Неизвестный Кропоткин - Вячеслав Маркин

1 Отчет, С. 223.

Кропоткин описывает встреченные им на Патомском и Витимском плоскогорьях отполированные и изборожденные скалы и эрратические (блуждающие) валуны, явно принесенные издалека «со стороны», распространения ледникового периода на Сибирь». Эти доказательства встречены были еще раньше в Саянах, на реке Оке, а потом на Патомском нагорье. Убедительно на нескольких страницах он обосновывает свой вывод о ледниковом, а не речном их происхождении.

Кропоткин описывает и морены, оговариваясь, что он прежде с такого типа несложностыми отложениями знаком не был, поэтому твердо не решается их назвать, но среди приводимых им самим описаний, он уверен, окажутся и несомненные морены, остающиеся только отступившими ледниками. Затем автор переходит к «второстепенным доказательствам ледниковой гипотезы». Ими он считает обилие ныне высыхающих озер среди горных хребтов и на плоских возвышенностях, они - «наследники» ледникового периода, так же, как и лесс, ледниковую гипотезу происхождения которого Петр Алексеевич одним из первых отстаивал.

Изучены факты, приводимые против ледниковой гипотезы. Их неосновательность показана на многих примерах.

Глава о ледниковых явлениях выглядит как отступление - она вклинилась в хронологическую ткань книги.

Описан резкий переход от патомского нагорья (так Кропоткин назвал горную страну альпийского типа, пересеченную на пути к приискам) к более мягким, сглаженным формам рельефа. С вступлением в долину реки Ныгри «собственного горы, пики исчезают, и те возвышенности, которые составляют стены пади у Тихоно-Задонского прииска, уже не заслуживают названия гор». Причина этой перемены - в изменении характера горных пород: здесь преобладают глинистые сланцы, хотя и сольно метаморфизованные.

Но за рекой Вачей возникла новая гряда гор - системы Ленско-Витимского водораздела. Высшая точка этого хребта, представлявшего собой «группу гольцов, располагающихся преимущественно в линейном направлении», на которую Кропоткин поднялся, называлась Веткин голец (теперь это голец Короленко), а открытый им в 1866 г. хребет был нанесен на карту побывавшим здесь В. А. Обручевым (спустя почти тридцать лет) как хребет Кропоткина.

Петр Алексеевич пишет об интересных экологических наблюдениях, сделанных в горах Восточной Сибири. Так, поднимаясь на вершину гольца, покрытую «лишь обломками остроребрых плит кремнистого сланца»к, он заметил, что лиственные леса по мере подъема исчезают, но их место не занимают, как обычно, заросли кедрового стланика, он заменяется до некоторой высоты низкорослым березняком.

Таких размышлений о всеобщей зависимости и взаимосвязи всех элементов природы немало в тексте отчета.

В последней, десятой главе Кропоткин определяет горную область к юго-востоку от патомского нагорья, как Олекминско-Витимскую горную страну, «одно, орографически неразрывное целое». За долиной Муи она переходит в плоскогорье.

В этой главе он считает необходимым остановиться на проблеме деления нагорий на горные страны и плоскогорья. Против такой классификации выступил, в частности, один из выдающихся географов М. И. Венюков. В довольно пространном теоретическом отступлении Кропоткин объясняет свое понимание типа плоскогорья.

Горная страна - это быстрая смена высоких гребней и глубоких долин и ущелий, их разделяющих, значительные амплитуды высот на малых расстояниях. У плоскогорья нет контрастов, рельеф однообразен. Эти две крайние категории дают «некоторую меру для определения степени приближения каждой данной местности к одному из двух крайних типов. Кропоткин впервые указал на существование огромной системы плоскогорий нагорной Азии, дал общую картину этой горной страны, верно обрисовав и многие ее детали. Впоследствии, в 1890 году, в этом районе работал В. А. Обручев. Книга П. А. Кропоткина стала основой для его исследований. Он неоднократно подчеркивал высокую ее научную ценность, и в знак признания его заслуг назвал хребет за долиной Ныгри именем Кропоткина. Большое значение придавал Обручев открытию Кропоткиным древнего оледенения в Сибири и поддержал его выводы.

Как приложение к отчету помещен «Сборник высот, определенных барометрически в Восточной Сибири». Это - итог огромной работы, проведенной Кропоткиным в целях получения материала для орографических построений.

В список барометрических высот, определяемых по разности показаний барометра, зависящих от высоты, вошло более 800 точек. Свыше 300 из них вычислены самим автором на основе его собственных данных.

Это предисловие к Сборнику настолько капитально, что его вместе с последними можно было бы назвать «книгой в книге, в которой происходит как бы прорыв из пространства экспедиции в огромный регион Восточной Сибири, и не только в него - в пространство всего северного полушария, поскольку в таблицу включены барометрические высоты многих пунктов в Европе, Азии и Северной Америке. Такой глобальный разворот темы характерен и для других работ Кропоткина, но впервые, пожалуй, он продемонстрирован в «Отчете об Олекмиснко-Втимской экспедиции», напечатанном в петербурской типографии на Васильевском острове в 1873 году.

Итог работы - карта.

Важнейшим делом считал Кропоткин составление карты Олекминско-Витимского края. Он убедился, что карта Сибирской академической экспедиции очень неполна и неточна. Помимо данных глазомерной съемки Машинского при работе над картой Кропоткин использовал материалы маршрутов геодезиста Жарова (1862); топографа Нахвалина (1865); расспросные карточки, собранные Рухловым и самим Кропоткиным при встречах с местными жителями. Он даже принялся изучать эвенкийский язык - во всяком случае, составил словарь; который имел около двухсот слов.

Карта закончена в начале апреля 1867 года перед самым отъездом Кропоткина из Иркутска.

План полярной экспедиции

1871 год. Его ознаменовали трагические события во Франции. Начались они еще в прошлом году, осенью. Поражение Франции в войне с Пруссией привело к краху империи Наполеона III. В сентябре 1870 года Франция стала снова республикой. Но ее возглавило капитулянтское правительство, заключившее мир на унизительных условиях. Дважды народ Парижа восставал, но бунт подавлялся, и лишь 18 марта, когда к городу приближались немцы, над ратушей Парижа было поднято красное знамя. Оно развевалось 72 дня.

Парижу не привыкать к революциям. Но эта была особая: в огромном по тем временем столичном городе сломана бюрократическая машина буржуазного государства и впервые проведен эксперимент самоуправления. Постоянная армия заменена вооруженным народом, создан, рабочий контроль над производством, приняты меры по улучшению материального положения людей труда.