Ужас Дикого Леса - Василий Горъ

с ними, а потом стирают воспоминания и в ус не дуют! – Перспективы, мягко выражаясь, не радуют… – продолжила Саша. – Ведь цеховая солидарность сплотит против нас целителей, менталистов и СБ-шников; Оболенские и Назаровы не пожалеют денег, чтобы замотивировать представителей союзных родов, обучающихся в МАО и с их помощью сломать нас с Наткой; а среди первокурсников наверняка найдется не один десяток идейных последователей Горюновой и ее ублюдочной свиты. А ведь учеба, как таковая, еще не началась. Тут нить объяснений снова перехватила блондинка и уставилась мне в глаза:- Впрочем, все вышеперечисленное вы наверняка знаете не хуже нас. Поэтому перейду к конкретике: мы с Сашей понимаем, что выживание в таких условиях потребует крайних мер, поэтому просимся под твою руку сроком на два года. Как я уже говорила, под любые клятвы, включая клятву Безусловной Верности. – И еще одно… – дав ей договорить, заявила брюнетка. – Мы считаем, что о конфликте с мозголомом надо уведомить Ольгу Валерьевну: она люто ненавидит насильников и сластолюбцев, знает всю внутреннюю кухню Академии и сможет держать руку на пульсе происходящего. Но без твоего разрешения мы этого делать не будем. Я задумчиво посмотрел в окно, некоторое время обдумывал пару-тройку весьма интересных вариантов, а затем нашел компромисс между чувством долга, жаждой мести и совестью:- С Ухтомской я бы поговорил. По возможности тут, в нашей квартире. Что касается всего остального… Заранее прошу не обижаться, но я не вижу смысла ни во временном уходе под мою руку, ни в клятвах сроком на два года. Тем не менее, это не значит, что я отказываю вам в защите. Просто нам с Ладой хватит искренней дружбы. Так устроит? После этих слов Саша грустно усмехнулась, влезла в коммуникатор и вывесила перед нами страничку из их личного канала с самыми последними сообщениями: «Под руку не возьмет – заявит, что им с Ладой хватит и дружбы…»«О Долге Чести даже не заикнусь – пошлет. И будет прав…»«И КБВ сроком на два года – идиотизм…»«Но принять Защиту просто так я НЕ МОГУ!»«Я тоже. Хотя нет, не так: я ХОЧУ быть рядом с ними с утра до вечера, но боюсь показаться навязчивой… И что будем делать?»«Признаваться. Приблизительно так: ребят, мы хотим быть рядом. Каждый божий день. Как минимум до конца учебы, ибо того, что будет потом, в принципе не представляем…»- Все, Яр, ты стал предсказуемым, и тебя загнали в угол… – притворно расстроилась Рыжая. А я просто улыбнулся. «Соседкам»:- Спасибо за откровенность. Отвечаю тем же – нам с вами комфортно. И этого вполне достаточно. А по поводу крайних мер скажу следующее: если я сочту, что для выживания необходимо что-нибудь особенное, скрывать не стану. Девчатам ощутимо полегчало, и Натка, вспомнив о моем пожелании, полезла в комм. Нужный номер нашелся очень быстро, а еще через несколько секунд она как следует насадила родственницу на крючок любопытства:- Ольга Валерьевна, добрый день. Мы сейчас в тех самых гостях… Не-не-не, та проблема решилась еще в день заселения, но появилась новая, как раз по профилю одной из ваших самых больных мозолей. Не помешал бы личный разговор. Нет, не с нами… Да, по возможности, сейчас… Да, он так и сказал… Да, предложил… Хорошо, ждем……Ухтомская приехала через десять минут, прошла на кухню, уселась напротив меня, попробовала предложенный торт, заявила, что он очень даже неплох, откинулась на спинку кресла и скрестила руки под грудью. Я оценил и грудь, по случаю последнего дня каникул обтянутую стильной темно-зеленой блузкой, и развитые предплечья, счел, что эта особа даже через полтора десятка лет мирной жизни ощущается действующей сотрудницей спецподразделения, а затем без лишних слов вывесил перед нею видеозапись похода в целительский корпус. Умница-Разумница потемнела взглядом, сообразив, что у меня имеется микрокамера, не заблокированная «Мембраной», но задавила возмущение, внимательно посмотрела ролик аж два раза и… подтвердила свое прозвище:- Я правильно понимаю, что фраза про форменное издевательство была условной? – Да… - кивнул я. – Свищев проверил наличие колокола у моей жены, не дождался реакции и решил с ней «поработать». – Он, вне всякого сомнения, кинул три щупа, а не один… – совершенно спокойно сказала преподавательница, хотя в ее взгляде бушевали молнии. – Мелкие, у вас ведь нет колоколов, верно? «Соседки» отрицательно помотали головами. – А кто и когда поставил вам печать бесплодия? – Моя супруга. Сегодня утром… – ответил я, почувствовав, что на этот вопрос Ната и Саша не ответят. – Я так и поняла. Это в вашем стиле. И совместный поход на осмотр – тоже. Что радует… – бесстрастно и с приличными паузами между фразами стала выдавать она сразу после того, как влезла в свой комм, открыла какую-то программную оболочку и зашевелила пальцами в области считывания жестов виртуальной клавиатуры. – Кстати, девочки… Яромир Егорович… спас вас… от самого гнусного… варианта изнасилования. А меня… меня… кажется… не смог. Пока мы отходили от шока, вызванного последней фразой, она спокойно встала, поблагодарила за угощение и направилась к выходу. Но я ее придержал. Крайне неучтиво схватив за запястье и развернув к себе:- Торопитесь. И поэтому делаете глупости. Она автоматически стряхнула захват, но на мое утверждение все-таки отреагировала:- В каком смысле? – Сколько времени потребуется менталисту, имеющему протоптанную тропинку к сознанию «куклы», на ее взятие под контроль? Она замерла, как вкопанная, медленно развернулась, вернулась к своему креслу, села и уставилась мне в глаза:- Нисколько – даже в случае вызова на Суд Богов он не позволит мне произнести ритуальную фразу. Воздавать чужими руками я не хочу, и вы это как-то поняли. Раз остановили, значит, можете предложить альтернативу, которая меня однозначно устроит. Но есть какие-то нюансы. Я права? – Правы… – кивнул я и замолчал. Ухтомская потерла тоненький шрам на нижней губе и продолжила в том же духе. В смысле, анализировать мое поведение:- Вас интересует, на что я готова ради воздаяния. При этом вы человек чести. На счету более пятидесяти подтвержденных убийства мастеров от пятой до восьмой звезды плюс два месяца жизни во втором круге Алтайского Дикого Леса. Хм… Кажется, поняла. Озвучивать дальнейшие выводы в присутствии «соседок» почему-то не захотела, зато сделала первый действительно толковый шаг: сняла с запястья коммуникатор, положила на стол, встала и вопросительно посмотрела на меня. Я отвел ее в тренировочный зал, а там предложил присаживаться либо на подоконник, либо на стопку матов для медитаций. Ольга Валерьевна выбрала последние, но перед тем, как сесть, дала самую жесткую клятву Силой о нераспространении информации, о которой я когда-нибудь слышал, сделала совсем небольшую