Помощница для дракона (СИ) - Чурилова Вероника

Солнечный луч проскользнул сквозь лёгкие шторы, освещая стены с морским пейзажем, медленно спускаясь по резной мебели. Пройдясь вдоль постели с шёлковым бельём, блик остановился на кончике моего носа, заставляя меня почувствовать невесомые касания, словно пером жар-птицы кто-то щекотал чувствительную кожу на самом кончике. Дымка сновидения уже отступила, и я, распахнув глаза, потянулась в постели. Блаженство окутало меня от кончиков пальцев на ногах до макушки. Я давно не испытывала такого спокойствия и неги.

В нос ударил аромат пионов. Повернув голову на соседнюю подушку, я увидела огромный букет бордовых цветов с белой каймой по краю лепестка. Словно россыпь бриллиантов, на бутонах переливались под лучами солнца, капельки росы. Под букетом торчал уголок бумаги. Потянув за край гладкого листа, я раскрыла конверт, вчитываясь в несколько строк написанных ровным уверенным почерком.

«Я благодарен судьбе за то, что в моей тёмной жизни появился такой светлый луч, как ты. Пусть улыбка никогда не сойдёт с твоих нежных губ».

Сердце пойманной бабочкой затрепетало в груди, а мысли вернулись в прошедшую ночь. Жар опалил щёки румянцем. Но и сейчас я осознавала, что произошедшее между нами уже давно должно было свершиться. От судьбы не уйдёшь.

Поднявшись, я спустила ноги на ворсистый белый ковёр, чувствуя, как пальчики утопают в нём. Подхватив букет, я ещё раз глубоко вдохнула пьянящий аромат и поставила цветы в фарфоровую белую вазу. Тёмные, сочные пионы очень необычно смотрелись в светлой комнате. Полюбовавшись, я упорхнула в ванную комнату. Время ещё позволяло набрать полную ванну тёплой воды и понежиться в мягкой пене, давая телу возможность отдохнуть после неожиданно бурной ночи.

Через несколько часов я уже в присутствии дворецкого спускалась по винтовой лестнице во тьму подземных помещений. Молчаливый сопровождающий меня мужчина тихо ступал впереди, освещая темноту магическим факелом. С каждым поворотом воздух становился всё сырее, оседая тяжёлым осадком на лёгких при каждом вздохе. Я даже словила себя на мысли: если бы не ритуал принятия в семью, я ни за что не спустилась в это жутковатое место. Углубившись в свои мысли, я чуть не налетела на крепкую спину дворецкого, притормозив в нескольких миллиметрах от удара.

Выглянув из-за спины сопровождающего, я увидела широкую комнату, слегка тонущую в полумраке, который разгоняли магические огни. Через мгновение, огромная золотая люстра зажглась, прогоняя тьму в дальние углы зала. Это оказалась очень красивая комната, украшенная золотыми подсвечниками и настенными часами. У правой стены находились диван и несколько кресел, на которых расположились графиня, вместе с графом и адмиралом. Мужчины слаженно поднялись, склоняя голову в знак приветствия.

Оглянувшись на дворецкого, который остался стоять у входа, словно изваяние, я подошла ближе к присутствующим, приседая в книксене, приветствуя их. Бабушка поднялась и заключила меня в тёплые объятья. И страх, о котором я боялась себе признаться, отступил в глубину души, словно дикий зверёк, спрятавшись от глаз присутствующих.

– Шантия, милая моя. – В голосе бабушки звучали нотки волнения. – Сейчас ты должна будешь пройти древний ритуал. Перейдя грань мира, ты встретишься с хранителем нашего рода. Предугадать, как поведёт себя дух семьи со взрослой девушкой невозможно. Но твоя задача заключается в том, что ты должна быть искренней и раскрыться перед ним. Никаких тайн и страхов. Ты понимаешь? – в ответ я утвердительно кивнула, и лицо графини озарила улыбка.

– Желаю удачи! – офицер встал и галантно поцеловал мою тыльную сторону ладони.

– Благодарю. – Аккуратно вытянула руку из его настойчивого захвата.

Повернув голову в сторону, встретилась с потемневшими глазами цвета благородной стали, и у меня перехватило дыхание. Лицо оставалось совершенно спокойным, не выдавая буйств эмоций хозяина. Очень испугалась, что он убьёт адмирала. Потому как офицер на несколько мгновений дольше задержал свои губы на моей руке. Но глядя мне в глаза, его буря понемногу утихала, возвращая ясность серому взгляду. Злость сменилась волнением, от которого у меня кольнуло в груди. Граф молча, кивнул, и не зная, как себя вести просто стояла и смотрела в его глаза, пока меня не окликнула бабушка.

