Пик Ангела - Кэт Мартин

Всю дорогу от Олимпии до Сиэтла они молчали. Отем собиралась отвезти Бена домой и оттуда пойти пешком, однако он выглядел таким убитым, что она решила поехать сразу к себе.

– Тебе сегодня повезло, Маккензи.

Он обратил на нее взгляд коньячного цвета глаз, впервые за последний час оторвавшись от своих мрачных мыслей:

– О чем ты?

– Я намерена приготовить тебе ужин. У меня есть все для лазаньи. Если ты, конечно, не против домашнего сыра вместо рикотты. Справишься?

Бен почти улыбнулся.

– Думаю, у меня получится, – повторил он ее недавнюю фразу.

Они не произнесли больше ни слова. Отем припарковалась на гостевой парковке у своего здания, и они выбрались из модной машины Бена. Когда он направлялся к лифту, Отем заметила, что его плечи расправлены меньше обычного и в походке нет больше целеустремленности.

– Это последнее место, где мы сегодня были… Дом находится в горах… Когда я увидел, что машина перекрашена, я был практически уверен… – Он оборвал фразу. Отем заметила столько боли в его глазах, и у нее сжалось сердце.

– Может быть, Пит что-нибудь найдет, – тихо сказала она. – В списке еще много машин.

– Да, но белых больше нет.

– Может быть, они раньше были белыми, как эта, последняя.

– Ну, может быть.

Однако Отем видела, что он не верит. Бен считал, что их поиски провалились. И к сожалению, она и сама начинала чувствовать что-то подобное.

Выполняя обещание, Отем приготовила для Бена ужин: лазанью и салат, заправленный легким бальзамическим уксусом. Она подала к столу бутылку кьянти, надеясь, что это хоть чуть-чуть поднимет Бену настроение. Во время ужина Отем старательно обходила тему поисков Молли и того, что они с Беном будут делать, если информация о машине окончательно окажется бесполезной.

После ужина Бен помог Отем убрать грязную посуду в посудомойку и поднял куртку со спинки стула.

– Думаю, мне лучше уйти. Спасибо за ужин. Это было здорово – домашний сыр и все остальное.

– Спасибо, – отозвалась Отем.

– Завтра пятница. Увидимся утром на занятии.

Он направился к выходу, и Отем впервые увидела его плечи устало ссутулившимися. Она представила себе, как он проведет остаток вечера, думая о Молли, о том, жива ли она, а если жива, не страдает ли. Следя глазами за его заторможенными движениями, Отем внезапно поняла, что не может больше позволить ему так страдать. И взяла его за руку:

– Ты уверен, что хочешь уйти? Мы не допили вино. Можем посидеть, посмотреть телевизор.

Бен медленно повернулся и пристально посмотрел ей в лицо. Отем поймала напряжение в его карих глазах и почувствовала разгорающийся в них жар.

– Если я останусь, мы не будем смотреть телевизор.

Ее сердце колотилось, чуть не выскакивая из груди. Уже касаясь его руки, Отем знала, что это случится, знала, что, несмотря на тупую боль, окутавшую все существо Бена, его продолжало томить желание.

– Бен, останься… Пожалуйста.

Он помедлил всего лишь секунду, вопросительно шаря тяжелым взглядом по ее лицу, а потом шагнул вперед и заключил Отем в объятия. Его поцелуй оказался неистовым и горячим, жадным и пронизанным страстью. Бен хотел Отем и раньше, однако сегодня каждый его поцелуй, каждое пылкое прикосновение говорили о том, насколько отчаянно он в ней нуждается.

К тому времени, как Бен начал избавляться от своей и ее одежды, Отем изнемогала от желания. Она не протестовала, когда Бен поднял ее на руки, отнес в спальню и уложил в самую середину кровати под балдахином. Он снял остатки одежды и замер, обнаженный, чувствуя, как каждая мышца его тела напряжена от страсти. Глядя на Отем так, словно она была самой красивой женщиной на свете. Отем уже знала, какой его член большой, и сейчас, когда Бен возбужденно напрягся, он требовательно выступал вперед.

Бен подошел ближе, опустился на кровать и склонился над Отем, устроившись между ее ног. Его губы захватили ее влажный и горячий рот, язык скользнул глубоко внутрь. Он целовал и целовал ее, постепенно сдвигаясь все ниже, пока не нашел ее грудь. Его язык обводил кончиком ее соски, заставляя их твердеть и пульсировать. Заставляя ее все больше распаляться от желания.

Она стала влажной, невероятно влажной. И горячей. На ка кой-то миг Отем подумала о том, что нужно остановиться, однако они зашли слишком далеко, и теперь это будет несправедливо по отношению к Бену. И когда ее тело с готовностью выгнулось под ним, она подумала о том, что это будет несправедливо по отношению и к ней самой. Она хотела этого, хотела Бена. Так сильно, как никогда никого еще не хотела.

– Отем… – прошептал он, целуя ее в шею. Звук его голоса опутал ее подобно шелковым нитям, и у нее в животе пульсировало все сильнее и слаще. – Боже, как я тебя хочу.

И она тоже его хотела. Господи боже, как сильно она его хотела. Она ждала, жаждала, чтобы он взял ее прямо сейчас, вошел в нее до упора. Однако Бен снова поцеловал ее глубоким и долгим поцелуем и, целуя, стал опускаться губами по ее шее и ниже. Обвел языком ее пупок, прикоснулся к нему кончиком, порождая в ее животе обжигающие водовороты. Его пальцы раздвинули темно-рыжие завитки волос у нее между ног и принялись поглаживать. Никогда в жизни Отем не испытывала таких ощущений, никогда ее не охватывал такой всепоглощающий жар, такое неистовое желание соединиться с мужчиной. И она не смогла удержаться:

– Я хочу тебя, Бен. Пожалуйста…

Не переставая искусно ласкать ее пальцами, продвигая их все глубже и глубже, он снова впился поцелуем в ее губы. Отем отзывалась на каждое его касание, проникая языком в его рот, не чувствуя ничего, кроме вкуса и запаха Бена. Она целовала и облизывала кончик его уха, а затем нежно укусила его за шею.

– Пожалуйста, – повторила она более настойчиво, горя от нетерпения удовлетворить наконец свою страсть.

И Бен не стал больше ждать. Он приподнялся, раздвинул ей ноги и стал медленно проникать внутрь. Там оказалось узко и тесно. Прошли годы с тех пор, как Отем последний раз была с мужчиной. И никогда – с таким мощным, как Бен. Он, должно быть, почувствовал ее нервное напряжение, потому что наклонился и нежно ее поцеловал.

– Я не сделаю тебе больно. Мы будем это делать медленно и осторожно.

Но Отем не хотелось медленно и осторожно. Она жаждала почувствовать его целиком, каждый миллиметр его возбужденной плоти, и прямо сейчас. Приподняв бедра, она всем телом подалась вперед. Оказавшись полностью внутри, Бен с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

– О господи. Не шевелись.

– Я должна, Бен.

И она задвигалась, а вслед за ней и Бен, подстраиваясь под ее ритм, беря ее, врываясь в нее, пока она не сдалась окончательно. Ее тело напряглось, приближаясь к разрядке. Мир закружился, и она наконец освободилась, отдавшись стремительному и сладкому оргазму, наполнившему ее наслаждением и заставившему всю ее кожу покрыться мурашками. Бен не останавливался, пока Отем не достигла сильнейшего оргазма, после чего присоединился к ней, сотрясаясь всем телом и не сумев сдержать хриплый стон, поднимающийся из горла.