Душою и телом - Элизабет Беннет

«Я хочу, Касси, чтобы ты осталась насовсем», – сказала ей Миранда. Если подумать хорошенько, то Миранда почти что умоляла ее остаться. «Во мне заговорили родственные чувства», – так объяснила Миранда Касси свое желание ей помочь. На самом же деле Миранда сама искала у нее помощи. И теперь, наконец, Касси поняла, для чего.

– Что-то ты сегодня раненько. – Шейла Томас не просто вошла, она ворвалась в комнату. Швырнув на стол пачку журналов, она достала термос с кофе, бутерброды… и, охнув, уселась рядом с Касси. – Можешь не объяснять мне. У тебя на лице все написано.

– Что все? – испуганно спросила Касси.

– Да то, что ты переругалась со своим парнем. Или, чего доброго, он бросил тебя. Но что-то произошло, точно! Уж больно вид у тебя убитый. – Она налила себе огромную чашку кофе, развалилась в кресле, положив вытянутые ноги на стол, и принялась за еду.

– Шейла, скажи, пожалуйста, ты ничего не знаешь о том последнем сюжете, над которым работала Миранда? Это хранилось в тайне?

– Слушай, детка, – гнула свою линию Шейла, – какого черта ты мне мозги пудришь? Давай, рассказывай! Я ведь пошутила тогда насчет своей жилетки. Ты можешь плакаться в нее, сколько твоей душе угодно.

– Подожди, Шейла, мне сейчас не до этого. Расскажи мне лучше о той работе Миранды. Ты ничего не помнишь… ну, чего-нибудь необычного, что бы тогда произошло? Не ссорилась ли она, например, с мистером Макферсоном или с кем-нибудь еще?

– Да, Касси, я как погляжу, ты плохо знала свою сестрицу! Она все время только и делала что ссорилась с Макферсоном, это было у нее вроде хобби. Да и со всеми остальными лаялась просто перманентно. Я даже слышала, как она Магнусу что-то такое выговаривала. Примерно за неделю до своей смерти.

– А ты не помнишь, о чем шла речь?

– Я специально не подслушивала. Просто мы заканчивали титры к очередному сюжету. Магнус всегда приходил к нам на пятнадцатый этаж на просмотр уже готовой работы. У Миранды там была полностью оборудованная гардеробная: с душем, сауной и тому подобным оборудованием для звезд экрана. Она переодевалась, и они шли вместе обедать. Я помню, он надевал по такому случаю смокинг. Боже, как же шел ему его черный галстук!

– Меня гораздо больше интересует, о чем они в тот раз говорили, а не его галстук.

– Ну, в основном говорил не он, а Миранда. Она заявила, что если он не разрешит ей делать то, что ей хочется, то может отправляться на вечер один. Они, кажется, собирались на какой-то светский раут.

– А что ответил Магнус?

– Знаешь, было очень плохо слышно, но по его тону чувствовалось, что он ее успокаивает и уговаривает. Наверное, он попросил ее не горячиться.

– А как ты думаешь, о чем таком они могли говорить?

– Кто их знает! Но, похоже, она здорово вывела его из себя. Магнус выражается обычно подчеркнуто изысканно, а тут я слышала, как он сказал ей, что кто-то там его уже окончательно затрахал.

– А что-нибудь конкретное он сказал?

– Нет. Потом воцарилась мертвая тишина. А через пять минут они отправились куда-то, все расфуфыренные. На ней было длинное вечернее платье, которое, думаю, стоит побольше, чем моя зарплата за целый год.

– А где материал, который она готовила для того сюжета? Остались хоть какие-нибудь наброски? Что сталось с ее заметками?

– Почем я знаю? – сказала Шейла, жуя бутерброд. – Я думаю, все ее записи хранятся у Макферсона. На компьютере все ее файлы кто-то стер. А тебе это зачем?

– Мне нужно посмотреть ее записи, – задумчиво ответила Касси.