– Умница моя. – Меня поцеловали в лоб, нежно проведя рукой по волосам. – Теперь подойди к зеркалу.

Я обернулась после её слов, ища глазами отражающую поверхность. На противоположной стене увидела огромный предмет, завешенный плотной, тёмной тканью. На негнущихся ногах подошла к нему, стягивая тяжёлый плотный занавес, скидывая ткань к ногам, поднимая слой пыли. Предо мной открылось огромное зеркало в чёрной, местами потёртой, с белым золотом оправе. Мрачно, но очень завораживающе.

Ещё не осознавая, я протянула руку к глади зеркала, отчего в месте прикосновения поверхность пошла мелкой рябью, словно тихое озеро от капли воды. Кончики пальцев прошли вглубь, и я, поглубже набрав воздуха, сделала шаг вперёд, словно нырнула в омут с головой. Через несколько секунд я оказалась в такой же комнате, как та, из которой я только что пришла, только отличие было одно: в ней не было ни души. Шаги отражались глухим стуком от стен помещения. Стало зябко и одиноко. Обхватив руками, замёрзшие плечи я двинулась вперёд к выходу. Распахнув тяжёлую дверь, в моё лицо ударил морозный ветер. Но я чувствовала, что нужно идти, переступить грань. Внутри настойчиво, словно мантра, повторялась мысль, что меня там ждут, и я шагнула на заснеженную поверхность.

Как только за мной закрылась дверь, обернулась, и от страха сердце ушло в пятки. Я стояла на заснеженной вершине горы, а внизу на огромном расстоянии расстилалась чёрная бездна. Уверенности, есть ли там, во мгле земля, или же это бесконечная пропасть, не было. Отойдя подальше, осмотрелась. Снежные шапки покрывали камни. Но холода я уже больше не чувствовала, хотя ледяной ветер сорвал с моих волос ленту, унося её ввысь, прямо в центр снежного урагана.

В один миг ветер стих, словно и не было. Тишина. Я сделала шаг вперёд, и хруст снега под туфелькой, разлетелся лёгким эхом по горам. Снег, такой же, как в моём детстве. Он всегда манил и завораживал. Нас мало выпускали в приюте гулять, в основном приобщая к работе. Но в те дни, когда снег переливался на зимнем солнце, словно россыпь алмазов, окрашивая белое полотно в серебряный цвет, я тайком убегала, хоть и знала, что за это будет наказание. Приходя на заснеженную поляну, я долго любовалась снежными переливами, а затем строила снеговика, рассказывая ему о своих печалях.

Когда время подходило возвращаться в приют, я прощалась с новым молчаливым другом, чувствуя, как становиться легче на душе, и все волнения, что беспокоили меня, остались с новым, холодным другом. Надзирательница уже ждала меня на пороге. Наказание всегда было одинаковым, три дня на тёмном сыром чердаке без еды и воды. И даже в те дни, когда голод скручивал желудок узлом, я вспоминала счастье, что окутывало меня во время игры со снегом, и я засыпала с улыбкой на губах.

– Приветствую тебя, Шантия из рода Роут. – Мурлычущий голос раздался у меня в голове. Я стала озираться, стараясь рассмотреть хозяина звука, но вокруг никого.

– Здравствуйте. – На всякий случай я присела в реверансе. И в голове у меня раздался тихий, но приятный смех.

– А ты очень забавная. – Вдруг, напротив, огромный сугроб, покрывавший скалу, зашевелился, распадаясь на мелкие части, и оказалось, что это была вовсе не скала. На этом месте поднялся, отряхивая с белоснежной шерсти снежинки, барс. У меня даже дух перехватило от красоты. Он был ростом метра три, а то и четыре, с большими лапами, одной из которых он подтянул меня, обхватив со спины. Тихо ойкнув, я даже испугаться не успела, когда возле меня оказался огромный, блестящий чёрный нос. Пока он принюхивался, я потянулась рукой и погладила мокрую поверхность носа, отчего барс очень смешно чихнул. Благо, зверь всё ещё придерживал меня, а то унеслась бы я порывом воздуха.