Сны - Шиму Киа

деревне творился полное мародерство. Вокруг дома, где были генералы было спокойно и вокруг стояла охрана. Ровная куча танков еще смирно стояла за этим зданием. Но дальше по дороге валялись пьяные солдаты. На столбах весели тела, а из одной избы выводили пару ребят, громко плачущих и кричащих. Напротив генеральского дома расположилось оборонительное укрепление, в окнах можно заметить пулеметные расчеты и солдат, курящих на подоконнике. Поодаль укрепления расположился в дом, в которым непонятно было, что находится, так же и с остальными.

Ильгар: Сразу же колонна танков.

Джим провел пальцем по карте и назвал цифры Адаму. Тот сказал их в рацию.

Рация: Принято. Прием!

Так было названо еще несколько мест.

Джим: дальше ничего не видно. Нужно пробраться на другую сторону.

Рамис: А если артиллерия?

Джим: Все равно надо закончить операцию.

Рамис: Нельзя рисковать.

Джим: Приказы не обсуждаются. Пойдут Адам, Брен и ты. У нас есть еще одна рация. Адам сообщит нам позиции по 5 каналу, а дальше мы передадим.

Рамис (Убирает винтовку и злобно смотрит на сержанта): Вы просто так отправите солдат под огонь?!

Джим: Идет операция. Приказы не обсуждаются.

Рамис: Кто будет выполнять приказы, если никого не останется?!

Джим: Молчать! И не кричать. Приступить к заданию.

Рамис раздраженно взял винтовку и побежал к кучке танков. Брен и Адам двинулись за ним. Подбежав к технике, они прошли вдоль генеральского дома. В нем было тихо. Осмотрев переулок и увидев лишь пьяных солдат, Рамис побежал к следующему зданию, откуда издавались страшные звуки. Солдаты подошли к первому окно, из которого вылетело женское голое окровавленное тело. Потом раздался хохот мужчин. Рамис пригнулся и ползком прополз до угла дома, не осматриваясь на труп женщины. За зданием была развилка, где в центре ее стоял стенд с привязанными и расстрелянными.

Рамис (Тихо): Тьфу, нацисты…

На правой стороне развилки виднелась артиллерия, стоящая в ряд, а на левой- дома, из труб которых выходил дым. Адам включил рацию, та громко зашипела, но потом затихла. Доложив все Джиму, солдат выключил аппарат и кивнул Рамису. Лидер группы оглянулся и приказал вместе с ним бежать через развилку к левой стороне. Пока они быстро бежали по пыльной дороге, послышались многочисленные свисты. Рамис остановился и посмотрел в небо. Среди облаков ничего не было видно, но шум увеличивался. Вдруг десятки черных точек падали прямо на деревню.

Рамис: Черт! Артиллерия! Бежим!

Свисты неумолимо приближались. Почти добежав до избы, Брен услышал взрыв. Солдаты упали на землю. Еще один взрыв. Еще. Еще. Земля сильнее содрогалась. Сзади солнце скрылось за дымом. Страшный звук хлопка оглушал всех. Снаряды неумолимо били ближе, ближе, ближе. Вот уже на развилке разорвалось пару снарядов, а потом огонь перешел на правую сторону. Гроза утихла… Наступила тишина… Где-то со стороны уже обстрелянной вражеской артиллерии послышались крики и выстрелы. Большая часть деревни была стерта… Обломки, пробоины, кратеры, пламя, дым… Рамис медленно встал и оглянулся. Его винтовка упала, и он с трудом нагнулся, чтобы поднять ее. Брен молча встал. Сзади Адам, дрожа, лежал, уткнувшись лицом в землю.

Брен: Вставай…

Оператор протянул руку, но Адам в истерике и крики отбил ее, снова уткнувшись в землю. Крика товарища разбудил Рамиса от небольшого шока. Он подошел к Адаму и взял его за плечи.

