Воинство Рассвета - Барбара Хэмбли

Ингольд вздохнул.

– Случается так, милорд, – промолвил он после небольшой паузы, – что когда невозможно отыскать ответ, нужно подумать о том, правильно ли был задан вопрос. То есть, нам не следует спрашивать: каким образом люди одолели Дарков! Мы должны спросить просто: а действительно ли люди одолели Дарков?

Алвир откинулся на стуле.

– Конечно! Иначе с чего бы они ушли?

– Еще один очень хороший вопрос, милорд. Этот уже несколько ближе к сути происходящего. Может быть, на самом деле вопрос следует задать по-другому: не почему они ушли, а почему Дарки на нас напали?

В словах Алвира прозвучал плохо скрытый гнев.

– Зачем нам это знать? Какая разница, почему они напали? Если вы попросили меня прийти сюда, чтобы сказать...

– Это и кое-что еще, – спокойно ответил волшебник. – Думаю, я был первым, кто увидел, что Дарки начали охоту на поверхности земли. Это было в тот год, когда я скрывался в Геттлсенде, балуясь деревенской ворожбой и гороскопами, в то время как король повсюду разыскивал меня, и даже назначил за мою голову награду. Вслед за Дарками я проник в их подземный город... и это были не какие-то жалкие развалины, а настоящая метрополия, кишевшая тварями, для которых люди были просто обычным скотом.

Джил вздрогнула. Слова Ингольда увлекли присутствующих в морозную синеву той звездной пустынной ночи и в душную темноту подземелий. Даже Алвир слушал мага, как завороженный, когда тот поведал им о своем ужасном открытии, – что Дарки сами выбрали для себя такой образ жизни, и вовсе не потому, что люди принудили их к этому.

– Я прожил в Гае пять лет, – продолжал Ингольд. – Из них три года – во дворце, наставником принца Элдора. Мне было известно о лестницах в нижних подвалах. Считалось, что это часть старой Колдовской Цитадели, или остатки древнего языческого храма. От магов Кво я узнал следующее: в других частях света есть такие лестницы, и если спуститься по ним, попадаешь в подземелья, где свойства магии искажаются. Там волшебники не могут мысленно связаться друг с другом... и вообще, никто из тех, кто спускался туда, так и не вернулся обратно. Это считалось диковиной, наподобие Серых земель в далеких краях, где, по слухам, останавливается время, или мест в горах, где можно слышать бесплотные голоса, говорящие на неведомых языках... Но подробности никого не интересовали.

Однако, побывав в подземном городе, я испугался не на шутку. Я учился, много читал и путешествовал, и порой слышал рассказы, которые внушали мне все больший страх. Один из вождей Белых Всадников рассказал мне о человеке, который пропал ночью, в чистом поле. Жители деревни, объятые ужасом, не решались выходить из дома после наступления темноты, – но не хотел объяснить мне, что же там случилось на самом деле. Тогда я принялся расследовать все случаи таинственных исчезновений и загадочных явлений.

– Значит, все это время ты знал про Дарков, – с горечью произнес Алвир.

– Да, знал, – просто ответил Ингольд, – и я говорил об этом всякому, кто готов был выслушать меня. В результате король Умар сначала бросил меня в тюрьму, затем подверг наказанию плетьми и, наконец, выслал из королевства, объявив, что я дурно влияю на его единственного сына. Но принц Элдор и без моей помощи возненавидел отца. И он унаследовал память рода Дейра. Он помнил о Времени Тьмы. Для него мои слова были подтверждением ужасного пророчества. Он доверял мне, – негромко завершил Ингольд, словно вновь прощаясь с человеком, который доверил ему спасение своего сына и не позволил участвовать в решающей битве. – Если бы он не доверился мне и не совершил всех необходимых приготовлений, мы все давно бы погибли.

Джил видела, как на другом конце стола Минальда опустила голову и уставилась на крепко сжатые руки.

А Ингольд продолжал:

– И уже тогда – а первые истории стали передаваться из уст в уста около двадцати лет назад – меня удивило, что большинство из них рождались в небольшом местечке Шилге на севере, а некоторые – на землях Гарла Кингхеда, близ Вега. Я не знал, с чем это связано, пока несколько недель назад не поговорил с Джил-Шалос. В своей стране она была ученым. Я верю, что тот ответ, который она нашла, является истиной, хотя она и не прочла его в чужих записях, а вычислила сама, по чуть заметным следам, как охотник выслеживает дичь.

Он сделал знак рукой, передавая слово Джил. Та набрала в грудь воздуха, машинально оглянулась в поисках классной доски и встала.

– Любой историк скажет вам, – начала она привычно-наставительным тоном, совсем как в университетские времена, – что труднее всего бывает ответить на вопрос: почему? Так что я начну с того, что мы знаем наверняка: где и когда появились первые Дарки... Ингольд относит это к событиям двадцатилетней давности, связывая их с землями Геттлсенда. Томек Тиркенсон рассказал мне о пещерах в горах Флатерона на его землях. Он помнит, по крайней мере, один случай, когда ночью на холмах исчез ребенок. Тогда все решили, что это дуики, но в районе Флатерона уже много лет дуиков не было. Тиркенсону было лет двадцать семь – двадцать восемь, он как раз взошел на княжеский престол... – Она заглянула в свои записи. – Это случилось восемнадцать лет назад. В то время Ингольд находился на севере и изучал другие случаи исчезновения людей в округе Шилге. Теперь я могу довольно точно назвать и место действия – округ Шилге и время: на протяжении трех-четырех лет. Это совпадает с периодом, известным под названием «неурожайные годы», когда три года подряд был неурожай пшеницы, а также неурожай сахарного тростника в Килдрайне. С тех пор на севере Пенамбры сахарный тростник не растет. Я это узнала от Майи, так как его отец работал жнецом на тростниковых плантациях около Килдрайна и в связи с этим был вынужден перебраться далеко на юг... Затем случаев исчезновения не было до... – Она опять сверилась со своими пометками, – ...до предыдущей зимы. И про эти случаи никто не знал, потому что они произошли на землях Белых Всадников. Я услышала о них только недавно, от Тени Луны.

Шаманка Белых Всадников склонила голову, и побелевшие старые кости в ее косичках рассыпались с негромким перестуком.

– Прошлой зимой среди дуиков на Высоких Равнинах ходили слухи о Ночных Духах, которые пожирали отбившихся детенышей. Кта сказал, что несколько стай покинули насиженные места вблизи холмов. В то же самое время несколько племен Белых Всадников ушли со своих обычных охотничьих территорий. По словам геттлсендцев, с которыми я говорила, тот год, вообще, выдался нелегким. У них несколько раз бесследно исчезали пастухи. В этом винили Белых Всадников... хотя, возможно, и не без причины. И все-таки, похоже, речь идет уже не о единичных случаях. Сначала таинственные события происходят на равнинах, затем – в глубине пустыни и далеко на севере, постепенно передвигаясь на юг, в густонаселенные районы.