Частица твоего сердца - Эмма Скотт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я выплюнул это слово, будто оскорбление, и почти ожидал, что Марианн залепит мне пощечину за грубость, а потом уйдет.
Но она даже не сдвинулась с места.
– Ты закончил? – Мягко улыбнулась Марианн. – Все в порядке. Я поняла. Меня тоже частенько бросали в беде, так что я и сама теперь в некотором роде эксперт. Доходит до того, что после долгого времени, проведенного в одиночестве, перестаешь кому бы то ни было доверять. Даже себе самому. И становится так плохо, что, когда кто-то предлагает помощь, это почти пугает. Верно?
У меня больше не осталось сил бороться. И я просто кивнул.
– Я могу смириться с тем, что меня подвели, – продолжила она. – Но мои девочки… – Она провела ногтем большого пальца по кухонному столу, глаза ее заблестели. – Мой бывший, их отец… он бросил нас посреди ночи. Даже не попрощался. Поэтому я пообещала девочкам, что всегда буду рядом. Потому что им нужно было это услышать. Чтобы знать, что кто-то всегда будет на их стороне.
– Я это понимаю.
– Я знаю, что понимаешь. Ты на стороне всех, кроме себя самого. – Она склонила голову набок. – Что-то случилось сегодня?
«Я поцеловал Шайло. И это было лучшее и худшее, что я мог сделать».
Но я ограничился коротким:
– Нет.
– Хм-м. Я тебе не верю, но сегодня и так уже достаточно влезла в твои дела. – Она встала и направилась к двери, напоследок одарив меня строгим взглядом, но потом улыбнулась. – Не залезай больше на эту крышу в разгар бури. Никогда. Обещаешь?
– Да.
– Ронан?
– Я обещаю.
– В это я тоже не особо верю, но… – Она вздохнула. – Поспи немного.
«Если бы».
Когда она ушла, слышался лишь стук дождя по окнам и звук воды, капающей с моей одежды на кухонный пол. Какао остыло. Прошлое исчезло, и осталось лишь унылое и пустое настоящее.
Я принял горячий душ, чтобы прогнать холод… и смыть с себя запах и прикосновения Шайло. Я не добился этого, поднявшись на крышу. Не знаю, почему я решил, что в душе будет иначе. Она проникла мне под кожу, до самых костей, и не желала уходить. И мне не хотелось ее отпускать.
«Но она должна».
Я вспомнил понимающие ухмылки Фрэнки и Майки. Злобное ликование в глазах, когда они увидели нас вместе. Они походили на нетерпеливых псов, нашедших новую игрушку. Я ничего не мог предложить девушке вроде Шайло. Построив для нее сарай, я уже дал ей все, что нужно. Я украл у нее минуту поцелуя, нечто прекрасное, чертовски идеальное, но не мое, чтобы можно было это сохранить.
* * *
На следующий день в школе я прошел через двор, направляясь к длинной низкой стене, разделявшей верхнюю и нижнюю части кампуса, где мы с Миллером и Холденом проводили время между занятиями. Я заметил идущую с противоположной стороны Шайло. В длинной юбке, почти касавшейся земли, облегающем топе и с наушниками в ушах. Солнце, что выглянуло после вчерашнего дождя, придавало всему какую-то яркость; проблески меди, серебра и золота весело вспыхивали на ее руках и шее, на коже, которой я касался. Девушка выглядела чертовски сексуально и даже больше, потому что я уже прикасался к ней.
Она подняла голову и поймала мой взгляд. На долю секунды выражение ее лица смягчилось, а потом стало безразличным. Она не злилась, но это было еще хуже. Как будто я вдруг стал незначительным.
«Я это заслужил. И так будет лучше».
И будто бы для того, чтобы подчеркнуть всю тщетность моих усилий, в поле зрения возникли Фрэнки Дауд и Майки Гримальди. Они окликнули меня и подошли ближе. По сравнению с более крупным футболистом Фрэнки казался тощим. Гримальди обычно проводил время с друзьями по команде, но время от времени прибивался к Фрэнки. Холден говорил, что вместе их свело взаимное отсутствие мозговых клеток.
– Проблемы в раю, Венц? – Майки сделал вид, что смотрит на часы. – Не прошло и суток, а ты уже облажался с Баррера?
– Да, Венц, – гоготнул Фрэнки. Он походил на недокормленную гиену. – Что ты сделал, чтобы ее разозлить?
Я остановился и смерил обоих совершенно спокойным взглядом, хотя мышцы напряглись, а в венах вскипела кровь.
– Наверное, это к лучшему, – небрежно заметил Майки. – Тебе не кажется, что она немного не твоего круга?
– Здесь многие не его круга, – проговорил Фрэнки. – Но я надеюсь, прежде чем она опомнилась, ты вкусил ее прелестей…
Он резко замолчал, когда я, выбросив руку вперед, схватил его за воротник футболки. Я притянул парня к себе так, что мы оказались нос к носу. В бледно-голубых глазах Фрэнки вспыхнул страх, но еще в них светилась безумная, неудержимая энергия.
– Не смей, черт возьми, так о ней говорить, – прошипел я. – Вообще о ней не говори.
– Или что? – справился с собой Фрэнки. И ухмыльнулся, обнажив пожелтевшие зубы.
Я стиснул кулак, еще крепче сжав его футболку. Мы пристально уставились друг на друга. В данный момент я боролся с желанием стереть с его лица самодовольную улыбку и выбить из головы все мысли о Шайло…
– Вперед, Венц, – проговорил Фрэнки. – Чего ты ждешь? Ты же знаешь, чего хочешь. Или боишься последствий?
– Да пошел ты.
Я не боялся. Не за себя.
«Ты не похож на него», – прошептал мамин голос. Но что, если она ошибалась?
Я ослабил хватку на Фрэнки.
– Так-так-так, и что у нас здесь? – Холден бочком подошел ко мне и встал рядом. Как всегда, в длинном пальто и шарфе, хотя на улице было тепло. Засунув руки в карманы брюк, он качнулся на каблуках, небрежно оглядывая развернувшуюся сцену. – Мой милый Ронан вот-вот надает по заднице двоим ушлепкам, – он ухмыльнулся. – А ведь еще нет и полудня.
Я грубо оттолкнул от себя Фрэнки. Он отступил назад, и на его лице мелькнуло облегчение, которое быстро сменилось презрительной ухмылкой.
– Так я и думал, – поддразнил он. – Ссыкло.
– Неожиданный поворот событий, – пробормотал Холден, бросив на меня растерянный взгляд.
– Вовсе нет, – встрял Фрэнки. – Просто Венц превратился в огромного слюнтяя, – теперь он ухмылялся сильнее. – Или, может, отец сломил тебя. Дело в этом? – Он склонил голову набок. – Думаю, да. Он укротил тебя, как собаку.
– Собака. – Рассмеялся Майки. – Хороший мальчик, Венц. Кто у нас хороший мальчик?
Я не заглотил наживку, и они с Фрэнки, стукнувшись кулаками, ушли, все еще посмеиваясь. Я втянул воздух через нос, заставляя кулаки разжаться.
Я ощутил на себе взгляд Холдена.
– Оставь это, Пэриш, –
