Внуки наших внуков - Юрий Сафронов

— Может быть, достаточно, Елена Николаевна? — попытался остановить ее осторожный Чжу Фанши.

Но в Елене Николаевне точно проснулся бесенок.

Шестьдесят, пятьдесят, сорок пять километров оставалось до поверхности Венеры, а Елена Николаевна все продолжала поворачивать рычаг. В небе среди облаков образовалась огромная пробоина: облака испарялись от жара микросолнца. Голубые молнии падали уже непрерывным потоком. Из-за помех нарушилась связь с Землей.

— Довольно! Хватит! — закричал Чжу Фанши, хватаясь обеими руками за рычаг и пытаясь повернуть его в обратную сторону. — Управляющие установки могут не выдержать!

В этот момент от микросолнца отделилась уже не молния, а огромный огненный столб, который, ударив в поверхность Венеры, продолжал гореть и извиваться в пространстве, словно колоссальная электрическая дуга между двумя углями.

Чжу Фанши рывком дернул рычаг управления на себя, и микросолнце вначале медленно, словно нехотя, потом все быстрее и быстрее понеслось вверх. Когда оно поднялось на высоту трехсот километров, Чжу Фанши отпустил рычаг и включил автоматическое управление.

— Елена Николаевна, ведь это могло привести к катастрофе! — недовольно сказал он.

Как ни велико было наше уважение к Елене Николаевне, но все мы в этот момент были на его стороне. Она поняла это, но, ничуть не смутившись, ответила:

— Зато мы теперь знаем, что ниже сорока километров микросолнце опускать нельзя. Рано или поздно мы должны были провести такой эксперимент. Сделать это можно было только здесь…

Связь с Землей возобновилась. Джавару взволнованно расспрашивал нас о причине столь интенсивных помех. Там, на Земле, считали, что у нас произошла катастрофа.

— Наладьте передачу всех данных на Землю, — попросил он.

Включить автоматические передатчики и проверить их работу было делом нескольких минут.

Микросолнце по-прежнему ровно светило высоко в небе.

— Что же мы теперь будем делать? — чуть растерянно спросила Елена Николаевна.

— Отвечать на приветствия, — улыбнулся Ламель. — Вон, видите, — показал он на лампочку, мигавшую над экраном телевизора. — Опять кто-то вызывает вас.

На экране возникло лицо Джемса Конта.

— Еле дозвонился к вам, — сказал он. — Вас сейчас, наверное, вся Земля поздравляет. А знаете, где я сейчас нахожусь? В космосе. Наблюдаем из ракетоплана, как наши тупоносые ракеты описывают в безвоздушном пространстве гигантские параболы и выпускают из себя широкие полосы зеркальной пленки.

— О, значит, вас тоже можно поздравить?

— Нет, еще рано. А за вас мы страшно рады. И знаете, мы отсюда даже невооруженным глазом различаем около Венеры ваше микросолнце. Хотите посмотреть, как оно выглядит?

Он направил телепередатчик на Венеру, и мы увидели на экране своего телевизора рядом с пятачком планеты чуть заметную, величиной с булавочную головку, маленькую светящуюся точку.

— Ой, батюшки-светы! — шутливо воскликнул Шаумян, хватаясь обеими руками за голову. — Как же мы далеко от Земли! Где там мой Ереван? Знаю, знаю, что ты сейчас скажешь, жестокий, черствый человек! — обернулся он к Анри Ламелю. — Ты заставишь меня вне очереди готовить обед! Я сам на это напросился, потому что обед сегодня будет праздничный…

Между тем Виктор Платонов, пользуясь тем, что внимание всех было приковано к микросолнцу, тихо переговаривался с Челитой, которая находилась вместе с группой Джемса Конта в его ракетоплане. Для них двоих успех нашего опыта был вдвойне радостен: он давал им надежду на скорую встречу.

ЗЕМЛЯ ЗОВЕТ

С появлением нашего микросолнца, освещавшего площадь диаметром в несколько тысяч километров, все изменилось вокруг. Впервые за всю историю Венеры на теневой стороне планеты наступила весна.

Морозы с обильными снегопадами сменились устойчивой теплой погодой. Недавно выпавший снег бурно таял и стремительными ручьями стекал в озера и реки. Почву так развезло, что трудно было ходить: цепкая, чавкающая грязь прилипала к обуви и отяжеляла ноги так, словно к ним привязали по полупудовой гире. От земли поднимались влажные испарения. Влажность воздуха доходила до девяноста процентов. С гор бежали потоки воды, сливавшиеся в грохочущие водопады.

Растения, приготовившиеся к полуторанедельной спячке, были внезапно разбужены. Все вокруг ожило. Мы стали свидетелями того, как приспособились растения Венеры к короткой весне. Многие из них пробуждались от «зимней спячки настолько быстро, что казалось, будто мы видим все то, что происходит вокруг нас, через волшебную лупу времени. Листья, еще вчера свернутые а тугие жгуты, быстро развертывались и жадно ловили теплые лучи. Почки набухали и лопались в течение одного дня. Повсюду показались желтые и бурые молодые побеги, на наших глазах они поднимались за день сантиметров на тридцать и покрывались нежными листьями. Растения явно спешили. Они ведь не знали, что теперь им не грозит быстрое наступление холодов: микросолнце все время находилось в зените, перемещаясь вместе с планетой.

Наш остров покрыли сказочной красоты луга. Мы словно попали в подводное царство и бродили по дну в роскошном парке самого Посейдона. Желтые, нежно-оранжевые, красноватые листья растений казались кусками янтаря и драгоценными кораллами, а колышущиеся на стеблях пестрые цветы — тропическими рыбками.

После того как мы зажгли микросолнце, Елена Николаевна передала бразды правления Анри Ламелю. Его экспедиция получила сложное и трудоемкое задание: они должны были собрать сведения о растительном и животном мире в отведенном для исследования районе, изучить хотя бы в общих чертах его геологию, составить карту магнитного поля, исследовать структуру облаков, замерить глубины важнейших водоемов. Кроме того, им было поручено произвести аэрофотосъемку поверхности Венеры и привезти на Землю материал для составления подробной карты планеты. Для этого они взяли с собой автоматический фотоаппарат — компактное устройство, установленное на орнитоптере, который самостоятельно летал вокруг Венеры и производил съемки.

Теперь наша экспедиция должна была помочь им завершить эту огромную научную работу.

Мы разбились на три группы: ботаническую, зоологическую и геолого-географическую. Работа в любой из этих групп была интересна, но все-таки каждому хотелось вытащить при жеребьевке самую длинную палочку, чтобы попасть в группу зоологов к Анри Ламелю. Мне повезло, и я попал к нему вместе с Еленой Николаевной и Суори Дарычан.

— Конечно, обе женщины попали к Ламелю. Везет же французам, черт возьми! Наследственное это у них, что ли? — шутил Шаумян.