Невинность и соблазн - Николь Джордан

– Я найму сыщика с Боу-стрит, – объяснил он наконец. – Подумайте сами: где-то же он должен был достать свое одеяние. Вполне возможно, что он служит лакеем у каких-нибудь благородных господ. А если и нет, мы можем узнать, кто дал ему ливрею.

Девушка задумчиво нахмурилась:

– Да, пожалуй, вы правы. Но я сама хочу поговорить с сыщиком. Это не ваша проблема.

– Почему же, теперь и моя.

– Ваша светлость, – раздраженно начала она, – Уинифред – одна из моих ближайших подруг, и я хочу сделать для нее все возможное.

– Неужели все мои наставления пропали втуне? Ваша привычка командовать отпугнет всех ваших поклонников. Вам следует изображать несчастную, слабую, попавшую в беду барышню.

– Чтобы вы разыгрывали рыцаря в серебряных латах?

– Совершенно верно. Это полезно для мужской самооценки. Позволяет мужчине почувствовать себя героем.

– Беда в том, что у меня нет ни малейшего желания иметь такого поклонника, как вы.

– Знаю. И нахожу это обстоятельство поразительным. Сколько, по-вашему, женщин способно отвергнуть руку герцога?

– Не желаю это обсуждать.

– А я больше не желаю обсуждать вопрос своего участия в поисках разбойника. Вернувшись в Лондон, я немедленно отправлюсь на Боу-стрит. А теперь поблагодарите меня по-любезнее, солнышко, и придержите свой язычок.

– Хорошо, ваша светлость, и большое вам спасибо, – неохотно пробормотала Розлин.

– По-моему, это было сказано недостаточно любезно. Я могу помочь вам, и вы это знаете, – заметил Дру.

Она невольно улыбнулась.

– Хорошо, вы победили. Помощь мне действительно понадобится.

Дру довольно кивнул. После вчерашнего бурного прощания в саду он так хотел, чтобы Розлин снова улыбалась ему.

– Вот так-то лучше… – начал он, но тут же осекся, когда небо внезапно расколола молния и сразу же раздался оглушительный громовой раскат. Лошади, испугавшись, рванули вперед.

Дру ничего не оставалось, как стараться удержать коляску на проселочной дороге. Несчастные животные только-только замедлили шаг, как колесо с громким треском попало в рытвину. Экипаж тряхнуло, и Дру едва успел поймать Розлин. Коляску протащило ярдов сто или больше, пока ему, наконец, не удалось остановить трясущихся мелкой дрожью серых.

– Вы не ранены? – спросил он Розлин.

– Все в порядке, – пробормотала она. – А лошади?

Дру бросил ей поводья, спрыгнул и погладил лошадей пытаясь успокоить.

– Лошади невредимы. Но колесо сломалось.

Он стал размышлять, что делать дальше: вернуться в деревню или поискать ближайшую ферму. И тут небесные хляби разверзлись. Уже через несколько секунд они промокли до нитки.

Дру принялся распрягать лошадей, и, когда очередной раскат сотряс землю, Розлин вышла из коляски и показала на темное строение неподалеку от дороги.

– Это коттедж! – прокричала она. – Мы можем найти убежище там?

– Все лучше, чем оставаться здесь, – крикнул Дру, перекрывая грохот.

Розлин помогла ему расстегнуть упряжь, и Дру повел лошадей к домику. Продвигались они медленно: дождь лил такой, что в двух шагах ничего не было видно, да и туфельки Розлин оказались не приспособленными к ходьбе по грязи. Следующая молния ударила совсем близко, но они уже были у дверей коттеджа: крохотного каменного здания с черепичной крышей. Дру заметил лепившийся к стене загон.

– Я узнаю это место! – снова крикнула Розлин. – Оно принадлежит вдове Джирсон, но ее может не оказаться дома. Говорят, она уехала навестить разрешившуюся от бремени внучку. – Спотыкаясь, она прошла вперед и открыла дверь загона: – Да, точно. Загон пуст. Зато есть место для ваших коней.

Дру повел все еще не успокоившихся животных в загон, а Розлин поскорее закрыла дверь, чтобы спастись от льющихся с неба дождевых струй. Пока Дру осматривал их тесное убежище Розлин с облегчением прислонилась к двери, не в силах отдышаться. В тусклом свете, пробивавшемся через единственное окошечко, Дру ухитрился разглядеть, что она промокла насквозь. Даже его фрак не защитил ее, но, по крайней мере, теперь они в безопасности, и ярость бури им не грозит.

Стойло было только одно, но лошади легко в нем поместились. К его удивлению, Розлин последовала за ними.

Порывшись в шкафу, она нашла тряпки и принялась вытирать животных.

– Вам совершенно не обязательно это делать, – запротестовал Дру, отнимая у нее тряпку.

Девушка весело улыбнулась:

– Я чувствую себя обязанной хоть чем-то загладить свою вину: уж слишком много они претерпели сегодня от меня. И если их не растереть, они могут простудиться.

Его почему-то не удивило, что она прежде всего сочла нужным позаботиться о животных и только потом о себе. Поразительно только, что леди ее происхождения и воспитания умеет ухаживать за лошадьми.

– Где вы научились ухаживать за конями?

– Последние четыре года нам с сестрами приходилось самим заботиться о своих лошадях, поскольку дядюшка запрещал конюхам помогать нам.

Дру невольно стиснул зубы при упоминании о покойном лорде Данверзе. Жалкий скупердяй обращался с племянницами совершенно постыдным образом, не только вынуждая их самим зарабатывать себе на хлеб, но и выполнять обязанности конюхов!

– Мы не возражали, – поспешила добавить Розлин, заметив его нахмуренные брови. – А Лили просто обожала физический труд. И предпочла бы проводить время в конюшне, чем в бальном зале.

Когда они закончили работу, серые не только почти обсохли, но и успокоились, и теперь мирно жевали сено, хотя дождь продолжал яростно барабанить по крыше, молнии по-прежнему распарывали небо, а гром гремел с прежней силой.

Розлин, однако, пробрал озноб. Мокрая одежда пластырем облепила тело.

– Давайте переберемся в коттедж, – предложил Дру. – Там нам будет теплее.

– Дверь скорее всего заперта – с сомнением пробормотала Розлин.

– Тогда мы сломаем замок. Вам нельзя оставаться здесь.

Выйдя из загона, они бросились к двери коттеджа, которая действительно оказалась запертой. Дру пришлось влезть в окно. Он отпер дверь изнутри и впустил Розлин.

– Вряд ли миссис Джирсон будет возражать, если мы найдем здесь убежище, – выдохнула Розлин, с которой уже натекла на пол лужа. – Но она будет недовольна, что мы вломились в окно.

– Я, разумеется, возмещу ей ущерб.

В доме оказалось холодно и темно, поскольку свет едва пробивался сквозь занавеси. Зато нигде не было ни пылинки, и когда они разожгут огонь в очаге, станет и тепло.

Дру увидел, что комнат было две: большая служила чем-то вроде столовой и кухни, а меньшая – спальней.

– Конечно, это не дворец, – заметила Розлин, подходя к кухонной плите. – Миссис Джирсон получает пенсию от сэра Альфреда и леди Перри: она была няней их детей. Другого дохода у нее нет.