Что для России лучше - Сергей Кара-Мурза

Далее. За это время (от Хрущева до Брежнева) элита почти полностью сменилась, и часто многие очень крупные фигуры, которые будто бы составили заговор при Хрущеве, не попали в число тех, кто выиграл от слома социализма. Зачем же им было тянуть воз на пределе своих сил, и почему они не думали о своих гарантиях, если поголовно они были вовлечены в заговор по разрушению СССР? Как я уже писал, очень многие из той элиты резко ухудшили свое положение по сравнению с таковым при социализме, и выборка успешных была явно случайной. Да и никто не посмел бы гарантировать, что все пройдет как по маслу. Кто, например, мог предусмотреть результаты противостояния в 1991-м или в 1993 году?

Поэтому я прихожу к следующему выводу. То, что элита подсознательно (а многие и сознательно) хотела перемен, верно, но она не сумела составить заговор, иначе сейчас бы об этом трубили. (Или же они были слишком гениальные заговорщики, так обставили свои делишки, что никто даже не догадался и ни одного следа не оставили.)

Да, властвующей элите невыгодно афишировать свою деятельность. (44) Да, влиятельные исторические лица имеют возможность вести успешную лоббистскую деятельность по проталкиванию выгодных им решений на высшем уровне (Парламент, Правительство, Президент). Но только эта деятельность будет удачна лишь постольку-поскольку решения эти соответствуют нуждам и чаяниям тех людей, сложением миллионов воль которых и творится история. Именно поэтому величайшие политические деятели истории, мощь и влиятельность которых не шла ни в какое сравнение с влиятельностью современных политиков, не могли добиться своих декларируемых целей, о чем неоднократно и сетовали своим сторонникам и потомкам.

Однако известно, что любая открытая система, конкурирующая с другими системами, стремится к монополизации и подавлению конкурентов. Поэтому элита в СССР стремилась к сохранению своих позиций путем создания тепличных условий для своих потомков. Она создавала монополию и объективно была заинтересована в изменении существующего строя.

Кстати, предательство советской элиты предвидел еще Троцкий. «Что касается социального баланса сталинистского государства, — писал Троцкий, — то он непрочен.» Группы менеджеров не будут постоянно удовлетворяться потребительскими привилегиями. Рано или поздно они попытаются сформироваться в новый имущий класс, экспроприируя государство и становясь владельцами-акционерами трестов и концернов. «Привилегии имеют лишь половину цены, если их нельзя оставить в наследство детям. Но право завещания неотделимо от права собственности. Недостаточно быть директором треста, нужно быть пайщиком. Победа бюрократии в этой решающей области означала бы превращение ее в новый имущий класс… Превращаясь в новую буржуазию, бюрократия, следовательно, по необходимости вступит в конфликт со сталинизмом».

Первая фаза борьбы номенклатуры за превращение в квазикласс (1945-1953 гг.) развивалась как борьба за обеспечение физических гарантий. Что и было обеспечено смертью Сталина. После неё — роспуск «троек» (народу об этом сообщили только в 1956 г.), решение о том, что члена ЦК можно арестовать только по решению ЦК, ликвидация Особого совещания при МВД в сентябре 1953 г., пересмотр Ленинградского дела в 1954 г., начало реабилитации — 16 тыс. чел. в конце 1955 г. и т.д. Чтобы сделать это обеспечение необратимым, надо было демонтировать и ослабить репрессивный аппарат в целом, который при Сталине играл относительно автономную роль по отношению к другим властным силам страны, поставить его под контроль партаппарата. Ещё нужно было официально осудить репрессии, чтобы не было потом попыток репрессировать коррупционеров в среде элиты. Связанная с этим селективная реабилитация живых и мёртвых, разоблачение «культа», «бериевских» и «сталинских» палачей должны были придать процессу необратимый характер (45).

Пока вожжи были натянуты, все шло более или менее нормально. Но стоило ослабить вожжи для элиты (в частности, отменить выездные комиссии) в годы перестройки, как спонтанно организовалась сетевая мафиозная структура. Нечто похожее было при царизме перед Первой мировой войной (46). Это не могло произойти в брежневском СССР, так как КГБ работал хорошо. Можно предположить, конечно, что все это сам КГБ организовал. Однако это маловероятно, учитывая полную подконтрольность КГБ партии. Кроме того, тогда бы мы сейчас всех заговорщиков знали, поскольку их имена были бы на слуху после открытия архивов.

О заговоре же внутри партийной верхушки должен был бы знать КГБ. У них была прекрасная информированность обо всем происходящем.