Рамис: Адам…

Адам отбивался. С трудом Рамис смог его поднять, но солдат неугомонно старался снова упасть. Его глаза были закрыты. Он плакал и кричал.

Адам: Нет! Нет! Нет! Нет! Не хочу!!! Оставьте! Оставьте!

Рамис не удержал Адама, и тот снова упал на землю. Крики приближались. В обломки деревни въехали союзные войска. Они быстро наполнили адскую тишину обстрелянных домов. Кто-то подошел к трем солдатам.

Боец: Ай, молодцы! Мы заняли деревню! Скоро и лагерь отобьем!

Рамис хмуро на него посмотрел. Боец побежал дальше. Одни камуфляжные формы заменились другими. Одна суета поменялась на ту же. Брен и Рамис сидели рядом с лежащим и вечно плачущим и дрожащим Адамом посреди развилки. Около них пробегали солдаты, проезжала техника, но никто не подошел к раненному Адаму. Рамис накинул свою куртку на лежащего товарища. Двое они сидели молча и угрюмо. Спустя пять минут послышался крик.

Джим: Отряд Джи!

Рамис с Бреном обернулись. Мимо проходящие солдаты тоже обратили внимание на сержанта. Джим подбежал к бойцам. За ним торопился Ильгар.

Джим: Вот вы где! Я уже перепугался. Вы герои!

Рамис (В гневе крича): Какие, к черту, герои?! Мы чуть трупами не стали!

Джим ошеломленно остановился.

Рамис: Из-за вас мы сейчас могли лежать под обломками!

Рамис подошел к сержанту и взял того за воротник. Солдаты вокруг остановились и стали следить за происходящим.

Джим: Это был приказ. Вы остались живы. Молите Бога.

Рамис: Этот приказ ничего не стоил! Мы заняли одну сожженную деревню! Какой ценой!

Джим: Никакой. Жертв нет. Весь северный фронт врага разбит. Это великолепная победа.

Рамис: Настолько великолепная, что можно рисковать чужими жизнями?!

Кто-то: Что здесь происходит?!

К двум бойцам подошел мужчина в богатом мундире. Его мощные плечи, но малый рост покачивались от слабости старческих ног. По погонам это был генерал.

Генерал: Что за шум?

Рядом стоящий к нему солдат что-то сказал.

Генерал: Так-так. Сержант Джим.

Джим (Высвободившись из хватки Рамиса и став по стойке смирно): Я!

Генерал: Пройдемте со мной.

Джим: А как бойцы, товарищ генерал?

Генерал: Они перейдут пока временно под начальство Абзала.

Рамис: Постойте, товарищ генерал. Тут нужно отнести бойца в медпункт (Указал на Адама, все еще дрожавшего)

Генерал: А он не помер? Ясно. Медиков сюда! А вы продолжайте подготовку, скоро в атаку.

Все: Так точно!

Продолжилась прежняя суматоха. Джим ушел за генералом. К Рамису и Брену подбежали люди в халатах. Они с трудом подняли Адама от земли, положили его в носилки и унесли. К оставшимся трем бойцам подбежал флажочек.

Флажочек: Вам надо к 37 пехотному батальону. Идите в том направлении (указывает рукой) и придете к нужной точке.

Ильгар: Хорошо, спасибо.

Флажочек убежал в толпу. Ильгар повернулся к товарищам.

Ильгар: Пойдемте…

На лице бойца виднелось сострадание и печаль. Сержант, считай, не ценит их, как людей, что уж говорить до начальства. Они сражаются за свои цели, не имея общего мотива бороться за Родину. Эти солдаты утратили патриотизм. Они напуганы, растеряны, очарованы ужасом. Война ударила их по голове.

Камера выключилась.

Следующий кадр: Впереди поле. Вечер. Рядом суетятся солдаты. Брен залезает на танк. Справа от него сидит Ильгар, слева смуглый