журналистом городского телевизионного канала, который прибыл сюда для сбора материала о новой молодежной субкультуре, представителями которой оные и являются. Следующие несколько минут Заборский пересказывал им страшилки о готах, которые накануне вычитал в интернете, но, уловив на лицах своих собеседников признаки легкого отвращения, вовремя остановился. Подозвав официанта, Виталий заказал всем по пиву и объявил, что в этот вечер он угощает всех. Худющая прокуренная девица тут же подвинулась, освобождая для гостя место. Несколько человек заявили, что узнали его, так как видели по «ящику».

Слово за слово… В общем, Виталий особо и не напрягался. Его новые знакомые оказались словоохотливыми собеседниками, а появившаяся через пару минут бутылка водки и вовсе ускорила коммуникационный процесс. Ближе к закрытию кафе Заборский уже знал, что таких ребят, как его новые друзья, в городе насчитывается около ста человек. Среди них есть не только подростки, но и люди с солидным положением в обществе. При этих словах собеседники Виталия многозначительно переглянулись. И вообще, они за чистоту своих рядов и всякую шваль подзаборную к себе и на пушечный выстрел не подпустят. Похоже, это было правдой.

Внимательно присмотревшись к своим новым знакомым, Заборский обратил внимание, что большинство из них крепкие ребята лет 25–30. Более того, все эти привычные прибамбасы готов в виде шипованных ошейников, серебряных крестов, колец и цепочек смотрелись на них неестественно. Еще Виталий заметил, что в компании присутствующих за столом были и такие парни, которые за весь вечер ни разу не притронулись к спиртному и не выкурили ни одной сигареты. Они о чем-то тихо разговаривали, изредка бросая внимательные взгляды на журналиста, звонили по мобильным телефонам. У Виталия сложилось впечатление, что эти парни скорее работали, чем отдыхали.

Потихоньку кафе опустело. Стали расходиться и друзья-готы. Худенькая девушка, которая молча просидела весь вечер рядом с Виталием, решительно взяла его под руку и заплетающимся языком спросила:

— Ну и что ты имеешь мне предложить?

Заборский понял, что такого шанса упускать нельзя, и в том же тоне ответил своей спутнице:

— Имею честь предложить вам, мадам, продолжить наше общение в более веселом месте.

Минут через двадцать они уже были в ночном клубе. Охрана на входе с подозрением посмотрела на девушку, но, встретившись взглядом с Заборским, расступилась. Полутемный зал встретил их громкими звуками музыки, под которую ритмично раскачивалось больше сотни подростков. «Вот уж попал так попал, — подумал Виталий, — главное, знакомых не встретить, а то перед женой придется неделю оправдываться».

К счастью, его «мадам» осталась равнодушной к танцам и сразу потащила Виталия к барной стойке. После нескольких порций текилы и шампанского Виталию даже не пришлось задавать вопросов. Анжела — а именно так звали эту представительницу прекрасного пола — выложила ему все, что знала о своих друзьях-готах. Знает ли она Аллу Григоренко? Конечно, знает! Прямо сейчас может ее позвать, и они вдвоем устроят Виталию такое, что он и представить себе не может. Кто такой Сергей Паламарчук? Редкая скотина. Любитель поразвлечься, только вот когда дело доходит до денег, так сразу в кусты. Одним словом, грузчик. Хотя, если кокс нужен, Паламарчук как раз и пригодится. У него есть все и всегда. Только эта сволочь никогда в долг не дает. А лучше всего, когда приезжает Эдичка. Ты не знаешь, кто такой Эдичка? Да ты полный отстой! Эдика все знают. Это же он всеми здесь заправляет. А сам живет в Киеве, он крутой юрист. А в Лугани филиал его юридической конторы. И вообще, папа Эдички — народный депутат, имя которого случайным прохожим знать не положено…

— Короче, Иван Сергеевич, я еще пару дней покрутился среди этих отморозков, и у меня сложилось крепкое впечатление, что все они такие же готы, как мы с вами шаолиньские монахи.

В это время по селекторной связи раздался голос секретаря:

— Иван Сергеевич, звонят из городского управления милиции. С вами хочет переговорить полковник Перебейнос. Соединить?