Ответный удар 2 - Александр Афанасьев

Амани — зашла в госпиталь и вернулась с врачами и с каталкой — тут у нее, конечно, были связи, многие из врачей — палестинцы, некоторые учились в СССР, Этерли погрузили на каталку и увезли в госпиталь.

Мы сидели в машине, на стоянке освещенного огнями госпиталя, и ждали…

— Я не поблагодарил тебя… — вдруг сказал американец — спасибо…

— За что? — лениво ответил я. Как это всегда и бывает после серьезной перестрелки, перегруженная нервная система почти полностью отключилась, осталось лишь отупение, безразличие и желание просто поспать…

— Ты спас мне жизнь.

— Пустое…

— Ты не такой плохой парень, каким мы тебя считали…

— Я не хороший и не плохой — сказал я — я просто пытаюсь остаться в живых. Если вы так и не поняли, что здесь нет ни хороших, ни плохих парней — вы еще тупее, чем я думал.

Я помолчал и спросил

— Какого хрена тот парень целился тебе в спину? Это ведь был твой парень, так?

Американец мотнул головой

— Я сам не знаю, что на него нашло.

— Ничего ни на кого просто так не находит, запомни это. Может, он хотел забрать деньги, грохнуть всех и смыться?

— У нас так не делается.

— Ошибаешься… — я зевнул — со стороны это хорошо видно. Ваш корабль уже дал течь, друг. И крысы начинают разбегаться в разные стороны, прихватывая все, что только можно прихватить. Может, и он просто хотел заработать…

— Его бы нашли. Такое не прощается. Кстати — ты принес то, о чем шла речь?

— Принес — соврал я

— И где же?

— Там. Не было времени забрать. Придется потом съездить…

— Черт…

— Не переживай. С ними ничего не случится.

— Тебя ищут.

— Я укроюсь здесь. Ты же видишь, меня — здесь укроют без проблем. Дай-ка еще раз глянуть на твои деньги.

— Зачем?

— За делом. Давай, посмотрим…

Американец помялся — он отдавал деньги, не увидел товар. Но потом — справедливо отметил, что выбора у него нет. Для того, чтобы убить его и забрать деньги — мне нужно только шепнуть пару слов палестинцам, которые были с Амани. И американец — будет не первым и далеко не последним американцем, кто пропадет в Ираке без вести.

И он перебросил сумку на переднее сидение

— Смотри сам.

Сумка была на застежке. Я осторожно потянул ее — и сумка открылась. В машине горел свет, неяркий — и я увидел пачки денег. И тут — что-то мне не понравилось… Сам не знаю, что. Просто я не раз имел дело с деньгами и теми, кто их подделывает — и научился каким-то шестым чувством, понимать, что здесь что-то неладно. Вот и здесь — мне не понравились эти пачки. Какой-то срез… неправильный, что ли…

Я взял пачку. Посмотрел ее на свет, использовав в качестве источника света плафон в автомашине. Помял в руках. Затем разорвал обертку, взял две купюры, крайнюю, и из центра пачки. Посмотрел на свет. Потер. Так и есть, б… Посмотрел еще пачку — то же самое. Бросил обратно в сумку. Подольски — с заднего сидения следил за моими манипуляциями с вниманием.

— Ты чего?

— Ты этим собрался меня покупать?

— У нас говорят — предлагать сотрудничество. А что не так?

— Да то, что это фуфло.

Подольски непонимающе уставился на меня.

— Фуфло? Что значит — фуфло? Ты что — думаешь, я тебя кинуть собрался?

Теперь — настала моя пора удивляться

— Ты откуда знаешь эти слова? Ты работаешь по России?

— В некотором роде — Подольски был мрачен — слушаю разговоры ваших мафиози в Майами по меньшей мере раз в неделю. Достало так, что хотел уволиться к чертовой матери. Так что тебе не нравится?

— А то, что тебе кто-то подсунул куклу. Эти деньги — сверху каждой пачки настоящая купюра. Остальные фальшак.

— Этого не может быть — после минутного размышления сказал Подольски

— Почему нет? Все может быть в этом лучшем из миров.

— Это чушь собачья — сказал американец с убежденностью — быть этого не может. Я получил эти деньги под расписку. Ты думаешь, что дядя Сэм хранит в казне фальшивые деньги? Тебя никто не хотел кидать, это чушь.

— Это не чушь. Если хочешь — завтра пойдем на рынок. Купюры хоть и фальшивые, но хорошего качества. Такие примут один к четырем. Я помогу тебе их обналичить — на новый паспорт и домик где-то в глуши хватит.

Подольски схватил брошенные мной купюры, начал сам смотреть

— Это чушь. Этого не может быть. Деньги оперативного фонда.

— Ты оставлял сумку?

— Нет! Да и кто смог бы так быстро подготовить такое количество фальшивых денег! Это чушь собачья! Этого быть не может.

