Выпускной в Чистилище (СИ) - Хармон Эми

— Какого черта, Мэгги? — Закричал Джонни, и его голос сердито разнесся над водой, только чтобы крикнуть в ответ. — Во всем этом нет никакого чертова смысла! Где ты?! — Он встал и подбросил камень, который держал в руке, так сильно, как только мог. Ему захотелось плакать, и он внезапно разозлился как черт и стал невежественным как рай, и ему надоело сидеть в резервации, разговаривая с водой. Он схватил свои ботинки, сунул ноги внутрь и направился к своей машине, выключив радио и запустив двигатель. Развернулся и направился обратно в город, горячий летний воздух со свистом врывался в окна и сливался с раздраженным жаром в груди.

Джонни притормозил у «Солода» и вздохнул. Он не подходил для компании, и одет он был неподходяще. Его одежда высохла августовской ночью, но была жесткой и покрытой песком, а волосы, вероятно, были в беспорядке. Он провел по ним руками, вытаскивая расческу из-за спины, чтобы привести их в порядок. Может, он и не подходит для компании, но она ему была нужна, и «Солод» был лучшим местом, где ее можно было найти, к тому же он мог проведать свою маму.

Его мать сказала ему, что с мэром все кончено. Мэр Карлтон, отец Роджера, был таким же ловким и красивым, как и его сын, без всякой злобы. Долли Кинросс сказала, что он был добр к ней, и она сказала, что он был одинок и несчастен, и — На самом деле все было не так, Джонни! — она фыркнула на него, уперев руки в бока в притворном возмущении.

— Хорошо, мама. Тогда ты не будешь возражать, если скажешь мэру Карлтону, что он может решить свою проблему одиночества, оторвав задницу от земли и выполнив работу, для которой его избрали жители Ханивилля. Ты покончишь с этим, мама, или это сделаю я! — Сказал Джонни. — Билли не жалуется, но я думаю, что Роджер Карлтон усложняет ему жизнь. Не удивлюсь, если это как-то связано с тем, что его папа проводит время с тобой.

— Роджер? — Долли Кинросс вскрикнула, и на ее лице появилось забавное выражение. — Он доставлял Билли неприятности?

Джонни просто пристально посмотрел на нее, скрестив руки на груди и ожидая.

— Я скажу мэру, что мы больше не можем быть друзьями, Джонни. Я обещаю. — Долли выглядела искренней. — Роджер меня немного пугает. Я не знала, что он пристает к Билли.

Это было неделю назад, и пока все хорошо. Мама возвращалась домой сразу после работы, и Билли даже видел, как она разговаривала с шефом Бейли вчера в обеденную смену.

Джонни вошел в «Солод», и несколько друзей окликнули его по имени. Картер и Пегги были неразлучны с выпускного бала, и они сидели за столиком в глубине зала, окруженные еще несколькими друзьями. Картер обнял Пегги за плечи, а она продолжала смотреть на него так, словно он был не высоким, тощим, желтоволосым пугалом, а чем-то особенным. Она была слишком хорошенькой для него, но они хорошо смотрелись вместе, и дополняли друг друга так, что Джонни даже удивился. Он поболтал с ними минуту и огляделся, ожидая увидеть свою мать, обслуживающую столики.

— Привет, Картер, ты видел мою маму сегодня вечером? Она была здесь?

— Была, но она сбежала отсюда как раз перед твоим приходом. — Картер понизил голос и наклонился к своему другу, говоря прямо ему в ухо. — Роджер Карлтон был здесь. Он был сильно зол. Как заноза в заднице, если хочешь знать мое мнение. В любом случае, она вылила ему на голову напиток, чтобы немного остудить его, я полагаю. Она извинилась, но Вэл отправил ее домой.

Снова Роджер Карлтон. Ему действительно нужно было что-то сделать с этим ребенком. Он позволил всему зайти так далеко, потому что чувствовал, что, возможно, причиной была его мать, но Роджер просто не хотел уходить. Джонни схватил бургер и колу и направился к двери.

