Virtual, или В раю никого не ждут - Александр Смоленский

– Но это разные материи. Боюсь, они несоединимы, – отозвался Даконто.

– Мы найдем способ, – уверенно ответил ему собеседник.

Голоса тут же исчезли. Дверь закрылась, и по коридору раздались мягкие шаги. Я по-прежнему стоял у картины и невозмутимо продолжал ее разглядывать. Ничего особенного я так и не услышал, а какой я извлеку смысл из коротких фраз, это их не касается. Шаги замерли. Я обернулся. В комнате стоял невысокий пухлый старичок и пожирал меня с головы до ног маленькими глазками.

Я не нашел ничего лучше, как улыбнуться.

– Добрый вечер. Вот любуюсь. Кажется, это Матисс. Когда-то мама водила меня по музеям.

– Вы не ошиблись. Это подлинник.

– Здорово. Такие только в музеях и бывают!

– Вы Ильяс, – скорее подтвердил, чем спросил неприятный старичок.

– Да, я прилетел с Даконто. Стал искать свою комнату и заблудился.

– Пойдемте, покажу, где она. Я уже слышал о вас, только не предполагал так быстро увидеть. Меня зовут Миль Готлиб, – представился толстячок, не протягивая руки.

– Очень вам благодарен, – сказал я и пошел следом.

Надо же? Думал, что встретил Мигана, а это какой-то Готлиб. Тоже гость? Или тут живет?

– Погодите. Ильяс, мне надо кое о чем вас спросить. – Готлиб остановился в маленькой проходной комнате и жестом пригласил к двум одиноко стоящим креслам…

Пошел уже третий день моего пребывания на ранчо мистера Мигана. Но дальше очевидной мысли, что Бостон и Сан-Диего, точнее, Майкл Даконто и Кристоф Миган, создали неплохой дуэт в исполнении компьютера для бедных, в голову ничего не шло.

Правда, я уже догадываюсь, каким образом может вписаться во всю эту географию Москва и Алма-Ата. Деньги, возможно, замешаны большие, однако что-то мне подсказывает, что если для Невмана и Каплунского это решающий аргумент, то для главных действующих лиц – Даконто и Мигана – деньги вообще не играют большой роли.

Тогда что? Власть? Она, пожалуй, серьезный стимул для магната, хотя раньше он, во всяком случае публично, никогда к ней не стремился. Но, имея миллиарды, трудно от нее отказаться, особенно если перепробовал все остальное. Но каким образом жалкий компьютер способен удовлетворить безудержную жажду власти?

Ладно, хватит ломать голову, пока не появятся конкретные факты. Я и так два часа просидел на встрече Мигана с Даконто. Занятие нуднее не придумаешь. В разговор я не вмешивался, впитывал все как губка, но под конец и набух весь как губка – мыльной пеной. Ничего нового и интересного, так, рутинное рабочее совещание. Наверное, присутствие русского все-таки стесняло магната, хотя он долго цокал языком и хлопал меня то по плечу, то по колену, в восторге рассматривая новоиспеченные компьютеры. А как же иначе! Благодаря его спонсорству, оказывается, они предназначены осчастливить не только бедных африканских и азиатских детей дешевыми ноутбуками, но и Россию, да что там! весь бывший СССР!

Признаться, я не успел как следует проникнуться значимостью этой мысли. В отведенной мне комнате зазвонил телефон. Я удивился и даже чуть встревожился, но это оказался Майкл. Говорю же вам, классный мужик! Ему тут тоже все поперек горла. Предложил съездить в Лос-Анджелес, развлечься.

Почему бы и нет, тут по американским масштабам совсем ничего.

Когда мы, слегка прифрантившись, направились было к автомобилю, нас ожидал сюрприз. Я даже не успел решить, приятный или гадкий. Перед домом торчал советник хозяина ранчо Миль Готлиб.

– Куда это вы нацелились? – сладко спросил он. – Если в LA – так все тут называют Лос-Анджелес, – то не возражаете, если я к вам пристроюсь?

«Возражаем, возражаем!..» – захотелось выкрикнуть мне, но вслух я, естественно, этого не сказал. Майкл незаметно поморщился и тоже промолчал.

– Я вас приглашаю, тем более вы, ребята, нездешние. Старый Миль покажет вам несколько неплохих мест.

Всю дорогу Миль кряхтел, хоть и старался не подать виду. Попробовал бы уважаемый советник потрястись по нашим российским дорогам! На первом же десятке километров развалился бы на куски. Однако ухоженный американский асфальт милостиво оберегал его жизнь, а к концу путешествия он настолько оправился, что первым выскочил из машины.

