Мелкие буржуа - Оноре Бальзак

Когда десятник обрел в лице земляка человека, подкрепившего уже смутно зародившееся в нем желание предать подрядившего его ростовщика, он капитулировал, но потребовал за это три с половиной тысячи франков.

— Я задам ему выволочку, он ее вполне заслужил, — проворчал Совенью. — За такие проделки впору и в полицию свести...

— Только смотри, бей лишь тогда, когда он начнет тебя ругать, — заметил Перад, — тогда признают, что ты действовал в целях самозащиты...

Когда Дерош подтвердил, что ла Перад и в самом деле член корпорации парижских адвокатов, Совенью подписал заявление об отказе от иска; поверенные составили акт, действуя от имени Тюилье и Совенью: в нем было указано, что заимодавец полностью получил и сумму долга и проценты и что ему возмещены все расходы; таким образом, грозившая возникнуть тяжба была потушена в самом начале.

— Мы оставляем вам полторы тысячи франков, — вполголоса сказал ла Перад Дерошу и Годешалю, — но я прошу вас дать мне акт о его отказе от иска, я отнесу его на подпись Тюилье, который всю ночь не смыкал глаз и ожидает меня у своего нотариуса Кардо...

— Идет! — сказал Дерош. — Вы можете быть довольны, — обратился он к Совенью, подписывавшему бумагу, — вам без хлопот достались полторы тысячи франков.

— А у меня их не отберут... господин писец? — с тревогой спросил марселец.

— О нет, вы получили их вполне законным образом, — успокоил его Дерош. — Вам только придется уведомить своего доверителя, что вы отказались от всех претензий, и пометить это извещение вчерашним числом. Пройдите в канцелярию, там все сделают...

Дерош объяснил старшему письмоводителю, как надлежит составить документ, и попросил его проследить за тем, чтобы рассыльный вручил бумагу Серизе до десяти часов утра.

— Я вам бесконечно признателен, Дерош, — сказал Теодоз, пожимая руку поверенному. — Вы обо всем подумали, я никогда не забуду, какую услугу вы мне оказали...

— Передайте документ Кардо не раньше полудня.

— Эй, земляк! — крикнул адвокат Совенью, переходя на провансальский язык. — Отправляйся со своей подружкой в Бельвиль на весь день, да смотри не возвращайся домой раньше полуночи...

— Понимаю, — откликнулся Совенью, — потасовку отложим на завтра!..

— В добрый час, — проговорил ла Перад с непередаваемым провансальским акцентом.

— Тут что-то кроется, — сказал Дерош Годешалю в ту самую минуту, когда адвокат показался в двери, ведущей из канцелярии в кабинет поверенного.

— Тюилье почти даром приобрел великолепный дом, — ответил Годешаль, — вот и все.

— Ла Перад и Серизе напоминают мне двух пловцов, которые душат друг друга под водой, — ответил Дерош. — А что мне сказать Серизе, если он спросит меня, кто затеял всю эту историю? — спросил поверенный у адвоката, подошедшего к столу.

— Вы скажете, что этого потребовал Совенью, — ответил ла Перад.

— И вы ничего не боитесь? — спросил в упор Дерош.

— О, я должен его как следует проучить!

— Завтра мы все узнаем, — сказал Дерош Годешалю. — Никто не бывает более болтлив, чем побежденный!

Ла Перад вышел от поверенного, унося в кармане вожделенный акт. В одиннадцать часов утра он был в присутствии мирового судьи. Когда к спокойному и сдержанному Теодозу подошел бледный от ярости Серизе, со злобно сверкавшим взором, адвокат прошептал ему на ухо:

— Любезный друг, я тоже славный малый! Я все еще держу для тебя двадцать пять тысяч франков новенькими кредитками и готов вручить их в обмен на свои векселя...

Серизе, не находя слов для ответа, молча смотрел на адвоката бедняков. Он позеленел и только судорожно глотал слюну.

— Я неоспоримый владелец дома! — воскликнул Тюилье, возвратившись от Жакино, зятя и преемника Кардо. — Никакие силы человеческие не могут лишить меня моего достояния. Меня в этом заверили.

Буржуа больше верят тому, что говорят нотариусы, нежели тому, что говорят поверенные. Нотариус им ближе, чем любое другое официальное лицо. Парижский буржуа со страхом идет к своему поверенному, чья воинственная отвага наполняет его тревогой; в то же время он всякий раз с удовольствием посещает своего нотариуса и восхищается его мудростью и здравым смыслом.

— Кардо подыскивает себе хорошую квартиру и попросил меня оставить за ним помещение на третьем этаже, — продолжал Тюилье. — Он сказал, что если я хочу, то он может познакомить меня в воскресенье с кандидатом в главные квартиронаниматели, который согласен заключить со мной арендный договор сроком на восемнадцать лет, уплатить налоги и ежегодно вносить по сорок тысяч франков... Что ты на это скажешь, Бригитта?

