Золотопряды - Шолом Алейхем
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Щеки у супругов пылают, глаза блестят, в сердцах клокочет радость. Они чувствуют, что не так уж плох божий мир, как им казалось, и не так уж плохи люди, населяющие мир. Скверно только, что люди – большие завистники. Один день у нас удачный, один-единственный День за весь год, – и то им завидно!
– Сгореть бы нашему местечку! Вся Касриловка полным-полна завистников!
Эти слова принадлежат Нафтоле. Его жена Ривеле заступается за своих земляков:
– Зачем осуждать? Бедняки они все…
– Бедняки, говоришь? Хе-хе-хе! Бедняк бедняку рознь. Это же нищие, горемыки бездольные, голь беспросветная! Бедняк на бедняке сидит и бедняком погоняет.
– Не про нас будь сказано! – испуганно шепчет Ривеле: она до смерти боится дурного глаза.
А с улицы, неведомо с какой стороны, уже доносится знакомое ку-ка-ре-ку старого петуха, подобное пению престарелого кантора с надтреснутым, сиплым голосом. Начинает он как будто неплохо – на верхних нотах, с жаром и увлечением, – а кончает на самых низких тонах, перекатывающихся как отдаленное эхо.
– Ку-ка-ре! – кау-ууу!..
И чудится, будто он сам себя спрашивает:
– Старый дурак! Чего раскричался?…
Сизой дымкой подернута земля. Край неба розовеет. Занимается заря.
1909
Примечания
1
Наименование Эсфири в разговорной еврейской речи.