Офицер империи - Андрей Борисович Земляной
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Владимир, конечно же сразу отследил, что огоньки на камерах зажглись, как только они вошли в комнату, но снимать не препятствовал, принимая игру.
Клара кивком поблагодарила ассистента, принёсшего ей вторую туфельку, быстро надела её и сделала короткий жест, чтобы камера взяла кадр крупнее.
— А у вас вообще проблем нет? Вы так легко справляетесь со всем.
— То, что выглядит легко, на самом деле, таким часто не является. — Владимир усмехнулся. — Возьмём к примеру пилота. Он управляет сложнейшей машиной, почти не задумываясь над тем, что делает. Ему нужно увеличить скорость, и он мгновенно решает, как это сделать, а руки выполняют почти рефлективное движение. А весь тщательный отбор будущих пилотов, тренировки, учёба до чёрных мушек в глазах, учебные полёты, они как бы за скобками. Их не видно, но это не значит, что их нет. Так и у меня. Проблем много, и часто, я откладываю проблему, так как имеющимися средствами её не решить. Например, у меня на заводах острая нехватка молодёжи. Но не просто рабочих, а рабочих хорошей квалификации, из которых впоследствии вырастут мастера. И я, фактически отложил проблему на два года. Создал при компании учебный центр, где молодёжь получает профессию, а не шляется по питейным заведениям. Да, это стоит дорого, но это работа на будущее. А через пять лет, кто-то скажет, а откуда у вас так много хороших мастеров? Как вы легко решили эту проблему?
Так и с энергетикой. Я занимаюсь по два часа в день, плюс два часа тренировок по рукопашному бою, и час стреляю в движении. Пять часов каждый день, за исключением, того времени, когда я где-то на выезде. Тогда время занятий сокращается, но никогда не равно нолю. А после граждане смотрят на экран, и восклицают: Да как так у него всё просто выходит! Это как со спортсменом. Он выходит на старт, побеждает, и стоит в лучах прожекторов, в ореоле славы. А весь его пот и кровь нескончаемых тренировок, отчаяние и боль в натруженных мышцах, подорванное здоровье, и сотни других проблем они не видны зрителям. Так что, нет. Не просто.
— Хорошо. А как быть с вашими изобретениями? Ведь у вас нет инженерного образования?
— А как же Том Харингтон[22], придумавший десятки разных технических устройств, включая фонограф? У него тоже не было технического образования. Или, например, Тимофей Кусков, придумавший паровую машину — крестьянин с тремя классами начальной школы. Так что изобретательство это прежде всего взгляд на мир, а не образование. Ну и самое главное. Я вовсе не изобретатель тех вещей, которые делают на моих заводах. Я их владелец. Придумывают их инженеры, технологи, и другие специалисты, а я всего лишь лицо компании. Да те идеи, совсем простые. Ну чего сложного в карманном приёмнике?
— Вроде ничего, но до вас никто так не делал.
— И очень жаль. — Владимир рассмеялся. — Молодёжи нужна своя среда обитания. Свои книги, своя музыка, и свои места встреч. Да, будут оставаться точки пересечения между других поколений. Театры, концертные залы, музеи, библиотеки и места военной славы страны. Но должны существовать места только для молодых. Со своей, внутренней магией, правилами и характером. И приёмник одно из таких мест. Кусочек личного пространства молодого человека. Такая своеобразная личная комната.
— Многие считают, что вы имеете слишком сильное влияние на умы и души молодёжи…
— Да мне честного говоря наплевать, на досужую болтовню политических муляжей. Хотите иметь влияние на молодых? Делайте что-то для них. Делайте это вместе с ними! Так поступает партия коммунистов. Летние лагеря, кружки по интересам, спортивные секции, и не перечислить сколько там у них программ по работе с молодёжью. Причём не только рабочей, но и вообще молодыми. В юношеских спортивных секциях кого только нет. От детей учёных и чиновников, до неблагополучных подростков из рабочих кварталов. И это сшивает общество лучше любых лозунгов, или показного патриотизма, на праздники.
— Но почему только молодёжь? Неужели в нашем обществе не заслуживающих внимания категорий людей?
— Есть конечно. — Владимир кивнул. — И в ближайшие месяцы мы запускаем продажу автомобильных радиостанций, рассчитанных на связь с другими водителями, центром управления, а также музыкальным сопровождением. Не только для водителей такси, но вообще для всех водителей. Также для них запускаем вещание специальной волны, «Дорога», с подобранным репертуаром для водителей. Но и это не всё. В рамках той же программы, будут открываться радиостанции «Рабочая волна» и для военных — «Дорога Славы». Конечно ничто не мешает людям чуть покрутить ручку настройки и послушать чего там передают для молодых, или для рабочих. Но этим-то и хороша такая система. Всё на виду, ничего не прячется от глаз. И это тоже важный компонент консолидации общества.
— Странно. Я думала, что мы будем говорить о ваших подвигах… — Клара улыбнулась.
— Подвигах? — Соколов поднял брови. — Да, конечно. — Он кивнул. — Военные люди порой всю жизнь готовятся отдать себя во имя победы. Но скажите. Рабочий, который тридцать лет проработал за станком, по восемь часов в день, уставая так, что вечером уже нет сил пообщаться с детьми, а просто покидать в себя еду, и отключиться до утра. Человек, вся жизнь которого сжата стенами цеха или производственного участка. Он что не герой? Или врач, возвращающий людям здоровье? Так что, да. Военные подвиги более яркие, и запоминаются. А подвиги трудовые они как бы фоном, но без повседневной работы сотен тысяч, подвиг одного солдата невозможен. Его оружие, форма, броня и техника, сделаны на заводах, а его еда произведена общинниками. Он просто на острие оружия имя которому страна.
— Вы так много говорите об обществе… Это вас сильно волнует?
— Как и любого настоящего гражданина империи. — Владимир пожал плечами. Жить в доме, и не заботится о нём — удел паразитов.
— И что с ними делать? — Клара с улыбкой посмотрела на Соколова. Тема была довольно скользкой. Уж сколько копий сломали политики дискутируя о «лишних гражданах».
— А что с ними делать? — Владимир удивился. — Закон не нарушают, так пусть живут. У нас единые правила жизни для всех. И патриоты, и паразиты должны соблюдать Закон. Остальное — может отрегулировать только общество. Общественное мнение относительно конкретного человека может стать тем ключом, что заставит его если и не измениться