— По-моему, надо выждать, — ответила старая дева. — Ах, наш милый Теодоз заставил меня сильно струхнуть.

— Да, дорогая, ты еще не знаешь, что сказал Кардо. Спросив, кто устроил мне столь выгодное дело, он заявил, что я обязан сделать этому человеку подарок по меньшей мере в десять тысяч франков. Говоря по правде, я ему обязан всем!

— Но ведь он почти что член нашей семьи, — ответила Бригитта.

— Бедняга, я воздаю ему должное, ведь он ничего у нас не просит...

— Итак, добрый друг, — сказал ла Перад, возвратившись в три часа от мирового судьи, — вот вы и крупный богач!

— Только благодаря тебе, любезный Теодоз...

— А вы, милая тетушка, возвратились к жизни?.. Должен признаться, я струхнул еще больше, чем вы... Ведь ваши интересы для меня важнее своих. Право, впервые за эти дни я свободно вздохнул лишь в одиннадцать часов утра. Отныне меня будут преследовать по пятам заклятые враги — два человека, которых я обманул ради вас. По дороге сюда я спрашивал себя: каким же влиянием вы должны обладать, если толкнули меня на такое преступление? Сможет ли то счастье, какое я буду испытывать, став членом вашей семьи, сделавшись вашим сыном, стереть когда-нибудь пятно, которым я замарал свою совесть?..

— Пустяки! Ты исповедуешься в этом грехе, — отвечал вольнодумец Тюилье.

— Теперь, — продолжал Теодоз, обращаясь к Бригитте, — вы можете, ничего не страшась, уплатить за дом восемьдесят тысяч франков да тридцать тысяч франков Грендо, это составит вместе с дополнительными расходами сто двадцать тысяч франков. Прибавим к ним и злополучные двадцать тысяч франков, и тогда общая сумма составит сто сорок тысяч. Когда вы будете заключать контракт с главным квартиронанимателем, потребуйте от него внести аванс за последний год аренды. Не забудьте оставить для меня и моей будущей жены весь второй этаж над антресолями. Даже при этом вы без труда найдете человека, который снимет дом на двенадцать лет с уплатой сорока тысяч франков ежегодно. Если вы захотите переехать из этого квартала в квартал, где помещается Палата депутатов, у вас будет достаточно средств, чтобы снять для себя просторную квартиру во втором этаже с каретным сараем, конюшнями и другими службами, необходимыми для людей, живущих на широкую ногу. А теперь, Тюилье, я хочу добиться для тебя креста Почетного легиона!

При этих словах Бригитта воскликнула:

— Право, мой дорогой, вы так превосходно справились со всеми нашими делами, что я хочу просить вас довести до конца дело с домом Тюилье...

— Не слагайте с себя власти, дражайшая тетушка, — отвечал Теодоз, — избави меня бог совершить хотя бы один шаг без вашего совета! Ведь вы добрый гений семьи. Я сейчас думаю только об одном — о том дне, когда Тюилье станет членом Палаты. Не пройдет двух месяцев, и вы получите сорок тысяч франков в уплату за последний год аренды. Кроме того, Тюилье в первый же платежный срок положит в банк десять тысяч франков, которые внесет ему квартиронаниматель.

Столь радужные надежды привели старую деву в восторг. Воспользовавшись этим, Теодоз увлек Тюилье в сад и, не обинуясь, сказал ему:

— Добрый друг, придумай способ получить от своей сестры десять тысяч франков, но только так, чтобы она ни в коем случае не заподозрила, что ты их передашь мне. Скажи ей, что эту сумму надо будет распределить между чиновниками канцелярий, дабы ускорить получение ордена Почетного легиона. Скажи ей также, что ты сам знаешь, кому нужно вручить деньги.

— Хорошо, — ответил Тюилье, — кстати, я верну их ей, как только получу арендную плату.

— Деньги нужны к вечеру, добрый друг. Я уже сегодня хочу отправиться на разведку, и завтра мы будем знать, как себя вести...

— Какой ты необыкновенный человек! — воскликнул Тюилье.

— Министерство первого марта скоро падет, надо успеть получить орден из его рук, — с тонкой улыбкой ответил Теодоз.

Переговорив с Тюилье, адвокат бросился к г-же Кольвиль и уже с порога сказал ей:

— Я победил. Селеста будет владеть домом стоимостью в миллион, Тюилье при составлении брачного контракта передаст ей дом во владение, без права пользования доходами. Но храните это в секрете, не то руки вашей дочери станут добиваться пэры Франции. Впрочем, она получит его лишь в том случае, если выйдет за меня замуж. А теперь одевайтесь, мы едем к графине дю Брюэль, она может выхлопотать крест для Тюилье. Пока вы станете облачаться в боевые доспехи, я хочу пройти к Селесте и немного полюбезничать с нею. В экипаже я вам расскажу, что из этого вышло.