Мои печали и мечты (Сборник пьес) - Алексей Слаповский

У Ольги лицо становится обиженным, она смотрит в сторону. Максим умолкает.

ОЛЬГА. Продолжай, продолжай.

МАКСИМ. Я не хотел тебя обидеть. Ну, прости.

ОЛЬГА. Раз и навсегда, Максим: ты у меня первый. И очень надеюсь, что последний.

МАКСИМ. Ну, прости, прости… И все-таки не понимаю! Неужели у них нет приборов, анализов, которые не могут определить?

ОЛЬГА. В некоторых случаях не могут. Подожди, осталось недолго.

МАКСИМ. До родов ждать?

ОЛЬГА. Почему? Обещали сказать буквально на днях.

МАКСИМ. Олюшкин, ты пойми, я не монстр какой-нибудь. Я никогда не встречал такую девушку, как ты. Но есть вещи… Да нет, я не против, пусть девочка. Если бы я был уверен, что второй будет мальчик. А если опять девочка? А потом опять? Бросать тебя с тремя девочками — это кем надо быть? Я подлецом не хочу становиться, понимаешь?

ОЛЬГА. Понимаю.

МАКСИМ (гладит живот Ольги). Груша моя мой. Хорошая моя, сочная груша. (Прикладывает ухо). Такое ощущение, будто шевелится? Нет? (Застывает).

Появляется Девочка, вся в розовом. (Молодая актриса от 18-ти).

ДЕВОЧКА. Почему он меня не хочет?

ОЛЬГА. Захочет. Увидит и захочет. Он не может тебя не полюбить.

ДЕВОЧКА. Мужчины — непредсказуемые существа. О, Роналдо, если бы ты знал, как я истомилась, ожидая тебя, сколько бессонных ночей провела, глядя в темное окно и думая о том, где ты и что с тобой. Но я не уверена, что ты думал обо мне так же постоянно, как я о тебе, и эта мысль терзает мне сердце. (Неожиданно поет). Жениха хотела, вот и залетела, ла-ла, ла-ла ла! А ты сюсюсь, пупусь, а я одна несусь, а ты муа, муа, а я туа, туа, но всегда дуда, а я туда балда, короче понеслась жопа по асвальту!

ОЛЬГА. Тише!

МАКСИМ. Что?

ОЛЬГА. Тиша. Тихон. Такое имя мужское. Давай так назовем?

МАКСИМ. Он будет Максим Максимович. (Звонит телефон, он берет его). Да. Да. Уже еду. Уже в пути. Без меня не начинать. (Ольге). Не грусти, Олюшкин. Читай только веселые книжки и смотри только веселые передачи. Максим Максимович должен быть позитивистом!

Целует Ольгу, уходит. Ольга понуро идет к дивану, садится.

САША. Извините, я случайно слышала. В самом деле не говорят, кто у вас?

ОЛЬГА. Давно сказали. Девочка.

САША. На что же вы надеетесь?

ОЛЬГА. На то, что он увидит ее… возьмет в руки… и влюбится…

САША. А если нет? У него три опыта было, как я поняла. Может, он просто не способен мальчика заделать?

ОЛЬГА. Не исключено. Он ведь и так ест определенную пищу, высчитывает какие-то дни, когда должно произойти зачатие, меня тоже заставляет есть то сырую свеклу, то зародыши ячменя, то выжимку из печени самца кенгуру, честное слово, ему из Австралии самолетом доставляют, потом еще определенный час нужен, и обязательно полнолуние. Все совпадает — и опять мимо… А вам тоже скоро рожать?

САША. Да.

ОЛЬГА. Мальчик?

САША. Да.

ОЛЬГА. Вам повезло… А мы с вами даже чем-то похожи, не думаете? (Протягивает руку). Оля.

САША (пожимает руку). Саша. Даже и не думай, Оль. Во-первых, я своего не отдам. Во-вторых, сама понимаешь, какой он у тебя въедливый мужчина. Он на ДНК проверит, и если увидит какую-нибудь кривую хромосому…

ОЛЬГА. Да понимаю. Просто я с ума уже схожу. Ничего. Он меня любит. И ее полюбит. Не может не полюбить.

Уходит. Плод тут же начинает скандалить.

ПЛОД. Не отдаст она своего! Скажите, какая верность!

САША. А ты бы хотел поменяться?

ПЛОД. А то! По крайней мере там все будет тип-топ! Памперсы из чистого хлопка, питание у мамаши сбалансированное, а значит и молоко нормальное. А потом — воспитание, образование. А, что говорить! (Видит, что Саша огорчена). Ладно, шучу я. Я не отморозок какой-нибудь, ты мне все-таки мать. Ты лучше на него обрати внимание. Породистый мужчина во всех смыслах. Вот с кем тебе будет хорошо! И мне.

САША. Что ты имеешь в виду?

ПЛОД. А то не понятно! В следующий раз выйди при полном параде — глазки, губки, все такое. Еще раз напомни, что у тебя сын. И скажи так, будто мимоходом: а у вас дочка будет, поздравляю! Он обалдеет: как дочка? А ты скажешь, что случайно узнала, что у его бабы дочка! И все, и мужик в отпаде, остается перевести его на себя!

САША. Ты соображаешь, что говоришь? Предать эту женщину, ты мне это предлагаешь?

ПЛОД. Предают близких, а она тебе кто? В тебе основной инстинкт должен работать, а основной инстинкт у женщины — материнский, а не тот, про который думают. (Вдруг). А-а-а, май лав, еще, нох айн маль, быстрее, шнеллер, возьми меня, а-а-а!

