Фредди Меркьюри. Жизнь его словами - Грег Брукс

Я не хочу, чтобы деньги управляли мной, но это не значит, что я слабохарактерный человек. Понимаете, это большая разница. Деньги не имеют надо мной власти. Все, что мне нужно, — это честно признаться себе, что я все еще работаю и получаю удовольствие от своего участия в Queen.

Не думаю, что я мог бы заниматься чем-то еще. Я знаю, это звучит ужасно, но я настолько самоуверен, что мне удалось бы что угодно. Я просто хочу быть уверенным, что отрабатываю все, что имею.

Думаю, если бы я потерял то, что сейчас имею, это была бы катастрофа. Но это не остановило бы меня, я бы справился. Оставшись без денег, я бы не перестал развлекаться. Я могу завтра остаться без копейки, и если завтра я все потеряю, то как-нибудь снова вскарабкаюсь наверх.

Единственный мой настоящий друг — Мэри. Она унаследует все мое состояние. Кому, как не ей, оставить все, когда меня не станет? Если бы я вдруг умер завтра, только она смогла бы управиться с моим богатством. Она распоряжается всем моим капиталом и имуществом, а также шоферами, прислугой, бухгалтерами и адвокатами. А мне остается лишь трясти своим телом на сцене.

Никто больше не получит ни пенни, кроме моих кошек Оскара и Тиффани. В противном случае я вообще не собираюсь никому ничего отдавать, когда умру. Я утащу все с собой. Хочу быть похороненным со всем своим барахлом. Все, кому что-нибудь нужно, могут последовать со мной. Там будет полно свободного места!

Глава семнадцатая

…And Everything That Goes With It

Меня мало заботит, что говорят журналисты. Что они знают?

Черт с ними, если они ничего не понимают!

Что касается прессы, я очень ненавистная для них личность. Но я тоже ненавижу прессу, так что это взаимно.

Я думаю, что с годами научился мириться с этим. Я совру, если скажу, что меня совсем не задевает критика, потому что это задевает всех. Конечно, мне хочется, чтобы все говорили, какой я замечательный, и чтобы всем нравились мои песни, я не возражаю против настоящей, обдуманной критики, но часто люди пишут рецензии на наши альбомы, даже не послушав их. Так устроен мир. Когда-то я действительно приходил в бешенство и рвал на себе волосы, но теперь меня больше не мучает бессонница. Я научился жить с этим. Для того чтобы выжить в музыкальной индустрии, надо иметь сильный характер. Надо быть мудрым и сильным. Надо быть бездушной сукой.

Я не позволяю себе волноваться по поводу прессы. В юности я часто представлял, как выхожу, покупаю газету и вижу статьи о себе, но сейчас совершенно другой расклад, потому что меня волнует только моя музыка. В принципе больше всего я переживаю из-за публики, которая покупает нашу музыку — вот кто заставляет нас двигаться вперед.

Честно говоря, я плевать хотел на критику. Поддержка прессы важна только в самом начале карьеры рок-музыканта. Когда приходит успех, тут уж быть или не быть решают поклонники. Пусть пишут, что хотят. Вы бы удивились, узнав, насколько все преувеличивается и раздувается в прессе, просто чтобы сделать хороший тираж. Я даю им лишь щепотку специй, а они умудряются приготовить из этого гарнир. Я жалею, что так много общался с журналистами, потому что чем больше я раскрывался, тем больше узнавал, насколько болезненно это может быть. Мой стиль жизни и моя безудержная натура были раздуты до немыслимых пределов. Но СМИ насочиняли намного больше того, что я мог им предложить. Я был готов смириться с этим, и от меня зависело, смогу ли я устоять на ногах. Думаю, что смог. Для меня важнее публика. Не критики покупают мои пластинки, не они платят мне деньги, так что пока народ разбирает мои записи, я не должен беспокоиться о критике.

Любого, кто достаточно долго пользуется успехом, нужно щелкать по носу. Это полезно. Невозможно всегда оставаться примерным мальчиком. Я никак не могу смириться с тем фактом, что есть музыканты, которые считают себя такими замечательными. Я думаю, это ужасно. У нас у всех бывают свои подъемы и спады, у каждого свои пределы. Существуют вещи, которые ты просто не можешь сделать. Но я не хочу, чтобы какой-нибудь кретинский критик указывал мне на это. Я предпочту поговорить по-мужски с настоящим музыкантом, который мог бы мне сказать, что я действительно делаю что-то неправильно.

Только настоящий глупец может воображать, что его положение не позволит появиться компромату. Так думать очень глупо. Я всегда знал, что некоторые разоблачения неизбежны. Просто все зависит от того, насколько они ужасны. Мне кажется, большинство из нас знают, что это всегда выбивает. Это то, с чем нам приходится жить.

Это чудовищно. Мне кажется, все, что я сейчас говорю, означает, что я всегда знал, что найдутся люди, которые исподтишка ударят меня — те, которые скажут: «Вылью-ка я на него ведро помоев!» Я всегда знал, что однажды это сделает кто-то из своих. На самом деле я даже удивлялся, что этого не случилось раньше. Я не стану называть имен, но я был страшно обманут в прошлом. С этим тебе приходится жить, и, если ты достаточно умен, в конце концов это делает тебя сильнее.

Думаю, это тоже заложено в человеческой природе, так что я смирился с этим фактом. Многие просто жить без этого не могут. Это человеческая натура.

Чаще всего средства массовой информации предлагают скандальные истории об успешных людях, потому что никто не хочет читать о заурядной Мэри Поттс и тяжелой жизни — бедная девочка! Из этого не сделаешь увлекательного чтива. Но напиши о ком-нибудь известном, знаменитом — вот это будет продаваться; они это знают.

Я первым готов принять честную критику, и, думаю, было бы неправильно, если бы все читали только хорошие отзывы о себе, но, когда видишь несправедливые рецензии, к которым журналисты даже не потрудились подготовиться заранее, это раздражает. Я просто рву подобные публикации.

Откровенно говоря, я не в восторге от британских музыкальных изданий — во многом потому, что они были несправедливы по отношению к нам. Меня бесит, когда какой-нибудь предприимчивый журналист ставит себя выше артистов. О нас имеют неверное представление. Нас часто называют «разрекламированным продуктом». Но посмотрите на нас на сцене, и вы узнаете, какие мы на самом деле. Мы по своей сути — рок-группа. Все это освещение и бутафория нужны лишь для усиления эффекта. Я считаю, мы пишем хорошие песни, и мы хотим исполнять хорошую музыку — не важно, сколько оскорблений мы получаем в свой адрес. Музыка для нас важнее всего.

Когда мы делали свое первое самостоятельное турне, шума вокруг было предостаточно — и никакой поддержки со стороны СМИ. Мне кажется, им нравится самим находить и раскручивать группы, а за нами они просто не успевали угнаться.