Мамы, однако, не было дома. Билли тоже не было. Джонни сел и немного подождал. Он смыл с кожи песок из водохранилища и крошки и приготовился ко сну, пересматривая некоторые из своих любимых мест в своей теперь любимой книге. Он как раз задремывал, когда вошел Билли. Его лицо раскраснелось, на нем были спортивные штаны, футболка и кроссовки. Парень не был спортсменом, и он старался не потеть любой ценой, но выглядело так, будто он занимается бегом или чем-то в этом роде. Билли всегда был аккуратен как с иголочки и тщательно следил за своей внешностью. Он не смотрел на Джонни, когда тот начал раздеваться, а потом остановился, собрал свою одежду и пошел в ванную. Джонни поднял брови, глядя на удаляющуюся спину брата, и решил, что это, должно быть, признак полового созревания. Билли, стесняющийся переодеваться у него на глазах, чуть не заставил его громко рассмеяться.

Было 2 часа ночи, когда вошла его мать. Джонни резко проснулся и прислушался, услышав, как она идет по узкому коридору между спальнями. Она включила свет и тихо закрыла дверь. Джонни выбрался из-под одеяла и открыл дверь своей спальни, вздрогнув, когда она громко скрипнула. Билли не пошевелился. Джонни постучал в дверь своей матери, чтобы предупредить ее, что он входит, но не стал дожидаться ее разрешения. Он не хотел давать ей времени прийти в себя. Два часа ночи означали, что она замышляла что-то нехорошее, и он устал беспокоиться о ней.

Она немного повизгивала и пыталась сказать, что раздевается, чтобы он не входил, но Джонни не слушал. Она была полностью одета и сидела на кровати, сложив руки на коленях. Женщина встала и быстро отвернулась, пряча от него лицо, но недостаточно быстро.

Глава 17

Время разбрасывать камни

— Мэгги! Мэгги! Проснись, Джонни здесь! — Ирен трясла ее, и Мэгги вздрогнула, не понимая, где находится и, честно говоря, в КАКОМ сейчас времени была. Она с трудом открыла глаза и посмотрела на свою тетю. Аккуратный седой шиньон Ирен и глаза, в уголках которых пролегли многовековые морщины, встретились с ее затуманенным взглядом, и она поняла, что сейчас в 2011 году.

— Ч-что? — Мэгги застонала, убирая волосы с лица. Ее очки свисали с одного уха, криво сползая с носа, прежде чем она водрузила их на место. На ней все еще был белый пиджак Джонни.

— Почему ты здесь? — Ирен поинтересовалась. — Когда я проснулась сегодня утром, тебя не было. Я думала, ты в школе. Ты вернулась и легла после того, как я встала? — Она остановилась и ахнула, глядя на помятое красное вечернее платье, которое Мэгги надела под белый пиджак Джонни.

— Где ты взяла это платье? Оно выглядит точно так же, как платье, которое было у меня раньше. Я везде искала его… — Ирен заметалась из стороны в сторону по комнате Мэгги, в то время девушка просто уставилась на красное вечернее платье, а затем в изумлении оглядела комнату. Она вела себя так, словно они не играли в переодевания и не заснули на горе одежды и старых воспоминаний. Было ли это все на самом деле? Реальность была озлобленной старухой с ремнем в руках, ожидающей, когда ты отвернешься. Мэгги закрыла глаза и скорбно откинулась на спинку кровати. Ей хотелось плакать и дрыгать ногами, она боролась с желанием кричать от отчаяния.

— Мэгги? — спросила Ирен с нотками беспокойства в голосе. Она протянула руку и положила ее на лоб Мэгги. — Ты заболела? У тебя жар.

— Ага, похоже на то. — Голос Мэгги дрогнул, и она закрыла лицо подушкой, скрывая свое отчаяние от тети. Сколько раз ей придется терять его? Дыра все расширялась, а горе засасывало ее все больше. Ей нужно было, чтобы Ирен оставила ее в покое на некоторое время. Мэгги не хотела, чтобы она видела ее настоящие эмоции.

— Он внизу. И, кажется, очень взволнованным, но я просто скажу ему, что ты плохо себя чувствуешь, ладно? — Ирен повернулась, чтобы уйти.

— Подожди! Кто взволнован? Кто внизу? — Мэгги, похоже, пропустила важную часть разговора.

— Джонни, милая. Я сказала ему, что ты не дома, а в школе. Но он сказал, что тебя не было там, что он уже был сегодня утром в школе и искал тебя! — Голос Ирен понизился до девичьего шепота. — Я сказала ему, что сейчас проверю, здесь ли ты.

Мэгги резко поднялась, отбросив подушку в сторону.