Т. 12. ЭКЗОРЦИЗМ. Образ Зверя. Апофеоз - Филип Фармер

Когда ее дыхание успокоилось, она встала и наградила Чайлда поцелуем. Затем опять осторожно стала ласкать его яички.

— Хватит, Долорес, или кто ты там.

Его ноги подкашивались. Он был обессилен. Он чувствовал, что его лишили значительной части жизненной энергии. Она же, напротив, будто удвоила свои силы.

Долорес улыбнулась, промолвила что-то по-испански и подняла палец вверх, давая понять жестом, чтобы он подождал здесь.

(А куда он мог пойти?)

И вышла из комнаты. Через минуту она вернулась с бутылкой красного вина и куском жареного мяса. (Может, она знала более короткий тайный ход на кухню?) Он отказался от вина и с удовольствием принялся за мясо. Хотя он недавно поужинал, сейчас он был голоден как волк. Долорес же поднесла горлышко бутылки к губам и стала жадно пить. Было видно, как двигается ее горло. Если он был голоден, то она испытывала жажду. Она наполовину опорожнила бутылку, когда за неплотно закрытой дверью послышался шум. От неожиданности она уронила бутылку; та, не разбившись, упала набок на соломенную подстилку, остатки красного вина вылились.

Нагнувшись, она подхватила с пола свою одежду, быстро свернула ее в узел, поцеловала Чайлда и со свертком, зажатым под правой рукой, подбежала к стене и левой рукой надавила на шов между двумя камнями. Раздался скрип, блок стены плавно ушел в стену, открывая темный проход. Долорес, обернувшись, с улыбкой бросила Чайлду какой-то блестящий предмет. Он рванулся вперед, вытянув руку, однако цепь натянулась и отбросила его назад. Блестящий предмет, ударившись о кончики пальцев, отскочил и упал на солому. Это был ключ от металлического ошейника.

Тьма поглотила Долорес, проход со скрипом закрылся.

В дверном проеме показалась большая голова с отвисшим подбородком и красными глазами. Это была миссис Грасачева.

Из коридора доносились возбужденные голоса.

Глаза толстушки расширились, она рывком открыла дверь и вразвалку пошла к Чайлду, шумно принюхиваясь и похрюкивая. Он медленно согнул ногу, которой пытался дотянуться до ключа.

Миссис Грасачеба вскрикнула.

— Кто здесь был? Кто? Скажи мне! Кто?

— Разве ты ее не встретила в коридоре, она только что вышла!

— Кто?

— Долорес дель Осоройо!

Бледная кожа миссис Грасачевой стала еще белее. С длинной сигарой в руке в камеру вошел барон.

— Я думаю, это была Осоройо, только она могла… Толстуха с грациозностью носорога развернулась к барону:

— Ты говорил, что она для нас не опасна!

Прежде чем ответить, барон внимательно поглядел на Чайлда и затянулся сигарой.

— Я полагал, что она сумеет собрать достаточно плазмы, чтобы материализоваться, но я ошибался.

— Что она сделала с Магдой? — спросила миссис Грасачева.

Барон только пожал плечами:

— Мы ее спросим об этом, когда она придет в себя.

В двери показался Глэм с обнаженной Магдой на руках. Голова ее беспомощно свисала, волосы были распущены.

— Что с ней делать? — спросил Глэм.

— Отнеси наверх в ее комнату и положи на постель. Пусть за ней присмотрит Вивьен.

Легкая тень пробежала по бесстрастному лицу Глэма, затем оно вновь стало непроницаемым, как каменная маска.

— Сейчас она беспомощна, но на твоем месте я бы ничего не предпринимал, — холодно сказал барон.

Глэм повернулся и вышел, ничего не ответив. В двери показались Крачнер и Хоркин, которые только молча переглянулись друг с другом.

— Вы видели Долорес? — спросил барон.

Оба отрицательно покачали головами. Взгляд барона застыл на камнях, закрывающих скрытый проход. Он уже было открыл рот, чтобы сказать, куда она скрылась, и послать этих двоих по ее следу, но передумал и промолчал.

Чайлд понял, что барон предпочитает держать некоторые вещи в секрете от своей свиты. То ли он не доверял до конца этим двоим, то ли счел эту затею бессмысленной, но в любом случае он понимал, что Чайлд видел потайной ход.

— Однако она стала достаточно материальной, чтобы трахаться, — заметила миссис Грасачева.

— Это я уже понял, — сухо отозвался барон. — Ключ Магды исчез. Чайлд, ключ у вас?

Чайлд отрицательно покачал головой. Игеску подошел к двум молодым людям, они пошептались, затем, как близнецы, парочка повернулась спинами друг к другу и, пригнувшись, медленно разошлась в разные стороны по коридору, осматривая пол в поисках ключа. Барон вернулся.

— Хватит пялиться на его член, лучше помоги найти ключ.

— Вот он.

Она нагнулась, взяла ключ и тяжело поднялась, охая.

Взяв ключ, барон убрал его во внутренний карман смокинга.

Чайлд сжал губы. Теперь у него нет никакой возможности выбраться, если только Долорес не вернется за ним. Это был его единственный шанс.

Барон вышел. Через несколько секунд в камеру вернулись молодые люди. У парня был ключ от ошейника. Они расстегнули ошейник и, держа Чайлда за руки, потащили его по коридору. Миновав несколько закрытых дверей, они толчком открыли нужную дверь и затащили его в комнату. Эта комната была такой же маленькой, как и его камера. Стены здесь были обиты дубовыми панелями, потолок выкрашен светло-голубой краской, а пол покрыт толстым персидским ковром с узором из знаков свастики, заключенной в круг. Несколько ошейников болтались на цепях, прикрепленных к железным скобам, вделанным в стены. Чайлда опять приковали.

Возникший из ниоткуда барон глянул на часы:

— Теперь, когда она материализовалась, мы сможем с ней справиться. Все имеет свою оборотную сторону. Став опасной, она стала и уязвимой. Мы с ней справимся. Я собираюсь собрать всех наших.

Миссис Грасачева надула губы.

— Магда вышла из строя, я думаю…

— Через полчаса, не больше, она очнется, — сказал Игеску. — Я пошлю за тобой кого-нибудь сюда вниз, тебе не следует ходить одной.

Толстуха скривилась. Словно волна прилива прокатилась по ее жирному телу.

— Ты думаешь… Я… должна опасаться? Что, мне угрожает опасность? — Она рассмеялась.

— Мы все в опасности. А что с этим делать, — он указал большим пальцем на Чайлда, — я еще не решил. Он каким-то образом причастен ко всему происходящему. Возможно, Долорес ждала все эти годы кого-нибудь вроде него. Через полчаса все прояснится, и не затискай его, он мне еще понадобится.

Барон вышел, закрыв за собой дверь. Миссис Грасачева принялась раздеваться. У Чайлда подкосились ноги.

ГЛАВА 16

Он прямо сказал ей, что она зря тратит на него время. Он не стал говорить, что даже если бы он не был выжат досуха, то все равно у них ничего бы не получилось. Огромные свисающие груди, большой дряблый живот, слоновьи ноги вызывали отвращение.