Поначалу я не мог понять, где мы очутились. Это оказался не ресторан, а клуб, напомнивший мне дорого и со вкусом обставленный частный дом. Готлиб здесь чувствовал себя завсегдатаем и держался уверенно, а я, по его мнению, должен был испытывать естественную неловкость. Он завел разговор издалека:

– Я полагаю, Ильяс, ты недостаточно глубоко осознаешь, какая тебе оказана честь.

Он конечно же был уверен, что смутил меня этой сентенцией. Я не стал его разочаровывать.

– Что вы, мистер Готлиб! Я прекрасно понимаю, как мне повезло, и очень всем вам за это благодарен.

– Видишь ли, приятель, наш друг Майкл считает, что вытянул счастливый жребий в благотворительной лотерее. У него даже не хватает фантазии вообразить себя игроком, который сделал удачную ставку! Это в компьютерах он мудрец, а в жизни нуль. А я – наоборот, в компьютерах пустое место, а в жизни дока! Понимаешь?

Увы, я не мог ему объяснить, что жизнь Интеграла состоит из сплошных ставок, продуманных, выверенных и просчитанных.

– Я никогда не играю. Я боюсь…

– Боишься проиграть или увлечься? Это далеко не одно и то же.

– Оставь его, Миль! – вступился за меня Даконто.

Совсем некстати он влез. Мне действительно было интересно, куда клонит толстячок. Готлиб не из тех, кто разбрасывается словами. К счастью, оказалось, что его не так-то легко сбить с намеченного курса.

– Отчего же, если все мы в игре? – продолжил он.

– Для меня это вовсе не игра, – подчеркнуто вежливо заметил я. – Если я правильно вас понял, речь идет о бизнесе на новых компьютерах? Мы заняты серьезным и полезным делом. Разве это игра? В лице мистера Мигана и мистера Даконто я нашел понимание и поддержку. Я и не рассчитывал, что дело будет продвигаться такими темпами.

– У каждого свое видение ситуации, молодой человек, – задумчиво произнес советник. – Оно зависит от того, кто какие цели ставит перед собой. Вся наша жизнь – игра! Некоторые играют ради самой игры, а другие – чтобы выиграть. В этом и состоит смысл моего вопроса.

– Я… я боюсь проиграть… – Кажется, я угодил в точку.

– Прекрасно! – воскликнул Миль. – Вот это другой разговор! Все настоящие игроки боятся проиграть и потому не позволяют увлечь себя эмоциями. Побеждает тот, кто верит в успех, но всегда трезво оценивает свои возможности. А возможности у нас огромные, в том числе и у тебя.

– Да, проект действительно оказался гораздо масштабнее, чем я мог предположить, – незамедлительно согласился Даконто. – Это, безусловно, заслуга Кристофа.

Я заметил, как при упоминании имени магната на лице Готлиба промелькнуло недовольство. Так, так, это уже интересно!

– Конечно, – поспешил заверить советник, но я почувствовал, что у него свой взгляд на вещи. Уж не пытается ли он обрести во мне союзника? Было бы отлично. Это наверняка приблизило бы к разгадке многих вещей.

Неожиданно в зале появилась девушка, настоящая восточная красавица. Я только тут обратил внимание, что других женщин в помещении нет. Тем более странно, откуда она взялась?

– Знакомьтесь, господа, это Зейнаб! – представил девушку Готлиб. – Она танцовщица, работает здесь.

Даконто приветливо, но равнодушно кивнул. Зейнаб явно не вписывалась в круг его научных интересов. Зато я искренне восхитился новым знакомством. Зейнаб тоже одарила меня заинтересованным взглядом, хотя подсела к Готлибу. По каким-то неуловимым деталям я понял, что их что-то связывает.

Я попытался представить, как они занимаются сексом, и не смог. Мне стало не по себе, будто я сам притронулся к холодному и дряблому телу.

– Она мне как дочка, – неожиданно сказал Готлиб, как бы ненавязчиво разъясняя, что к чему.

Даконто чуть не выронил бокал.

– Как дочка? Браво, мистер Готлиб! Я вам завидую.

Двусмысленность его фразы была очевидна.

Чем больше я присматривался к Зейнаб, тем меньше она напоминала мне танцовщицу из вертепа, пусть даже такого роскошного, как этот клуб. Неужели Готлиб этого не замечал? Ведь только-только поучал меня, что настоящий игрок не должен увлекаться, а сам так увлекся, что ничего вокруг не видит.

А девушка-то умна, образованна, прекрасная речь, изысканные манеры. Никакая она, конечно, не танцовщица! Впрочем… Нет, я, наверное, ошибаюсь. Или…

Как ни подло, но мне придется ее использовать, чтобы это выяснить. Любопытно, если б она первой меня раскусила, попыталась бы мною воспользоваться? Ясное дело, попыталась бы. Так что не будь романтиком, Интеграл! Ты ведь на работе. Такая девушка не стала бы жертвовать собой ради мелочей!