В оковах босса мафии - Селеста Райли

видела член раньше, я была слишком высоко, когда меня трахали в первый раз на прошлой неделе, что даже не удосужилась посмотреть. Его я видела впервые.

Но я знаю, что ни за что на свете иметь такой большой член не нормально.

Ни за что, черт возьми.

14

МАРКУС

Ее зеленые глаза расширены от шока, щеки пунцовые, когда она смотрит на мой член. Не знаю, почему она так удивлена, ведь все это было в ней на прошлой неделе и скоро будет снова.

Ее взгляд встречается с моим, и я улыбаюсь.

— Что случилось?

— Обычно он всегда такой большой?

Теперь я хихикаю.

— Он самый большой на свете. — Я не хочу хвастаться, но мой член намного больше среднего.

Она облизывает губы, и мне вдруг снова хочется ее поцеловать.

— Я не узнаю, пока не пересплю с другим мужчиной.

Я рычу, наклоняясь к ней и кладя руку на стену над ее головой. Я беру ее за подбородок и наклоняю ее лицо к своему.

— Позволь другому мужчине прикоснуться к тебе, милая, и ты узнаешь, каким страшным я могу быть.

Джейн откидывает голову назад, ударяясь о стену.

— Ты собираешься причинить мне боль?

— Боль? Джейн, я умру, прежде чем трону хоть один волосок на твоем прекрасном теле. — Я обвожу ее сосок, и она напрягается. — Но я не могу гарантировать, что любой ублюдок, который прикоснется к тому, что принадлежит мне, уйдет невредимым.

Смерть — это самое меньшее, что с ним случится. Я буду отрезать каждую его часть, которая соприкасалась с ней, одну за другой, пока от него не останется только туша.

— Это ты ревнуешь и слишком заботишься? — Спрашивает она, и с ее губ срывается стон, когда я снова облизываю ее сосок.

— Все сразу. Ты моя, детка. Никто не тронет то, что принадлежит мне. — Я тяну наручники, целуя ее запястье.

— Могу я прикоснуться к нему?

— Я весь твой, mi amore.

Она опускается на колени, обхватывает мой член руками и поглаживает его. Они мягкие и маленькие, но от удовольствия, проносящегося по позвоночнику, я закрываю глаза. Она двигается, и в следующее мгновение я вижу, как ее рот обхватывает мой член и облизывает его.

— Вкуснее, чем я думала, — говорит она, слизывая струйку спермы с кончика моего члена. — Она соленая, но ничего серьезного.

Она снова берет мой член в рот, на этот раз глубже, пока я не чувствую заднюю стенку ее горла, затем она начинает покачивать головой, надавливая на меня кулаком.

Я запускаю пальцы в ее волосы, хватаю ее за волосы и направляю с той скоростью, которая мне нравится. Ее тихий стон, когда она сосет меня, — желанное отвлечение, я едва могу думать, когда она издает такие звуки.

Ее влажные глаза, встретившись с моими, наполняются вожделением.

Когда я чувствую покалывание в своих яйцах, я поднимаю ее на ноги и захватываю ее рот, целуя ее с первобытной потребностью обладать каждым дюймом ее тела. Она целует меня в ответ, скользит скованными руками по моей голове и стонет мне в рот. Она такая чертовски приятная на вкус. Она такая сладкая.

Прервав наш поцелуй, я наклоняюсь и, просунув руку под ее колени, несу ее к своей кровати. Я кладу ее на край и раздвигаю ей ноги. Она вздрагивает, когда я провожу языком по ее клитору. Все еще чувствительному.

Свесив ее ноги себе на плечи, я провожу членом по ее входу, прежде чем войти в нее одним мощным толчком. Она тугая. Очень тугая. Ее стенки сжимаются вокруг моего члена, и она вскрикивает. Ее стоны пробивают меня до костей и лишают мой мозг всякого логического мышления.

Видимо, мокрое и тугое — опасная комбинация, потому что я близок к тому, чтобы кончить всего после нескольких ударов.

Джейн напрягается подо мной. Она сжимается вокруг моего члена, упираясь пятками мне в спину.

— Сильнее. Я хочу, чтобы ты трахал меня сильнее.

Я поддаюсь ее требованию, позволяя каждому столкновению моего члена с ее стенками проникать в мою кровь. Раскрывая ее нижние губки, я проникаю еще глубже.

— Скажи мне трахать тебя быстрее, милая. Я хочу, чтобы ты выкрикивала мое имя. Я хочу, чтобы ты кончила на моем члене.

— Быстрее, Маркус, — кричит она. — Боже. Быстрее!

— Кто владеет тобой, детка? Кто тебя трахает?

— Ты.

Я близок к взрыву, а она задыхается, дыхание срывается.

— Скажи мое имя, Джейн. Я хочу услышать, как ты его произносишь. Кто владеет тобой?

— М-Маркус… — Она кричит громче, бьется в конвульсиях. Ее связанные руки подняты над головой, пальцы конвульсивно сгибаются.

— Верно, детка. Ты вся моя. Каждый твой дюйм принадлежит мне. — Моя кульминация наступает с силой десятитонного грузовика, и я кончаю с последним глубоким толчком. — Черт, — простонал я, опустошаясь внутри нее.

На мгновение я ложусь на нее, опираясь на руку. Мы оба задыхаемся, вспотели, а в воздухе пахнет сексом и Джейн. Она пахнет так чертовски хорошо.

Скатываюсь с нее я падаю на кровать рядом с ней, на моих губах появляется ухмылка. Джейн замечает это и поворачивается ко мне лицом. Ее волосы растрепаны, помада размазалась, а щеки стали темно-розовыми.

— Что смешного?

Она кладет руки на мою голую грудь, и я обнимаю ее.

— Ничего. Я просто счастлив, что ты здесь.

Никто никогда не приходит ко мне домой, ни мои братья, ни другие женщины, с которыми я трахался в прошлом. Джейн — первый человек, которого я привел сюда, и мне нравится, что она в моем доме. Мне приятно делить с ней свое пространство.

Я вспоминаю о наручниках и смотрю на ее запястья. Они не кровоточат, но кожа покраснела. Утром на них появятся синяки. Утром я куплю шелковые наручники и, возможно, несколько других игрушек. Будет весело играть с Джейн, но мне неприятно видеть, как ей больно.

— Где ключи?

Она моргает, на мгновение смущаясь, потом улыбается.

— В моей сумке.

Я скатываюсь с кровати и нахожу ее сумку. В ней так много вещей, что я вытряхиваю все и хватаю связку ключей. Я отстегиваю наручники и потираю ее запястья.

Мои мысли возвращаются к разговору с Домиником, и улыбка исчезает.

Ты влюблен в нее.

Мой желудок переворачивается, сердце бешено колотится. Я не люблю ее, она мне нравится, меня влечет к ней. Конечно, между этим есть разница, верно?

Я вздыхаю, чувствуя себя идиотом, пытаясь заглушить свои чувства, прекрасно понимая, что отрицание их не приведет ни к чему хорошему.

— Ты в порядке? — Спрашивает