САША. Ты что? Ты откуда вообще про это знаешь?

ПЛОД. А кому знать, как не мне? Я уже был, когда мой папаша продолжал тебя…

САША. Замолчи!

ПЛОД. Так что я с этим предметом знаком не понаслышке. Один раз чуть голову мне не расколотил, идиот! Да еще видео всякое… Мам, я серьезно говорю. Лови шанс, пока есть. А то, гарантирую — кесарево. И петля на шее дохлого ребеночка.

САША. Слушать тебя не хочу! Все будет нормально! Ты родишься веселым, тихим, ласковым.

ПЛОД. Кесарево! Распашут тебя от горла до жопы!

САША. Закончишь школу с медалью и поступишь в университет!

ПЛОД. Кесарево! И перитонит!

САША. Станешь журналистом-международником!

ПЛОД. Кесарево!

САША. Уедешь в теплую страну, в Гватемалу, и возьмешь меня с собой! Я буду лежать на берегу моря, есть бананы и читать книги!

ПЛОД. Кесарево!

САША (шлепает себя по животу). Молчи! (Прислушивается). Эй… С тобой все в порядке? Витенька, не молчи! Ударь маму ножкой! Витя! Витенька! Помогите, мне плохо!

Бежит прочь. Плод, сплюнув и сунув руки в карманы, отправляется за ней.

ТЕТЯ ТАНЯ. Помогите… Небось, когда драли тебя, не кричала: помогите! Эх, бабы, бабы, дуры мы все!

Убирается. Гасит свет.

…

Утро. На больничных часах — 8.30. Леонид нервно ходит взад и вперед. Говорит по мобильному телефону.

ЛЕОНИД. Сонечка? Как ты? Еду к тебе, еду, пробки кругом. К девяти примерно буду, как обещал. Только ни в коем случае не выходи, не жди, тут сквозняки. Я имею в виду — вообще везде сквозняки, даже у меня в машине. Тихо? Так пробка же, все стоят. (В сторону). Куда ты прешь? Назад, я сказал! (В трубку). Да хам какой-то подрезать хотел. В общем, как только приеду, позвоню, ага? Как ты вообще? Ну, молодец. Хорошо. Умничка. До встречи. (Набирает другой номер.) Кира? Я здесь. Ну, приехал раньше, в чем дело? Жду!

Появляется Кира. Настроена решительно.

КИРА. Привет. Надо же, примчался! Испугался, что ль?

ЛЕОНИД. Слушай меня внимательно. Сейчас ты вернешься в палату, а в половине десятого выйдешь. С вещами.

КИРА. Да неужели? Это с какой стати?

ЛЕОНИД. С такой. У этого роддома плохая репутация.

КИРА. А мне говорили, что один из лучших.

ЛЕОНИД. Аборты делают грязно, плохая анестезия.

КИРА. В самом деле?

ЛЕОНИД. Я тебе говорю. Отвезу тебя туда, где делают аборты звезды шоу-бизнеса. Там, говорят … (имя какого-нибудь звездуна — не очень молодого, вроде Кобзона) недавно видели.

КИРА. Аборт делал?

ЛЕОНИД. От него делали.

КИРА. От него еще кто-то делает аборты?

ЛЕОНИД. Слушай, не время для глупых шуток. В полдесятого жду.

КИРА. Что-то ты темнишь, Леня. С чего бы такая вдруг забота обо мне, а?

ЛЕОНИД. Ну, ты все-таки не посторонний мне человек.

КИРА. Ага. Восемь раз не посторонний.

ЛЕОНИД. Считала, что ли?

КИРА. А то нет. Каждая встреча, как праздник.

ЛЕОНИД. Ты мне только объясни, как это получилось? Я лучшее средство применял!

КИРА. Все они лучшие, а толку нет. Минздрав предупреждает: стопроцентной гарантии не дает даже презерватив. Нет, если хочешь, могу анализы сделать на отцовство, а то еще подумаешь, что я тебя шантажирую!

ЛЕОНИД. Верю на слово. Иди, собирайся.

КИРА. Так я могу прямо сейчас.

ЛЕОНИД. Сейчас не надо, полдесятого, не раньше.

КИРА. Что-то ты темнишь. Не надо мне такой заботы, дай денег, вот и все.

ЛЕОНИД. Дам. Но не здесь.

КИРА. Э, не пойдет! Привезешь и скажешь, что там все бесплатно! Леня, колись, я же вижу, что-то ты скрываешь! Ну, в чем дело?

ЛЕОНИД. Хорошо. Ты очень удачно пришла в это заведение. Дело в том, что моя жена здесь рожает.

КИРА. Опа!

ЛЕОНИД. А что такого? Ты знаешь, что у меня есть жена.

КИРА. Знаю, конечно, но… У тебя же есть уже сын.

ЛЕОНИД. Будет еще один.

КИРА. Минуточку. А кто жаловался: заела всю твою жизнь, пора от нее бежать! А сам вместо бежать второго ребенка заделал. Не вижу логики, Леня!

ЛЕОНИД. Так получилось. Я все тебе потом расскажу.

КИРА. Потом не будет! Нет, мне даже обидно! От женщины, которую не любит, он хочет ребенка! Ребенок нормально родится, ты его будешь лелеять, а моего — в помойное ведро, да? А чем он хуже? Он уже живой, я его чувствую! Неужели тебе не жалко? Это же твое во мне, твое! (Хватает его руку и прикладывает к своему животу).