Магические ключи - Алекс Рудин

И направил в них еще один импульс. Ледяные паутинки передали его, а затем растаяли, растворились в сиянии света.

Стенка тоннеля над моей головой изогнулась и лопнула с громким треском. По краям разрыва пробежали искры. Я увидел темное небо, затянутое облаками и черные силуэты деревьев.

В разрыв потянуло ночным холодом. В ответ на это в тоннеле снова проснулся магический поток. Словно светящийся ветер, он обогнул меня, подхватил новорожденные матрицы и вытолкнул их наружу — в реальность, которая сейчас выглядела картиной чужого мира.

Светящиеся искры выплыли наружу, и разрыв сразу же затянулся. Еще одна волна спазмов пробежала по стенкам тоннеля. Как будто сеть магических линий удовлетворенно вздохнула, выполнив тяжелую работу.

Получается, я помог ей в этой работе. Я помог выжить нескольким магическим матрицам, которые без меня бы погибли. И теперь чувствовал благодарность, которая исходила от магической линии.

И еще в этот момент я понял очень важную вещь.

Мой талант отдавать и забирать магическую энергию и нужен для того, чтобы лечить или убивать матрицы. Это моя плата за чудеса, которые со мной происходят.

Вылечить или убить — на самом деле, это неважно. Важно не оставлять матрицы реализованными наполовину. Или подарить жизнь. Или дать свободу воплотиться заново.

Эта мысль поразила меня своей простотой.

Окружающая магия довольно кивнула — молодец, все правильно понял!

А затем магический поток снова подхватил меня и понес туда, куда я собирался попасть с самого начала.

Еще несколько долгих мгновений полета в окружении цветных всполохов — и магическая линия выбросила меня в большую, богато обставленную комнату.

До зала комната не дотягивала размерами. Судя по многочисленным креслам, диванам и столикам — это была гостиная одного из особняков в центре Столицы.

Высокие окна вдоль одной стены выходили на набережную Невы.

— Вас цум тойфель?! — услышал я чей-то испуганный крик.

Быстро обернулся и увидел перед собой высокого мужчину с тяжелым подбородком.

Его узкое лицо перекосилось от ужаса, рот открылся.

Мужчина уставился на меня, словно на привидение.

— Ве ду бист? — выкрикнул он. — Кто вы такой?

Он спросил это с сильным акцентом.

Кроме нас в гостиной никого не было. Значит, можно было не сомневаться — я нашел именно того, кого искал. Именно его описывала Ольга Клаузе, когда рассказывала о немце, который приходил к ее мужу.

Я радостно оскалился и зарычал.

Не то, чтобы я собирался начать разговор именно с рычания. вообще-о, у меня имелось немало вопросов к этому немцу. Например, какого черта он забыл на ферме мастера Казимира, и почему преследовал герцогинь.

Но выскочив из магической линии, я так и остался оборотнем. Обросшим шерстью, с длинными когтями на лапах и великолепной зубастой пастью. Эта пасть изумительно подходила для того, чтобы хватать и рвать. Но совершенно не позволяла вести разговор и даже обычный допрос.

Услышав рычание, немец взвыл от ужаса. А затем я увидел то, чего не видел никогда раньше.

Превращение человека в оборотня.

Я неоднократно переживал подобное на собственной шкуре. Но ни разу не додумался в этот момент даже подойти к зеркалу. И даже не подозревал, как ужасно такое зрелище выглядит со стороны.

Магическая матрица немца как будто взорвалась изнутри. Взрыв был медленным — когда я становлюсь оборотнем, время для меня ускоряется. Сейчас этот эффект действовал в полной мере.

Матрица немца расцвела диковинным сияющим цветком, лепестки которого состояли из прядей магического плетения. Я отчетливо видел каждую нить.

Затем его лицо начало вытягиваться и покрываться чешуйчатой кожей. Руки укоротились с ясно различимым хрустом. По его искривившимся запястьям потекла ярко-алая кровь — это когти прорастали сквозь подушечки пальцев. Острые зубы заполнили жуткую пасть. Из нее вырвалось утробное рокочущее рычание.

Крокодил хлестнул длинным хвостом, и хрупкий резной столик разлетелся вдребезги.

Чудовище рухнуло на пол и, проворно перебирая короткими лапами, бросилось на меня.

На мое счастье тварь не ускорилась. Видно, замедление времени было моей личной способностью, и сейчас она спасала мне жизнь.

Я отпрыгиваю в сторону. Зубы крокодила глухо щелкают в воздухе — в том самом месте, где секундой раньше была моя нога.

Я забегаю оборотню за спину, судорожно соображая — что делать дальше.

Крокодил моментально разворачивается. Он только со стороны кажется неуклюжим — огромная зубастая ящерица на коротких кривых лапах.

На самом деле, зверь двигается очень быстро, его движения полны неумолимой хищной грации.

Дубовое кресло взлетает в воздух и рассыпается на части под тяжелым ударом хвоста. Крокодил уже в двух шагах от меня.

Я кувырком ухожу в сторону, подхватываю с пола острый обломок изогнутой дубовой ножки. Слышу за спиной топот коротких лап и характерное шуршание — тварь скользит брюхом по гладкому лакированному паркету.

Снова прыгаю в сторону и чудом ухожу от зубастой пасти.

Крокодил преследует меня без остановки. Он как будто поставил перед собой цель — не дать мне опомниться, загнать в угол и прикончить. Я не сомневаюсь в том, что одного укуса ему хватит, чтобы расправиться со мной.

Я опять отскакиваю, стараясь обежать крокодила и оказаться позади него. Тварь крутится на месте, быстро перебирая лапами и щелкая пастью.

Взмахиваю руками, стараясь устоять на скользком паркете. Дубовая ножка, зажатая в моей руке бьет прямо по плафону хрупкого светильника на тонкой позолоченной подставке. Плафон разлетается на мелкие осколки.

Черт, это плохо! Теперь пол усыпали стекла. Крокодилу они не мешают — его лапы и брюхо покрыты прочной чешуей. Зато при любом неосторожном шаге стекла грозят впиться в мои голые ступни.

Я отталкиваюсь от пола. Одним прыжком перескакиваю половину просторной комнаты и оказываюсь на спине крокодила.

Его ороговевшая шкура царапает мои колени. Но я только крепче сжимаю их, чтобы не свалиться, и с размаху колочу ножкой стола по плоской голове твари.

Я целюсь по его выпуклым глазам, но промахиваюсь. Ножка бьет крокодила по лбу. С тем же успехом можно лупить по бетону какого-нибудь военного бункера. Дерево просто отскакивает от твердого черепа, едва не вывихнув мне запястье.

Крокодил изгибается и сбрасывает меня. Его сила чудовищна, мне нечего ему противопоставить.

Я качусь по полу, уворачиваясь от ударов хвоста. Осколки плафона хрустят подо мной, впиваясь в спину и плечи.

Дьявол!

Эта тварь слишком сильна и неугомонна! Мне надо дотянуться до ее матрицы — тогда я смог бы выпить его энергию.

Но крокодил не дает мне шанса. Он оказался слишком быстрым даже для оборотня. Все, что я могу — прыгать и уворачиваться от огромных смертоносных зубов.

Крокодил снова