– Боюсь, это тебе вряд ли удастся. Макферсон зорко следит за тем, чтобы профессиональные тайны хранились в секрете. Он, например, терпеть не может, когда ребята из «Шестидесяти минут» или «Сорока восьми часов» интересуются, над чем мы сейчас работаем. Так что, Касси, я и соваться к нему тебе не советую.

– Послушай, Шейла, ты ведь пользуешься доверием Макферсона. Он ценит тебя, пожалуй, больше всех…

– Отстань, все равно это гиблое дело.

– Я даже передать тебе не могу, насколько это для меня важно. – Касси подсела поближе к своей жующей подруге.

– Можешь, распрекрасно можешь, – сказала Шейла, слизывая с пальцев плавленый сыр, – расскажи-ка мне для начала, что у тебя стряслось. Нет, сначала послушай меня. Ты говоришь, что незадолго до смерти Миранда работала над каким-то потрясающим сюжетом. Знаешь, честно говоря, я сильно в этом сомневаюсь. За все то время, что я здесь работаю, Миранда ни разу не привнесла в «Неприятные новости» ни одной живой идеи. Она иногда фигурировала, правда, в титрах в качестве сценариста, но это всегда были сюжеты, заимствованные ею у кого-то другого. Она слишком заботилась о том, как выглядеть на экране, чтобы у нее оставалось время подумать над смыслом нашей работы.

– А ты до сих пор так ей завидуешь, что не можешь говорить спокойно.

– Хорошо, пусть так. Но ты должна понять, Касс… пойми, я не хочу задевать твои родственные чувства, но ты должна мне поверить: твоя сестра была порядочная стерва, и больше ничего. Самоуверенная и надменная стерва.

– Я знаю, – ответила Касси, подходя к окну. Утренняя суматоха только начиналась. Всего одна женщина вышла из остановившегося напротив автобуса. Это была уже довольно пожилая элегантно одетая дама. Она медленным шагом двинулась по Шестой авеню, разглядывая витрины магазинов. Наверное, она уже на пенсии, решила Касси, и у нее много свободного времени. Вот сейчас прогуляется, обойдет все магазины, потом приготовит что-нибудь вкусное и пригласит к себе на обед подругу. А Миранда уже никогда не будет пожилой, никогда ей не придется вот так прогуливаться… – Я знаю, но все равно этого недостаточно для того, чтобы ее убивать.

Шейла чуть не подавилась. Судорожно проглотив кусок ветчины, она пробормотала:

– Ты соображаешь, что говоришь?

– Да, к сожалению, да. Я, правда, не знаю, кто это сделал. Но я знаю, почему. У нее в руках была информация, достаточная для того, чтобы сломать жизнь трем влиятельным людям. Я бы очень хотела, чтобы ее смерть оказалась просто несчастным случаем, но это не так. Видишь ли, она просила меня о помощи. Она знала, что ей грозит опасность. Помнишь, ты говорила мне о телохранителе. Это подтверждает мои догадки. И вся эта информация касалась людей, которых она очень хорошо знала, людей, очень к ней близких.

– Боже, что ты говоришь? – спросила Шейла шепотом. Она оглянулась, увидела, что дверь открыта, и кинулась затворить ее. – Ты уверена в том, что говоришь? Откуда тебе это известно?

Касси внимательно посмотрела на Шейлу:

– Я не могу тебе этого сказать и прошу просто поверить мне на слово. Лучше тебе не знать подробностей. – Шейла, подумала Касси, была ей другом. Пусть они знакомы недавно, но все же Касси уже начала ей доверять. Но захочет ли она поверить в то, что Магнус может быть причастен к смерти Миранды? Сможет ли она быть беспристрастной, когда речь идет о женщине, которую она так ненавидела? Насколько чувство справедливости вообще сильнее, чем личные привязанности? Касси тут же подумала о Джесоне и решила, что сама не знает ответа на этот вопрос. А уж тем более она не может требовать этого от Шейлы.