Все эти противоречия можно снять, если вспомнить, что существует два вида конспирологии: 1) целевая и осознанная (по знанию); 2) целевая, но неосознанная (по незнанию). Целевых заговоров никто до сих пор не выявил. Значит, имел место 2-й фактор. Элита имела интерес в разрушении СССР и всячески этому способствовала, но были институциональные факторы, которые элите в этом препятствовали. Например, очевидно, что члены Политбюро имели личный интерес против разрушения системы. Достаточно посмотреть, что они имели и имеют теперь. В целом же поведение элиты можно принять за предательство.

Из нынешнего времени СССР кажется страной парадоксов. В СССР делали много танков, но и жили в 1,7 раза лучше, чем сейчас, и это в среднем, а простой народ жил в 3 раза лучше (47). В СССР непрерывно росла производительность труда, и одновременно непрерывно рос жизненный уровень народа, и вместе с тем народ работал меньше всех в мире.

Помню одну историю. Наш Герой Соцтруда из Иванова, передовик текстильной промышленности В. Голубева давала 5-кратную норму выработки, и я сам видел, как ей приходилось «летать» между станками. Она поехала в Бельгию. Ее повели на ткацкую фабрику и она увидела, что там на тех же бельгийских станках работает как она 80% смены. Вообще, в брежневские времена люди работали гораздо меньше, чем многие крутящиеся в нынешней России. Об этом хотя бы свидетельствует резкое сокращение чтения литературы. Как говорил мне один мой аспирант, работающий ныне в Америке, «некогда читать, пахать надо». Далее. Бывая в Иванове, я часто расспрашиваю своих друзей о том, как они крутятся. Оказывается, сейчас большинство из них работают на двух, а то и на трех работах. Времени для отдыха почти нет. Дети заброшены. И интенсификация труда усиливается… Получается интересный феномен — вроде бы производительность труда в СССР была меньше, чем на Западе, работали меньше, но поди ты ж, и на танки денег хватало и жили в 1,7 раза лучше, чем теперь (48).

Экономика СССР росла быстрее, чем в среднем в мире. В условиях полюса холода СССР достиг 60% от уровня жизни США, которые взошли на фоне Второй мировой войны и замечены в эксплуатации всего мира, грабя всех и вся и отсасывая прибыль из стран за счет использования доллара в качестве мировой валюты.

Выдающихся успехов достигла наука СССР. Наука СССР занимала второе место в мире. Русский язык был среди 4-х великих языков науки: английский, немецкий, французский и русский, на которых публиковалось 99% научных статей в мире (49). Это была единственная страна в мире, которая развивала все научные направления. Даже самая богатая страна мира США не умела делать световые микроскопы, электронные микроскопы. Страна переходила к лидирующему развитию.

Образование в СССР было лучшим в мире, о чем свидетельствами первые места советских школьников на всемирных олимпиадах.

Преступность в СССР была одной из самых низких в мире. Можно было ночью ходить по городу не боясь, как сейчас, что тебя прирежут. В 1940 году при численности населения в 190 млн. человек в СССР было всего 6549 убийств, а в 1998 г. в России с около 140 млн. населения в результате преступлений погибло 64 545 человек и 81 565 ранено. Через три года генерал-полковник Л. Ивашов сообщил: «в 2001 году в результате убийств погибли 83 тыс. человек, десятки тысяч скончались позже в больницах после покушений на их жизнь, около 70 тысяч сгинули без вести» (50).

Социальная защищенность самая лучшая в мире после, может быть, Чехословакии, другой соцстраны. Не было безработицы, обеспеченность в старости гарантировалась. Проводилась выдающаяся молодежная политика.

СССР имел одно из самых лучших и самое экономичное здравоохранение в мире.

СССР — единственная страна в мире, которой удалось переломить тенденцию индустриального общества к снижению рождаемости. Меры по стимулированию рождаемости дали результат еще до начала антиалкогольной компании. Хотя рождаемость городского населения в России с 1961 по 1989 год была исключительно стабильной. Нетто-коэффициент в России все же очень снижался вплоть до 1980 года. В более озападненных Эстонии и Латвии нетто-коэффициент оставался ниже единицы начиная с конца 50-х годов. Перелом наступил в 1981-1982 году, после чего нетто-коэффициент начал подниматься, достигнув в 1985-1986 году 1,02. Сходная динамика роста нетто-коэффициента наблюдалась в Эстонии и Латвии, где он тоже достиг единицы. Отметим, что рост начался за три года до антиалкогольной компании, которая началась в конце 1985 года и, учитывая 9 месяцев беременности, должна была бы проявится в 1986-1987 году. Пик нетто-коэффициент достигает наибольшего значения в 1986-1987 году и далее начинает стремительно снижаться, падая в 1991 году до 0.74, а в 1992 году до 0,65.