Счастье любой ценой - Айрин Лакс

свой телефон, — улыбнулся Владимир. — Поищешь его?

Я застыла на месте, разглядывая снежинки на коротком ёжике мужских волос. От Володи пахло зимней свежестью и совсем немного табаком, как будто он долго курил, стоя на улице.

Я заставила себя встряхнуться, надеясь только на то, что брат мужа не успел заметить, как покраснели мои глаза.

— Да. Кажется, ты оставил его в комнате. Сейчас принесу…

Телефон на самом деле лежит на столе, между подарками от подруг. Надо вернуть этот телефон его владельцу и поскорее закрыть дверь.

Пальцы дрожат.

Я резко сжимаю пальцы и выпрямляю их, чтобы немного унять дрожь. Только потом, глубоко вздохнув, прохожу обратно в коридор.

— Нашла. Держи, Володя. Желаю… Желаю приятно провести вечер! — ровным голосом говорю, радуясь, что голос даже не дрожит.

— Спасибо.

Володя крутит телефон между пальцев, а потом внезапно шагает ко мне. Я застываю на месте, но потом дёргаюсь в сторону. Но момент уже упущен. Володя обхватил меня за запястье и толкнул спиной к стене.

— Плакала? — усмехнулся он, пристально глядя на меня.

— Да. Нахлынуло всё… — не оправдываюсь, говорю, как есть.

Надеюсь, что сочтёт такой ответ правильным и выпустит из плена.

— Неужели?

Володя наклоняется к моему уху и тихо, но раздельно произносит:

— Я думаю, что ты врёшь. Не мне. Но самой себе. Нагло врёшь.

Глава 42. Янина

— Володя?

Он не отвечает. Его пальцы гладят скулы, а губы передвигаются чуть левее и находят шрам на щеке, целуя его. Едва ощутимо и нежно.

Я судорожно вздохнула, упёршись кулаками в его грудь.

— Володя! Кажется, у тебя были планы на вечер.

— Были, — подтверждает он. — Были и есть. Меня до сих пор ждут. А ещё есть ты, роняющая слёзки так горько, что мне становится тошно. Я готов на всё, чтобы ты перестала плакать в одиночестве. Помочь тебе?

— Нет! — внезапно пересохшими губами отвечаю я. — Не надо. Это пройдёт. Прошло так мало времени и…

Палец Владимира не даёт мне закончить. Лёгким нажатием пальцы на губы Владимир заставляет меня замолчать.

— Тише. Давай сыграем в одну игру?

— Отпусти.

— Сыграем? — продолжает Володя. — Игра называется «Три минуты».

— Что? — не понимаю я.

— Да-а-а… — тихо смеётся Володя. — Именно так. Три минуты. Это разница во времени рождения между мной и Славкой. Три минуты.

Володя демонстрирует мне экран телефона и откладывает его на тумбочку.

— Я поцелую тебя. Дашь мне всего три минуты на поцелуй. Честный поцелуй. Я даже не буду трогать тебя руками.

Володя поднимает руки, опираясь ладонями на стену по обе сторону моего тела.

— Три минуты на поцелуй. Если тебе не понравится, я от тебя отстану.

— Ты уже говорил мне это… — возражаю я, пытаясь уйти в сторону.

— Всего три минуты, трусиха! Потом я отпущу тебя. Или…

Владимир смотрит на экран телефона. Он гаснет, но перед этим минута перескакивает на следующую цифру.

— Время пошло… — произносит Владимир и прижимается к моим губам своими.

Меня пронизывает током от ощущения горячих, умелых губ, ласкающихся об мои. Быстро и жадно. Безжалостно. Он сминает малейшее сопротивление с моей стороны, резко и грубо раздвигая губы языком.

Владимир не держит меня руками, не прикасается ими, как он и обещал, но вместо этого его крепкое тело прижимается к моему. Пока он целует меня, лихорадочная дрожь сотрясает его тело.

Он прижимается теснее и ближе. Ещё немного, и точно расплющит. Его язык в это время таранит мой рот то быстро и жадно, то нарочно медленно ласкается о мой.

Володя меня не держал. Но мне и самой не хотелось уходить. Быть распластанной им вот так оказывалось приятнее и приятнее с каждой секундой.

Я комкала пальцами ткань платья, чтобы не вцепиться в полы пальто, стягивая их по широким плечам. Потому что больше всего хотелось именно этого: быть ближе.

Горло испускало мягкие, протяжные стоны, быстро и жадно поглощаемые его ртом. Оставаться равнодушной не получалось.

Возбуждение вспыхивало яркими пятнами на моей коже и плавило волю. Оно резко и удушливо накрывало меня жаркой волной.

Ещё немного — и утопит с головой.

Я понимала, что сама пьяно и развязно отвечаю на его поцелуй. От каждого столкновения языков и губ бездна под ногами становится всё ближе и ближе…

Володя оторвался от моих губ и потянулся куда-то в сторону.

— Две минуты, Янина. Мне хватило всего двух минут, чтобы ты поплыла и была готова…

— Нет! — прошептала я, чувствуя, что губы горят.

— Игра ещё не окончена. Проверим? — дерзко усмехается Владимир.

Его рука проворно задрала подол платья и втиснулась между бёдер. Я свела их плотнее, но Володя настойчиво двинулся дальше.

Мысли резко исчезли. Чувствовалось только яркое удовольствие, ожидание чего-то прекрасного и влажное желание.

Горячая ладонь коснулась клитора через ткань трусиков. Пальцы скользнули дальше, надавливая на вход.

— Сказать тебе это вслух? Или нет? — постанывая, спросил Владимир.

— Не-е-е-ет…

Вторая ладонь зафиксировала мой подбородок. Владимир опять начал меня целовать. Пальцы руки резко сдвинули в сторону мокрую полоску трусиков и сразу же нырнули в горячую глубину.

Я застонала и дёрнулась от наслаждения. Владимир ввёл сразу два пальца и двигал ими резко и быстро, покусывая мои губы.

Моё тело насквозь прошивало разрядами наслаждения.

Володя оторвался от моих губ.

— Какая ты мокрая… До ужаса… Нет?..

— Тебя ждут, Воло-о-о-одя-а-а-а…

— Ждут, конечно, — соглашается он. — Но ты ждёшь меня ещё больше. Податливая, влажная, горячая…

Его пальцы двигаются во мне с предельной скоростью. Я ёрзаю, пытаясь избавиться от него, но получается ещё хуже. Бёдра сами подмахивают, нанизываясь на мужские пальцы.

— Подвигайся немного. Сжимаешь меня так узко и сладко, — шепчет Владимир.

Его горячий шёпот с постанываниями