Наследие некроманта - Дем Михайлов

— Это я знаю и без тебя, — фыркнул я. — Ничего нового ты мне не сообщил. В общем, как собеседник ты не стоишь и гроша. Мой тебе совет — вали отсюда вместе со своими ниргалами туда, откуда пришел. И если тебе удастся добраться до границ Империи, то передай своему хозяину лорду Ван Ферсис мой горячий привет.

Услышав мои слова, незнакомец дернулся всем телом — вернее тем, что от него осталось, — и несколько натужно рассмеялся:

— А ты многое знаешь, друг мой.

— Ты мне не друг! Повторять не буду — вали отсюда! Или тебя поторопить? — Я демонстративно кивнул стоявшим наготове воинам, и те, понятливо кивнув, начали подкатывать к краю стены толстое бревно.

— Постой! Я спас тебе жизнь, Корис Ван Исер! Тебе и твоим людям! Неужели этот поступок не стоит нескольких минут разговора? Больше я не прошу ничего!

— И ты хочешь сказать, что просто так решил спасти мне жизнь, положив при этом всех ниргалов и покалечив себя самого? И кстати — как твое имя?

— Мое имя — Квинтес Ван Лорк. Почему я спас тебя? Все просто. Я выполнял приказ моего Повелителя — спасти жизнь Ильсертариота любой ценой. И я выполнил приказ, пожертвовав собственной жизнью. Ну так что? Так и будем перекрикиваться? Или все же рискнешь спуститься вниз и поговорить со мной?

Глядя на ожидавшего ответа Квинтеса, я задумчиво пожевал губами и, круто развернувшись к отцу Флатису, спросил:

— Это зомби? Восставший мертвяк? Или некромант?

— Нет, сын мой, — покачал головой священник. — Он жив, и в нем нет зла. Это не некромант и уж точно не восставшая нежить.

— Тогда это самый настоящий святой! — зло буркнул я, буравя священника тяжелым взглядом.

— Не богохульствуй! — вскинулся святой отец.

— Отец Флатис! А что я еще могу подумать, если разорванный пополам человек ведет со мной светскую беседу?! По вашим словам, он не мертвяк и не некромант! Что остается думать?!

— Магия, — коротко ответил отец Флатис. — Он жив только благодаря магии. И еще — когда он говорил, что умирает, он не лгал. Я вижу, как жизнь по каплям покидает его тело. Совсем скоро он отправится на суд Создателя нашего.

Обескураженно взлохматив волосы, я уже другим взглядом посмотрел на висящего в железных руках ниргалов Квинтеса. Магия. Теперь хотя бы отчасти понятно, почему, несмотря на столь чудовищные ранения, Квинтес еще жив.

Шагнув к краю стены, я склонился вниз и крикнул:

— Хорошо. Мы поговорим. Но прикажи своим ниргалам отойти на четыреста шагов в ущелье. Не хочу неприятных сюрпризов.

Услышав мои слова, Квинтес с облегчением улыбнулся и крикнул в ответ:

— Мы сделаем еще проще! — Повернув голову к окружающим его ниргалам, Квинтес громко произнес: — Ниргалы! Опустите меня на землю!

Закованные фигуры тотчас повиновались и мягко опустили свою ношу на снег, прислонив его спиной к склону пригорка — тому самому, на котором некогда восседал искалеченный шурд-парламентер. Дождавшись, пока его приказ будет выполнен, Квинтес еще больше повысил голову и, ткнув в меня пальцем, четко и ясно проговорил фразу, от которой у меня сперло дыхание в груди:

— Ниргалы! С этого момента вы переходите в подчинение этому человеку и будете выполнять только его приказы!

Укутанные в рваные черные плащи фигуры с лязгом выпрямились и, смотря на меня прорезями глухих шлемов, одновременно ударили себя в грудь железными кулаками. На лежащего у их ног Квинтеса они не обращали больше ни малейшего внимания, словно он перестал для них существовать.

— Теперь они будут выполнять только твои приказы и ничьи больше! Ну? Ты доволен? Теперь ты их господин.

— Ты думаешь, я попадусь на эту уловку? — с сарказмом спросил я, с трудом удержавшись, чтобы не покрутить пальцем у виска. — Я не настолько глуп!

— Прикажи им что-нибудь! И сам убедишься! Корис, желай я твоей смерти, то просто подождал бы, пока шурды сделают работу за меня. Честно говоря, именно это я собирался сделать, но обстоятельства несколько изменились.

Переглянувшись с Рикаром, я пожал плечами и, чувствуя себя круглым дураком, громко крикнул, обращаясь к молчаливо стоящим ниргалам:

— Ниргалы! Отойдите на четыреста шагов назад и не возвращайтесь, пока я не прикажу!

К моему несказанному изумлению, ниргалы повиновались. Развернувшись, они быстрым шагом направились в сторону от стены и, пройдя указанное расстояние, остановились. Рядом со стеной остался лишь Квинтес, наслаждающийся видом моего обескураженного лица.

— Убедился?

— Убедился, — кивнул я и, чтобы оставить последнее слово за собой, с ядом в голосе добавил: — Сейчас спущусь. Ты главное никуда не уходи.

Надо отдать должное, Квинтес воспринял мои слова с юмором — взглянул на отсутствующие ноги, широко улыбнулся и, закинув руки за голову, уставился в быстро темнеющее небо.

В сопровождении воинов и священника я мрачно шагал к подъемнику и осматривал окрестности поселения. Мое сознание наконец приняло тот факт, что схватка закончилась и теперь пришло время подсчитывать понесенные потери. Про численность погибших людей и гномов я старался даже не думать, боясь услышать эту цифру, и поэтому ограничился лишь внешним осмотром внутреннего двора. Жилая пристройка почти не пострадала, если не считать разбитой в щепу двери и проломленной крыши, конюшня практически в таком же состоянии — в крыше зияет огромная дыра неправильной формы, но дверь уцелела — словно в насмешку. Судьба лошадей ясна и печальна — разорваны в клочья мертвяками. Печально, но не критично — в ущелье виднелось несколько десятков лошадей, что принадлежали погибшим ниргалам. Вот только кормить их все так же нечем.

Дождавшись, когда платформа поднимется, я встал на подъемник и, бросив последний взгляд на церковь с незаконченной кровлей, и коротко приказал одному из воинов:

— В церковь не соваться. Там сгарх.

— Что? Сгарх?! — поразился стоящий рядом со мной отец Флатис, да и остальные скрестили на мне не менее пораженные взгляды. — Шурдский сгарх в нашей церкви? Сын мой! Ты что такое говоришь?

— Это долгая история, святой отец, — вяло отмахнулся я. — Пока вы в себя приходили, мы тут со сгархом беседы вели. В общем, в церковь даже носа не совать!

— Господин… а с чего вы взяли, что сгарх в церкви? — спросил Рикар, запустив пятерню в бороду.

— А куда еще он мог деться? — хмыкнул я, пожимая плечами. — Не со стены же спрыгнул. В конюшне места для него маловато будет. В церкви он. Вон, глянь, следы крови на стене и крыше. Для всех долбанутых героев повторяю — до моего возвращения в церковь не соваться! Опускай!