Краткая история спецназа России - Борис Заякин

Другая причина вооруженного сопротивления афганцев заключается в том, что в северных районах Афганистана и сегодня существуют тысячи кишлаков, в которых осели потомки мусульман, бежавших из Советской Средней Азии в 20-30-е годы.

Безусловно, они сохранили в памяти рассказы старших поколений о кровавых методах красных, поэтому их реакция на появление советских войск не ограничивалась написанием на глинобитных стенах своих жилищ лозунгов типа: «Афганистан никогда не станет Самаркандом и Бухарой». Потомки беженцев брали английские винтовки «Бур» и шли воевать.

Третья причина заключалась в финансовой и материальной поддержке исламской оппозиции со стороны большинства арабских стран, США, Китая и некоторых западно-европейских государств.

Эта материальная помощь придавала моральную силу сопротивлению моджахедов и реально питала джихад, ибо на танки не пойдешь, имея в руках старинное кремневое ружьё.

Кто был в Афганистане, хорошо представляет себе караванный путь. Им может быть узкая, едва заметная тропа через крутые скалы, а иногда этот путь предстает в виде хорошо укатанной дороги по сухому руслу долинных рек.

Караваны, идущие по проторенному пути, тоже бывают разными: от десятка ишаков, навьюченных ящиками и тюками, с двумя-тремя погонщиками, до целой колонны грузовиков и японских пикапов, набитых оружием, боеприпасами, с многочисленной охраной.

По сотням подобных караванных путей осуществлялось снабжение афганских моджахедов из Пакистана и Ирана, благо, граница практически не охранялась.

Борьба с караванами и перекрытие границ — вопрос, неизменно вызывавший головную боль у советского командования. К чему только не прибегали: минировали границу, устилая перевалы и тропы множеством миниатюрных противопехотных и специальных мин на неизвлекаемость.

Наносили бомбово-штурмовые удары по кишлакам и отдельным строениям, которые могли бы послужить пристанищем для караванов, совершали облеты больших участков приграничной территории на вертолетах, расстреливая все живое.

Однако эти действия лишь нарушали хозяйственную жизнь местного населения, затрудняли транспортное сообщение между приграничными районами сопредельных стран и вынуждали целые племена сниматься с обжитых мест и уходить в Пакистан и Иран, пополняя лагеря беженцев.

Безусловно, моджахеды несли определенные потери от советских акций, но не оставляли своих усилий на каком-то конкретном участке. Их деятельность могла лишь на время ослабнуть, но не прекратиться.

Так, после широкомасштабного минирования перевалов и троп в декабре 1984 года на афгано-пакистанской границе в провинции Кунар моджахеды уже через месяц полностью возобновили прежний объем поставок вооружения и амуниции из Пакистана.

Потеряв на минах полторы сотни человек, они, чтобы разминировать тропы, стали прогонять стада баранов, а для борьбы с минами, реагирующими только на человека, использовали пленных, или заложников.

Исламская оппозиция непрерывно совершенствовала тактику проводки караванов через границу. Проводка караванов включала в себя целый комплекс мероприятий по охране самого каравана, разведке маршрута движения, поддержанию в состоянии постоянной готовности стоянок для ночевки и отдыха.

Важно было заручиться согласием вождей племен и старейшин, по территории которых проходил путь каравана. Моджахеды были вынуждены считаться с сильными приграничными племенами пуштунов, нуристанцев и белуджей и платили им за транзит каждого каравана.

Существовали и другие проблемы, без решения которых караван не тронулся бы с места. Прежде чем пуститься в дорогу, исламские партизаны тщательно разведывали местность, чтобы не нарваться на засаду, поэтому впереди шли дозоры.

Для дневных стоянок и ночевок выбирались такие места, где можно было бы спрятать, или замаскировать машины, вьючных животных — пещеры, заброшенные кишлаки, обрывистые берега сухих русел рек, сады, горные леса на юго-востоке страны.

Иногда впереди основного каравана следовал ложный, который был нужен для того, чтобы вовремя обнаружить засаду спецназа, принять на себя основной удар и дать время развернуться и уйти основному каравану.

Основной караван передвигался частями, чтобы максимально снизить урон в случае налета авиации, или столкновения с засадой. Если караван все-таки нарывался на засаду, в бой вступала его многочисленная охрана.

Однако спецназ справлялся с караваном в любом случае, даже когда численность охраны значительно превышала количество нападавших на караван рейнджеров.

Джелалабадский батальон спецназа и небольшая группа пуштунов из племени моманд, некоторые кланы которого сотрудничали с провинциальным ХАДОМ, оседлали тропу в районе Мазаричина в провинции Нангархар в конце 1984 года.

До границы с Пакистаном было рукой подать. Вдоль сухого русла легли в камни и замерли две роты. Лежать пришлось долго. Вставать и разводить костры было нельзя.

Любой пастух, заметь он их, сообщил бы о засаде моджахедам. Спецназовцы ждали условленного сигнала с той стороны границы о выходе каравана.

Их лица покрылись щетиной, от постоянного напряжения устали руки и спины, нервы были на пределе. Прошли сутки, вторые. Они лежали среди горячих камней, окруженные чужими горами и враждебно настроенным народом, в самом сердце Пуштунистана, где ни разу не ступала нога европейца.

Спецназовцы уже собирались уходить, когда по рации им передали установленный сигнал. Выхода каравана ждали не только они, но и агент ХАДА, заброшенный в базовый район моджахедов на территории Пакистана.

Через несколько часов показалась неприятельская разведка. Каравану, шедшему за ней, позволили втянуться в сухое русло на всю глубину засады. Сотни вьючных животных везли реактивные снаряды, ящики с патронами, оружие.

Под стать каравану была и охрана. В первые секунды нападения спецназовцев исламские партизаны находились в состоянии шока — кто посмел стрелять в них в их собственном доме, в нескольких часах ходьбы от базового района, когда в ушах еще звучала фраза «сафар ба хайр», сказанная друзьями при расставании.

Бой продолжался до вечера. Исламские партизаны сопротивлялись до конца. После того, как караван был окончательно забит, среди завалов из мертвых ишаков и верблюдов насчитали более 220 трупов афганцев. Спецназ потерь практически не понес.

Хотя некоторые батальоны спецназа почти каждый месяц уничтожали по одному-два каравана, им не удалось наглухо перекрыть границу. По словам самих военнослужащих этих частей и по данным советской армейской разведки, перехватывалось лишь 12–15 % всех караванов, направляющихся в Афганистан.