— И то, что твой человек попытался тебя застрелить — это тоже чушь? Или это повод, наконец, задуматься, а?

Американец молча переоценивал ценности, сидя в машине у больницы в самом центре Садр-Сити…

— Тебе подсунули фальшивые деньги — сказал я — и твой человек попытался тебя убить. Если ты говоришь, что ты не отходил от сумки — я тебе верю. Значит, деньги уже пришли в Ирак в таком виде. Тот, кто тебе их послал — знал, что с этой встречи ты не вернешься. Потому то и подсунул тебе фальшак — какой смысл брать на такое дело настоящие, когда можно их забрать себе? И заплатить за загородный дом по ипотеке.

— Этого не может быть — убежденно сказал американец, мир и система ценностей которого в этот момент рушились с оглушительным грохотом

— Вот — я нанес последний удар, достал из кармана и перебросил назад телефон того человека, которого я убил в иракских болотах — посмотри. Ты не задумывался, как тот ублюдок, который зашел тебе за спину, остался живым при взрыве? А я скажу, потому что видел это своими собственными глазами. Он сиганул из машины за пару секунд до того, как она взорвалась, могу поклясться на Библии, что это так и было. И он прятал телефон в карман — кто-то позвонил ему и предупредил, чтобы он делал ноги, что машина сейчас взорвется. Он и смотался — не сказав ничего остальным, своим товарищам которые погибли. А потом — попытался убить тебя. Но у него остался телефон. Который я забрал с него. Номер позвонившего остался в памяти. Посмотри, кто это был…

Американец взял телефон так осторожно, как будто в нем была взрывчатка. Нажал на нужные кнопки, вызывая из меню последние входящие звонки.

— Твою мать…

Я уже знал, что найдет там американец — потому что сам посмотрел, еще там, в болотах. Этот урод, которому дали команду убить своего босса, и которого предупредили, что машина сейчас взорвется — не выбросил телефон, когда пробирался по болотам, заходя за спину. Мог выбросить — но не выбросил, он был уверен в своем успехе и не думал о ком-то, вроде меня, кто всадит в него несколько пуль из автомата. И звонок он не стер, Последний входящий — тот, который был записан в памяти аппарата — был с телефона, с хорошо известным всем посвященным префиксом — 482. Это был телефон, установленный в Лэнгли, штаб-квартире ЦРУ.

— Номер ЦРУ, так? — нажал я — чей?

— Одной с…и.

— Какой?

— Это наше дело.

— Ни хрена. Это общее дело. Тебя попытались убить — а я тебя спас. Тебе не кажется, что ты мне немножко должен?

— Я отдам долг. Но этого не скажу.

Немного не вовремя — подошла Амани, открыла дверь машины. Я едва успел перекинуть сумку назад, она подозрительно посмотрела на американца.

— Кто это?

— Друг. Можешь говорить…

— Доктор сказал, с ним будет все в порядке… — сказала она по-русски — ногу он не потеряет, правда, о войне придется забыть. Я записала его как Шадида Салаки, нашего бойца, раненого при столкновениях на границе. Никто не будет задавать вопросы.

— Спасибо, звезда моя… — сказал я — я тебе должен

— Мы поедем домой?

— Нет. Ты должна меня спрятать, на пару дней. Здесь, где-нибудь неподалеку.

— Что-то случилось?

Врать не хотелось. Да и смысла нет.

— Случилось. Мне надо лечь на дно. На пару дней.

— Ладно, поехали… — решилась она — я покажу…

— Эти палестинцы… — я кивнул на наших безмолвных стражей, стоявших у белой Тойоты — ты доверяешь им?

— Так же, как и ты, своему другу…

Амани сделала ошибку — она не знала, что тот подозрительный парень на заднем сидении понимает русский язык. Но может, это и к лучшему…

Информация к размышлению

Документ подлинный

Исламистские снайперы в Ираке

Дэвид Фортье

Со временем повстанцы в Ираке начали осознавать настоящий потенциал правильного использования снайперов.

Изначально они просто начинали стрелять из автомата Калашникова в направлении неверных — в надежде, что «Если Аллаху будет угодно» пули убьют кого-нибудь из американцев. Но уже через несколько месяцев — повстанцы были более успешными при обстреле американских подразделений. Они использовали высокоточное оружие и специально подготовленных стрелков.

Поступая таким образом, они доставили нам немало неприятностей. Хотя их нельзя назвать классическими снайперами в западном понимании этого слова, это новое поколение повстанческих снайперов, тем не менее, оказалось искусным в стрельбе одним метким выстрелом и последующим покиданием позиции прежде, чем американские войска смогут их обнаружить. Новость о растущей угрозе действий повстанческих снайперов первой распространилась в Интернете, и в итоге превратилась в очерк на первой странице New York Times. Поскольку угроза, действительно более чем реальна, я полагаю, это подходящее время, чтобы поделиться некоторой информацией, которую я собрал за последние несколько лет, вместе с моими собственными мыслями по этому вопросу.