Одно сердце на двоих - Анастасия Киселева

— Лето на исходе, — хмыкнул гость. — А волки? Или их тоже нет?

— Есть серые, как не быть. В лесах всякого зверья хватает. Но не лютуют, надо сказать. Скот и тот пока не трогают.

Странник рассеянно кивнул. От тепла и сытной трапезы его разморило, уже была приготовлена мягкая постель, и впервые за последние несколько дней можно было расслабиться в полной безопасности. Он припомнил карту и довольно усмехнулся: дальше, вплоть до конечной цели его путешествия, больше не придется коротать ночь у костра. Под крышей же человеческого дома путника не достанет никакой лесной зверь. А от людей со злым умыслом надежно защитит припрятанный под подушкой кинжал.

Полевая мышь жалко хрупнула на зубах, чтобы мгновенно исчезнуть в желудке. Чуткий нос втянул ночной воздух, мощные лапы вновь перешли на привычную трусцу, позволяющую преодолевать значительные расстояния, экономя при этом и так изрядно растраченные силы.

Миновала полночь, далеко на востоке посерело небо, знаменуя скорое наступление утра. Волчица перешла на шаг, потом вовсе остановилась. Уши и нос рисовали в ее воображении картину окружающих полей с лежащей впереди спящей людской деревенькой. На сторожевых вышках слабо мерцали факелы, отсюда больше похожие на далекие звезды.

Людей волчица избегала. Людских поселений — тем более, даже когда оттуда тянуло теплыми съестными запахами. Когда она ела последний раз? Редкие полевки не в счет; это слишком незначительная добыча, чтобы прокормить могучего хищника. Один раз попалась змея — ее волчица сжевала с особым удовольствием, не оставив даже косточек.

Лес, темневший на горизонте, манил, обещая азарт охоты, вкус крови на языке, обилие теплого мяса в желудке. Нужно только свернуть с выбранного пути.

Волчица хрипло зарычала. Чувство, что заставляло ее двигаться вперед, было сильнее голода. След, взятый случайно, будил неприятные воспоминания, отчего на загривке дыбом вставала шерсть, а верхняя губа вздергивалась, обнажая клыки.

Пока что она ждала. Следила, выжидала, сомневалась, допуская вероятность ошибки, но не отступала.

След вел в деревню. На открытом пространстве хищнице негде было спрятаться, лунный свет обливал ее шерсть серебряным сиянием, не давая слиться с темнотой, а если бы ей и удалось прокрасться мимо сторожей, то обитающие в деревне собаки все равно бы учуяли ее звериную природу и подняли бы тревогу.

Волчица подняла морду к звездному небу, в который раз проглатывая рвущийся из груди вой. Встряхнулась и потрусила искать укромное местечко, где сможет подремать до рассвета. Ей было не впервой подолгу обходиться без еды, но без сна не могла даже она.

Поисковая операция началась с самого утра. Накануне девушки проговорили далеко за полночь, и Лана так и осталась ночевать в комнате дочери Кобры.

Фалитта, в отличие от облаченного в плоть духа, скоротавшего ночь в кресле у погасшего камина, сама сном не пренебрегала. Поднявшись, она была полна сил и энергии, и сразу развила бурную деятельность, завалив вопросами дежуривших в ночь исчезновения Юноны стражников.

Правда, стоило выйти за крепостные стены, как энтузиазм юной Кобры поутих: пасторальная картинка простершихся от гор до леса на горизонте зеленых лугов казалось нетронутой присутствием человека.

— Ну что ж, — упавшим голосом проговорила девушка. — Давай начнем.

Удача улыбнулась искательницам дважды: огибая по тропинке холм, на котором возвышался сам замок, удалось обнаружить довольно четкий отпечаток волчьей лапы, причем создавалось впечатление, что ее обладатель дорожкой не воспользовался, предпочтя довольно опасный спуск по крутому склону. Эту теорию подтвердили и несколько волосков длинной белой шерсти, зацепившиеся за ветки кустов с юго-восточной стороны.

— Они ушли к пустошам, — задумчиво проговорила Фалитта, поднимая голову и оценивающе глядя на линию горизонта.

— Необязательно, — возразила Лана. — Они могли взять правее и свернуть к лесу. Кроме того, нет никаких гарантий, что они шли вместе. Скорее Вервульф догонял Юнону. А вот куда пошла она сама?

— Разберемся, — дочь Богини тряхнула гривой золотистых волос и устремилась вперед.

Увы, на этом везение девушек закончилось. Искать какие-либо следы возле Сарсхолла было бесполезно. Замок находился далековато от ближайшего поселения, но все равно в него каждые несколько дней привозили на телеге припасы: хлеб, молоко, мясо, овощи — все это пополняло кладовые Сарсхолла. Приходили просители из окрестных деревень: земля на границе принадлежала королю, и комендант как его представитель разбирал местные споры и тяжбы.

То, что не затоптали люди, скрывала природа. Поднималась примятая трава, ветер засыпал тропинки песком и землей, и не ясно уже было, что оборвало листья с ветки куста — схватившаяся за нее рука или голодный кролик.

Час спустя девушки уже просто брели вперед. Равнина, простирающаяся к востоку, снова начала собираться складками. Начали попадаться стелющиеся побеги вереска — верные часовые близкой границы.

Фалитта остановилась первой. Лана вопросительно посмотрела на спутницу.

— Это бесполезно, — вздохнула дочь богини. — Едва ли наша подруга посреди ночи просто отправилась на экскурсию за пределы обжитых человеческих земель. Да и приди в ее голову подобная светлая мысль, Вервульф быстро бы ее образумил.

— Предлагаешь вернуться? — Тихо поинтересовалась Дух Рога.

— Искать надо ближе, — Фалитта, прищурившись, окинула внешне безжизненные вересковые пустоши подозрительным взглядом и решительно повернулась к ним спиной. — Если бы мы знали, если бы мы хотя бы догадывались, что выманило Латону из спальни! Тогда бы стало ясно, где ее искать.

— Покажи, чем ты занималась все эти дни, — попросил единорог.

Юная Кобра удивленно покосилась на спутницу, но, не споря свернула налево — к близкой опушке леса. Идти было недалеко; лес начинался резко, сплошной стеной деревьев. Фалитта снова свернула, пока не заметила лазейку между стволами, где можно было пройти, не рискуя запутаться в ветвях.

Под густым лиственным покровом было сумрачно и прохладно. Тропы здесь отсутствовали — люди не часто забредали так далеко; девушкам приходилось пробираться практически наугад, перелезая через упавшие стволы и огибая слишком густые заросли.

— Здесь неуютно, — пожаловалась Лана.

— Здесь — еще ничего, — откликнулась дочка богини. — Старый лес дальше, за оврагом. Я далеко не заходила, но вот там, — да, - крайне неприятное место.

Обещанный овраг разрезал лесной массив на две неравные части, довольно глубоко вгрызаясь в землю. Хорошо еще он был узок, шагов пять в ширину — не больше, и подруги сумели перебраться по поваленному стволу.